"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Маг-хранитель вдохнул полной грудью, закрыл глаза и открыл рот, чтобы начать читать заклинание, но в последний момент спохватился и добавил:
— И кстати. Что бы ни случилось, не разрывайте круг.
Как предвидела Эссельте и не предвидели остальные Наследники и их группа поддержки, задание стоять, молчать и ждать оказалось самым тяжелым из всех вообразимых.
Давно было наложено охранное заклятье, туча над их головами, разжирев и налившись чернильным мраком, спустилась им едва не на головы, невесть откуда взялся и принялся дуть, извлекая самые маленькие крохи тепла из-под одежды, ледяной ветер, солнце, еле видное из-за края свинцовой тучи, погрузилось в горизонт почти по макушку, а Наследники и маг-хранитель всё стояли, молча сомкнув руки и губы, и ровная дорожка из белых искорок всё
«А ведь это конец…» — дивясь и не веря собственным мыслям, подумалось вдруг Серафиме. — «То есть, не в смысле совсем конец и всем, а в смысле, что полтора месяца метаний по всему Белому Свету подошли к концу, каким бы он ни оказался. Хотя вариантов тут немного, это и гиперпотаму понятно. Все Наследники в сборе, и если даже Гаурдака угораздит выползти здесь и сейчас, то чары сработают, и отправится он обратно, несолоно поджавши хвост, как любил говаривать Шарлемань Семнадцатый. Хм… как-то обыденно и скучно получается… после стольких-то усилий… Прилетели, за руки взялись, постояли, на макушку плюнули и разошлись… И из спецэффектов кроме этой дурацкой тучи — ничего… Я думала, будут знамения там всякие… огнь и гром… дожди из семируков… кровавые реки в кисельных берегах… трубный глас с неба… или трупный — из-под земли… а ничего нет. Словно не Пожиратель Душ приходит, а так, сборщик налогов какой-нибудь, или назойливый родственник. И словно зря старались, даже если и вылезет это несчастное пугало для народа. И Агафон тоже… зря… Или не зря. Нечего тут смотреть, и мерзнуть нечего. Потом в лицах ему расскажем. Если будет, что. А то ведь простоят, потопчутся, замерзнут как цуцики, развернутся и вперед, то бишь, назад по странам и континентам…»
— Еще часов восемь постоят и разойдутся, — словно читая ее мысли, шепнул на ухо царевне Кириан.
Та поежилась, кутаясь поплотнее в Масдая, глянула на тучу, на круг, по сторонам и вздохнула:
— Может, и так… Но что-то мне подсказывает, что вот это вот метеорологическое явление тут неспроста болтается…
— Самое главное, чтобы Гаурдак не вылез через восемь с половиной часов, когда они разойдутся, — озабоченно прошелестел ковер. — А что вылезет — это я кисти на отрывание даю… Есть, есть в воздухе сегодня что-то такое…
— Иней с берегов Ледяного океана, — поднял воротник менестрель, с завистью поглядывая на ковер-палатку Серафимы и проклиная ее решение продолжать спектакль «Слуга шести господ» до окончания миссии.
— Главное, чтобы дождя не было, — сурово изрек Масдай.
— Главное, чтобы не было войны, — рассеянно отозвалась Сенька, с сочувствием разглядывая дрожащие фигуры товарищей. — А еще главнее, кое-кто мог бы тут костерок в кругу развести, пока все равно он простаивает. Так глядишь, и Гаурдак бы не полез.
— Костерок бы не помешал… — тоскливо вздохнул бард, в который раз обнимая себя за плечи и в который же раз приходя к неутешительному выводу, что или плечи у него слишком большие, или руки слишком маленькие, потому что теплее не становилось ни на градус.
И тогда его бесполезные в качестве обогревателя руки потянулись к последней уцелевшей арфе, и в быстро охлаждающийся окружающий мир вместе с белесым парком полились торжественные и скорбные слова:
Туча, пришедшая неизвестно откуда, Накрыла облюбованное демоном плато. Холодно здесь, мне гарантирована простуда, Как жаль, что не взял я с собою пальто! Но личные интересы бледнеют и тают Перед сумрачной драмой, что ставится здесь. Пятеро Избранных Гаурдака поджидают, Чтоб надрать ему морду и сбить с него спесь Пространство и время Белого Света Сжали наследники в кольце своих рук. Собрали кворум, наложили вето, И стоят в ожидании гаурдаковых потуг. Сколь отвратительны гаурдаковские обычаи! Ждать после веков ожидания упорного! Ладно, у избранных здоровье бычее, Но у какого пиита здоровье не подорвано? Еще пять минут, и замерзну на месте я, Сенька под плащ свой не пустит ни в жисть. Хватит финтить, инфернальная бестия, Хватит нас за нос водить, покажись!..И дрогнуло тут женское сердце Серафимы. Но только собралась она пригласить окоченевающего миннезингера наплевать на этого драного ренегата и нырнуть под полог ковра, как солнце утонуло за линией горизонта, и в тот же миг лица застывших в кругу друзей озарились зеленым светом, ударившим из-под земли.
Люди в кругу охнули и непроизвольно отшатнулись, отворачиваясь и защищая глаза.
Сенька невзначай глянула на землю и присвистнула: все плато, насколько хватало глаз, было теперь покрыто не только россыпью камней всевозможных размеров и вычислениями Адалета, но и ярко светящейся золотистой сеткой, в ячейку которой не проскочила бы и мойва.
— Это сеть, про которую говорил Адалет! «Крест-накрест золотом расчерчено — ловить здесь Гаурдаку нечего!» — загорелись глаза у Кириана, а рука самопроизвольно потянулась к арфе — сочинять новую балладу, не иначе.
Не сводя напряженного взгляда с круга Наследников, за спинами которых снежная искристая дорожка теперь не просто текла — мчалась так, что огоньки ее сливались в одну широкую ленту — царевна дотронулась до сияющей сети. Пальцы ее прошли сквозь эфемерно-теплое нечто и утонули в пыли.
— Надеюсь, что это действительно сможет его удержать, — с сомнением нахмурилась она, подняла руку и глянула сначала на пальцы, будто удивляясь, что покрыты они грязью, а не золотом, потом на темную холодную землю, исчерченную всё такими же ровными и яркими полосками.
— Смотри, смотри, сейчас будет самое интересное! Я физию Анчара увидеть хочу, когда он поймет! — возбужденно прошептал менестрель.
— А я бы наоборот не хотела… — усмехнулась Серафима, но у творческих людей — свои понятия о границах разумного и достаточного, и бард, кряхтя и растирая затекшие и замерзшие конечности, поднялся и торопливо обогнул живое кольцо, чтобы оказаться лицом к ренегату.
А тем временем сияние, вырывавшееся из-под земли, всё увеличивалось в яркости и интенсивности, и уже не просто слепило — било по глазам, резало, кололо и кромсало, так что и Сенька, и бард вынуждены были прикрыть лица обеими руками, чтобы не ослепнуть. Окрасив шесть застывших в напряжении и зажмурившихся фигур в огуречный цвет, ядовито-зеленое свечение залило всё вокруг, придавая ландшафту пугающий налет нереальности и растворяя золотистые полоски защитной сети. Длинные черные тени раскинулись по сторонам, подобно лепесткам причудливого цветка. Обеспокоенная пропажей сетки, царевна наугад шлепнула ладонью по земле и впервые за минуту перевела дух с некоторым облегчением: ощущение мимолетной теплоты оставалось. Значит, сеть была на месте.
Простая идея пришла ей в голову, и царевна, оставив Масдая и отвернувшись, проворно переползла в ближайшую тень. Убедившись, что широкие плечи Олафа закрывают ее полностью, она обернулась к кругу и попробовала выглянуть из-под неплотно сжатых пальцев, но в то же мгновение всепроникающий свет заставил снова стиснуть веки. И поэтому всё, что ей оставалось, это отчаянно жмуриться, смахивать рукавом выступившие слезы и прислушиваться к происходящему.
Когда зеленый свет вспыхнул, топя окружающий мир в слепящем сиянии, Наследники и маг отшатнулись, руки их невольно дернулись к глазам, но закостеневшие от холода пальцы так просто было не разомкнуть — и живое кольцо удержалось.
— Не размыкать круг!!! — услышали они безмолвный рев Адалета у себя в головах. — Глаза закр…
— Добрый вечер, уважаемые дамы и господа.
Эссельте вздрогнула и ахнула: незнакомый теплый баритон оборвал крик мага-хранителя, словно заткнул ему рот.
— Извините за вторжение, ваше высочество. Незваный гость хуже гугня за столом, я понимаю, — несколько сконфуженно продолжил баритон, — но я вынужден был пойти на такие меры, потому что иной возможности пообщаться нам вряд ли представилось бы.