"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Ближе к полудню они наткнулись на человеческое жилье. Это была маленькая хижина, с плетеными стенами и дверью.
Миртс покачала головой.
– Что за чушь. Это ведь не ночница – костей нет. И не упырь. И, уж конечно же, не зеркальник. Но что человек может делать так далеко в лесу?
Тут подал голос Полуночный волк.
– Это ведьма, Лунный Цветок.
Шениор вздрогнул.
В душе зашевелилось червячком предчувствие. Но это был не голос Дэйлорона, нет…
Они подошли чуть ближе – теперь до убогого строения оставалось не больше десяти шагов.
– Да, ведьма, – в голосе Ночного
– Зачем это ей? – Шениор, не отрываясь, смотрел на хижину.
– Ты что, забыл? – Миртс хихикнула, – люди могут творить волшбу, только имея под рукой компоненты Силы. Та Сила, что бушует в мире, им не доступна.
И, выразительно поглядев на воина, спросила:
– Ну что, подойдем еще ближе?
…Несомненно, хижина была обитаема, и хозяйка отлучилась по каким-то ведьминым делам. Шениор увидел в углу ложе из можжевеловых веток, застеленное мешковиной, расставленные вдоль стены глиняные горшочки с крышками – кривые и пузатые, скорее всего, ведьма лепила их сама, и получалось у нее из рук вон плохо. Под потолком были развешаны целые гирлянды из пучков сухих трав, птичьих перьев, лягушачьих лапок; они смешивались с гирляндами сушеных грибов и кистей дикого винограда. Пахло чем-то сладким, но неприятно, приторно.
Полуночный волк хмыкнул, заглянул в некоторые горшочки, поморщился.
– Ну и ну.
– Что? – Миртс удивленно приподняла брови. Воин поморщился.
– Она насобирала ингредиентов для весьма мощных заклятий. Я бы сказал, для смерть-несущих заклятий. Либо она кого-то очень боится и готовится обороняться, либо… Либо это черная ведьма, объявившая войну не народу Зла, но своему племени.
– Тебе известна людская магия? – не выдержал Шениор. И заслужил презрительный взгляд воина.
– Я сталкивался с этим.
Полуночный Волк еще раз оглядел убранство хижины.
– Ну что, идем дальше – или дождемся ее?
– Идем, – Миртс пожала плечами, – зачем она нам? Оставим людские дела для людей.
Шениор покидал жилище ведьмы последним. Предчувствие не унималось, заманчиво щекоча в груди, заставляя сердце колотиться, как после быстрого бега.
«Прекрати. Глупец, с чего ты вообразил, что это – та самая женщина? Ты ведь не помнишь толком, чем она занималась. Была ли она ведьмой?»
И тут же подумал о сне, виденном в королевской темнице. Женщина, идущая по дороге, странные бусы, мешочки на поясе…
– Шениор! – шикнула Миртс, – пойдем. Не стоит здесь…
Вероятно, она хотела сказать «задерживаться» – но не успела.
– Ложись! – крик Полуночного Волка.
Взяла свое выучка куницы. Не раздумывая, Шениор резко бросил свое тело вниз, на землю; сверху что-то хлопнуло, пыхнуло жаром – но не сильно, даже не обожгло.
Миртс, как кошка, отскочила в сторону, выхватила стрелу. Шениор повернул голову – и обомлел: на краю полянки стояла ведьма.
Все-таки вернулась до того, как они исчезли.
Свистнула пущенная Миртс стрела, но, не долетев двух шагов до женщины, ткнулась в невидимую преграду и беспомощно упала в траву.
Полуночный Волк тихо выругался.
А
Шениор… Смотрел – и не мог шевельнуться.Молодое, бледное лицо, седые волосы и глаза – теплого зеленого цвета, исполненные печали и непонятной тоски. Он видел ее не раз, эту ведьму, сперва – когда был серой, беспомощной личинкой, потом – в странных и страшных снах, будоражащих сознание. И не могло быть ошибки – на краю поляны стояла Миральда. А рядом валялся отброшенный ею мешок, набитый травами.
– Я не люблю, когда в мой дом забираются непрошенные гости, – медленно сказала она, – даже если эти гости – дэйлор.
Вокруг белых пальцев заплясали веселые огоньки. Судя по всему, она собиралась атаковать – и атаковать серьезно, без всяких скидок.
– Мы не желали тебе зла! – крикнула на людском наречии Миртс.
Получилось как-то фальшиво. Особенно если брать в расчет то, как девушка относилась к людям.
– О, разумеется. Именно об этом мне рассказала твоя стрела.
Откуда-то издалека донеся приглушенный шепот Полуночного Волка:
– Надо уходить. Сейчас мы с не можем тягаться… слишком сильна, тварь…
Ведьма выпрямилась, медленно развела руки в стороны, и с ее губ сорвались первые слова заклятья. Мгновения стремительно утекали.
Полуночный Волк вскочил на ноги, рванулся в сторону, прочь с поляны. Миртс тоже метнулась в сторону, но чуть-чуть не успела: Шениор увидел, как с пальцев ведьмы сорвались почти невидимые, тончайшие нити, как, вспарывая с шипением воздух, потянулись к Миртс, двигающейся как-то уж слишком медленно… Шансы Лунного Цветка уйти из-под раскрывающейся магической атаки были ничтожны. Он набрал в легкие побольше воздуха, и…
– Миральда!!!
Смертоносные нити замерли в нерешительности, а потом, одна за другой, попадали на траву; Миртс шмыгнула в заросли и теперь оказалась недосягаема для заклинания. И время остановилось.
Шениор смотрел в зеленые, человеческие глаза. О, в них еще сохранилась та толика тепла, которым ведьма согрела беспомощную личинку. А еще… В них было удивление – непомерное, почти безграничное.
– Откуда ты знаешь мое имя? – беззвучно прошептали побледневшие вдруг губы. Шениор даже не услышал это – почувствовал.
Она стояла в десяти шагах.
Шениор только успел краем глаза заметить, как исчез в зарослях Полуночный Волк, ловко перекатившись через плечо.
– Откуда ты меня знаешь? – повторила Миральда.
Она стояла в каких-нибудь десяти шагах, и Шениор был готов поклясться, что видит, как в глазах цвета мха дрожат слезы.
Прошло еще мгновение – долгое, тягучее, как мед.
Ведьма подняла дрожащую руку, на кончиках пальцев плясали крошечные огоньки, готовые, словно гончие, наброситься на дичь.
И Шениор понял, что если он сию же минуту не скажет ведьме, кто он такой – эта минута станет его последней.
– Не надо! Миральда… – одеревеневший язык не слушался. Ну почему, почему ему так сложно сказать простые, в общем-то, слова?!!
Рука дрогнула и чуть-чуть опустилась. Лицо ведьмы стало белым, как мел.
– Это… это невозможно… Ты?!!
Сон. Его сон. Черные, пронзительные глаза в прорезях листвы. Стрела, нацеленная в сердце…
Предчувствие.