"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20

Профессор снова отказался.

– Да имейте же совесть!

– Вы не поняли, мне ваши деньги не нужны. Раз они вам не помогли, то мне и подавно от них пользы не будет. Напротив, они станут отягчающим обстоятельством, если дойдет до разбирательств.

– Ладно, черт с вами, найду кого-нибудь посговорчивее, – в сердцах бросил Богомолов и порывисто встал со стула.

– Не надо никого искать, я сам все сделаю. Раз уж вы решили рискнуть, так хотя бы будет надежнее. Но у меня есть одно условие. Вы запишете на камеру, что я действовал по вашему приказу и что вы знаете о возможных последствиях для вашей жизни.

– И все?! Я согласен. Давайте быстрее покончим с формальностями.

Альберт Аркадьевич сунул руку в карман халата, достал телефон. Активировал приложение и навел глазок крохотной камеры на Богомолова. Тот откашлялся и почти слово в слово повторил все, что недавно озвучил профессор.

– Теперь вы удовлетворены? – спросил Игорь Михайлович, когда Карташов убрал телефон в карман.

– Да. Следуйте за мной.

Профессор привел Богомолова в ту же лабораторию, где не так давно делали «каштан» с копией сознания Моргенштейна.

– Подождите здесь, – сказал он, показывая рукой на ряд удобных кресел вдоль дальней стены. – Я скоро вернусь.

Богомолов сел в кресло и незаметно для себя задремал. Сказался пережитый стресс на фоне полученных от Восьмого жутких новостей. Он вырвался из забытья от легкого прикосновения к его руке, открыл глаза и увидел склонившегося над ним профессора. За его спиной стояли трое лаборантов в таких же, как у непосредственного начальника, белых халатах. Один из ассистентов положил руку на хромированный поручень каталки, на которой лежал накрытый по шею простыней человек. Сидя в глубоком кресле, Богомолов не видел, кто это, но ему почему-то казалось, что там физически развитый мужчина не старше тридцати лет. Может, все дело в том, что он подспудно мечтал переместиться именно в такое молодое и спортивное тело?

– Мы готовы, можно начинать, – объявил профессор.

– Отлично. Давно пора заняться делом. – Игорь Михайлович встал с кресла, бросил беглый взгляд на лежащего на каталке человека и мысленно похвалил себя за прозорливость. Под простыней угадывались широкие плечи, тренированный торс и мускулистые ноги. На чуть смуглом лице – ни морщинки. – Мне пройти в тот же бокс, где копировали сознание Моргенштейна?

– Вы не представляете для нас биологической опасности, так что не вижу в этом необходимости. – Карташов помолчал, словно о чем-то раздумывая, и медленно проговорил: – Игорь Михайлович, риск вашей смерти в процессе переноса сознания превышает сорок процентов. Это очень высокий показатель. Может, вы передумаете?

– Опять вы за старое, – недовольно проворчал Богомолов. – Мы же вроде обо всем договорились. Делайте что должно, и будь что будет. Я верю в вас и мою счастливую звезду. Вот увидите, у нас все получится.

– У нас все получится, – синхронно сказали профессор и лаборанты, как будто повторяли за Богомоловым слова заклинания.

– Так, командуйте, что мне делать, куда идти. Я так полагаю, сейчас вы займетесь созданием «каштана» с полной копией меня самого?

Альберт Аркадьевич помотал головой:

– Нет. Мы напрямую запишем ваши разум и сознание в мозг реципиента. Это как переливание крови. Только в этом случае вместо основной биологической жидкости организма переносу подлежит психоматрица донора.

– Почему так?

– Это связано с чужеродными генами. Мы не до конца выяснили, в чем причина их несовместимости с твердотельными накопителями, но факты говорят сами за себя. При прочих равных условиях лучшую выживаемость демонстрировали как раз особи из второй группы подопытных, где импланты не применялись для переноса сознания. Среди них умер каждый третий, тогда как из первой группы вообще никто не выжил.

Карташов надеялся, что информация о летальных исходах убедит Богомолова передумать, но он ошибался. Ни один мускул не дрогнул на лице босса, когда тот внимательно слушал полные скрытых предупреждений слова. Профессор многозначительно помолчал, давая начальнику последний шанс избежать возможной ошибки, а когда понял, что тот не свернет с выбранного пути, продолжил:

– Должен предупредить, операция пойдет под анестезией. Мы просверлим вам череп в нескольких местах, вживим электроды в мозг и перенесем ваше сознание на жесткий диск копира. Там оно будет храниться до тех пор, пока не закончится процесс трансплантации.

Богомолов мотнул головой в сторону лежащего на каталке человека:

– Его черепушку вы тоже продырявите?

– Этого не потребуется. Кости черепа и поверхностные оболочки мозга не препятствуют прохождению электромагнитных импульсов, в которые специальное устройство внутри копира преобразует ваше сознание. Прошу вас, – профессор показал на каталку. Пока он говорил, один из его помощников подкатил ее ближе к Богомолову.

Игорь Михайлович улегся на затянутую одноразовыми пеленками поверхность. Лаборант отвез его к аппарату переноса сознания, куда недавно второй напарник прикатил реципиента. Третий помощник профессора в это время подготовил все для предстоящей операции.

Богомолов приподнял голову, вытянул шею и посмотрел на свое будущее лицо. Высокие скулы, прямой нос, волевой подбородок. Оно определенно нравилось ему.

– Пожалуйста, не вертите головой, – строго попросил ассистент профессора.

Игорь Михайлович кивнул и опустил затылок на твердую поверхность подголовника. Как только он это сделал, лаборант надел на указательные пальцы пациента чувствительные датчики для контроля за состоянием организма, накрыл его нос и рот прозрачной маской с отходящей к сверкающему стальным блеском баллону белой гофрированной трубкой и скомандовал:

– Считайте до десяти.

Игорь Михайлович послушно начал считать, но не дошел и до семи, как его разум затуманился и он провалился в сон без сновидений.

Помощник Карташова убрал маску, приподнял голову пациента и подсунул под нее подставку с расположенным по Периметру подковообразным углублением. Взял триммер и наголо обрил Богомолова, стряхивая волосы в лоток. Потом обработал бледную до синевы кожу спиртовым раствором дезинфектора и зажужжал аккумуляторной мини-дрелью. Когда с десяток отверстий на висках и в темени были готовы, он вставил в них толстые металлические штыри и присоединил к ним зажимами идущие от копира провода.

В это же время другой лаборант надел на голову реципиента сетчатую шапочку с похожими на разноцветные пуговицы электродами и тоже подсоединил ее к проводам, чтобы оба находящихся без сознания человека и странного вида аппарат оказались завязаны в одну цепь. Потом закрепил клипсы на пальцах молодого мужчины и убедился, что сигналы с датчиков выводятся на монитор контроля за состоянием организма.

Помощники закончили приготовления и отошли в сторону. Профессор занял место возле копира, защелкал тумблерами и кнопками клавиатуры, настраивая прибор на нужный режим работы. Откинул прозрачный колпак предохранителя, занес кончик подрагивающего от волнения пальца над кнопкой запуска и помедлил, как будто не решаясь преодолеть незримую черту.