"Фантастика 2024-68". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— А что в нем такого? — пожал плечами я, продолжая чистить картошку раковине, — не думаю, что для вампира это так уж много.
— Я родилась в восемьсот пятьдесят втором.
— Без тысячи? — заинтересовался я, — просто в восемьсот?
— Конечно же с тысячей! — возмутилась она, — думаешь, будь иначе, стала бы я так переживать?
— Да кто вас женщин разберет. О, так ты выходит практически моя ровесница? Ну, помладше на пару лет только. Забавно.
— Что в этом забавного?
— Я думал передо мной сидит древний и жутко коварный вампир,
— Я могла тебе и солгать.
— Ложь я прекрасно чувствую, — рассмеялся я, ставя картошку на плиту и принимаясь за мясо, — тем более все твои эмоции были на виду, да ты их особо и не скрывала. Может и вправду говорят, что раньше люди были чище?
— Расскажи это Макиавелли.
— Ну, из каждого правила могут быть исключения.
— А что за странный новый стиль, о котором ты говорил? — спросила она, внимательно наблюдая за тем, как я готовлю.
— А ну, да, — хлопнул я себя по лбу, — откуда ты можешь это знать. В девятьсот восемнадцатом году мы перешли на григорианский календарь. Одними из последних в Европе. Говорят, Ленин лично указ подписывал.
— Ленин?
— Вождь мирового пролетариата, — улыбнулся я, — тебе придется хорошо потрудиться, чтобы наверстать все упущенное за последние полтора века.
— Это я уже и сама поняла, — буркнула она.
— Причем не только по истории, но и по культуре, философии, а также наукам. Без этого сейчас никуда. Кстати, не просветишь меня, почему ты так чисто со мной разговариваешь, и прекрасно меня понимаешь?
— Что ты имеешь в виду? — удивилась она.
— Вот только не надо мне тут лепить горбатого, — я погрозил ей куском мяса, — ты слишком хорошо ориентируешься в новых выражениях, и у тебя в речи совершенно отсутствуют устаревшие в наше время слова. А учитывая то, сколько ты была в отключке — это более чем странно. Я, что, по-твоему, совсем похож на идиота?
— Лепить горбатого, — задумчиво проговорила она, — это означает обманывать, выдавать себя за кого-то другого?
— Типа того.
— У меня есть дар познания языков. Я понимаю на интуитивном уровне слова и выражения, которых не знала и никогда не могла знать. Не знаю, откуда они, но понимаю и использую. Это бывает очень полезно, особенно на важных переговорах. Как ты, наверное, уже понял, всю эту информацию я получила из твоей крови. И судя по выражению твоего лица, ты этому не удивлен…
— Я догадывался об этом, — кивнул я, — что ж, это моя ошибка. И что же еще ты сумела вытащить из моей головы?
— Только это.
— А могла бы и больше?
— Нет.
— Хм… а почему?
— У тебя свои секреты, у меня свои, — пожала она плечиками, — ничего серьезного о себе ты мне так и не сказал, так какой смысл это делать мне? Ты видишь, что я не вру, а на большее и не рассчитывай.
— Интересно, — пробормотал я, засыпая мясо в сковородку и заливая его соусом своего собственного изобретения, — а если бы я ответил на твои вопросы, ты бы проявила ко мне ответную
любезность?— Конечно, нет, за кого ты меня принимаешь?
— Мда, действительно…
— Тем более, что я и так со временем узнаю о тебе все, что мне нужно. Как я поняла, ты работаешь в тайной канцелярии?
— Не совсем, но вроде того, — ответил я, — можешь считать, что я состою на государственной службе.
— Это хорошо, — кивнула она, — наш род всегда ценил тех, кто верно служит Империи.
— Российской Федерации.
— Не важно, — отмахнулась она, — названия меняются — суть остается. Ты уже успел доложить обо мне своему начальству?
— Нет, но была такая мысль.
— И что же тебя остановило?
— Возможные последствия. В том числе и для тебя.
— Какие же, позволь узнать?
— Ты вампир.
— Спасибо, я в курсе, — иронично хмыкнула она, — это все что тебя смущает?
— Судя по тому, что я увидел во сне, ваши кланы с успехом управляют людьми на протяжении многих столетий.
Выстрел в воздух, интересно, проколется или нет?
— Тысячелетий, — поправила она, — и что с того?
— Значит, ваши агенты давно уже сидят во всех государственных структурах и дергают людей за ниточки тогда, когда им нужно.
— Ничего нового ты мне не открыл.
— Изволь дослушать до конца, — попросил я, — так вот, учитывая этот факт, а также все то, что я видел во сне, можно сделать если и не однозначные выводы, то весьма жизнеспособные предложения. А именно: ваш род вполне может быть уничтожен, а на его месте находятся совершенно другие представители вашей расы. И они вряд ли обрадуются твоему возвращению с того света. И уж тем более не оставят в живых меня, ведь, насколько я понимаю, существование вампиров — это знание не для всех?
— Наш род один из сильнейших в мире! — нахмурилась она, — Его невозможно уничтожить.
— Уничтожить можно практически все, — покачал головой я, — было бы желание. А если добавить к этому всему кое-какие исторические события и две Мировые войны, то у меня есть все основания опасаться чего-то подобного.
— Какие Мировые войны? — опешила она, — Империя принимала в них участие?!
— Так, давай сделаем вот что, — вздохнул я и, подойдя к плите, начал перемешивать еду, — ты останешься на некоторое время у меня. Подтянешь свои знания, изучишь все то, что появилось в Мире за это время. А появилось очень многое, можешь мне поверить. А потом уже решишь, что делать дальше. Как тебе такая идея?
— Я вижу, — грустно кивнула она, осматривая кухонные приборы и каждый раз возвращаясь глазами к люстре над головой, — здесь все какое-то чужое…
— О чем я и говорю. Я тебя научу ориентироваться и выживать в современном мире, а потом, после того как мы наведем справки о твоих знакомых, ты отправишься к ним. Если они еще живы, конечно, уж извини за честность.
— Зачем тебе все это? — взгляд больших карих глаз уперся мне в лицо, — ты ведь знаешь, кто я такая и все равно хочешь отпустить? Просто так?