"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
«Ну а я очень далеко и не имею возможности предупредить их об опасности», — бессилие приводило в тихую ярость, и я начинал метаться по кабинету с удвоенной энергией.
Время словно остановилось, и мне казалось, что я заперт в этих четырех стенах едва ли не вечность. А от этого уверенность, что мама с папой все же попали в беду, лишь крепла.
«Давайте же, — заклинал я, представляя их то по очереди, то вместе. — Придите за мной».
И они пришли. Причем совершенно неожиданно: я как раз находился к двери спиной, намереваясь вновь усесться на диван, когда та неслышно отворилась.
Они очень изменились. Похудели, были бледны и, как я и думал, ошеломлены. И мама, и папа смотрели на меня, а я чувствовал, что оба копят в себе силы, чтобы поверить: вот он, их сын, прямо перед ними.
«Добрались, — облегченно выдыхая, так и не сев, я выпрямился. — Живы и здоровы. Это главное. Опасность, конечно, еще есть, и немалая, но теперь я хотя бы могу их предупредить…»
Подумать о чем-либо еще я не успел, поскольку мама с папой наконец кинулись вперед. Спустя мгновение я утонул в их объятиях.
Не помню, были ли у меня слезы, впрочем, это и неважно. Я чувствовал рядом с собой тех, к кому стремился очень долгое время. Мама шептала и шептала мое имя, всхлипывая и обнимая меня все крепче и крепче. Папа, если и отставал, то ненамного.
Потом, когда первые эмоции схлынули, мы втроем устроились на диване. Стоявший у входа в кабинет мастер Дролл коротко кивнул мне и закрыл за собой дверь.
— Какое счастье, что ты жив, — вновь борясь со слезами, прошептала мама и погладила меня по волосам. — Мы верили, Тема, очень верили, но…
— Не надо, — папа мягко приобнял ее за плечи. — Вот он, рядом с нами, и это главное. Все позади, мы снова вместе.
— Да, пап, вместе, — я вздохнул. Меньше всего мне хотелось сейчас омрачать радость встречи, но страх за родителей был слишком велик. — Но насчет позади… Я бы так не сказал.
— О чем ты? — папа явно насторожился. Смотрел на меня внимательно и серьезно.
— Нам всем сейчас угрожает опасность, пап. Смертельная.
Несколько секунд родители просто смотрели на меня. С сомнением, тревогой, непониманием. А я, глубоко вдохнув, стал рассказывать им про замысел Альгенштейна.
Мама с папой были в шоке. По мере того, как я говорил, у обоих все больше округлялись глаза и вытягивались лица. Готов поспорить, они бы очень хотели, чтобы мой рассказ оказался выдумкой, но…
— Именно поэтому, — заканчивая, произнес я, — мы сейчас должны быть под усиленной охраной. Альгенштейн почти проиграл. А потому сейчас пойдет на самые решительные меры.
— Или сбежит, — задумчиво пробормотал папа, глядя мимо меня. — Его нет на Земле уже около полутора месяцев, Артем. Мы с ним должны были провести ряд переговоров, но он все отменил, ссылался на какие-то срочные дела. И, — теперь он посмотрел мне в глаза, — временами у меня возникали мысли, что это как-то связано с твоим исчезновением. Жаль только, что я не воспринял их всерьез.
— Не страшно. Но мы должны быть защищены, — стоял я на своем.
— Он прав, Игнат, — тихо сказала мама, обнимая меня. — Хотя… — в голосе ее слышались нотки гнева, — если вдруг этот мерзавец решит действовать… Я не знаю, что с ним сделаю.
Почему-то эта фраза вызвала у
меня улыбку. А еще стало очень тепло, и, даже находясь в Янтарном Яблоке, я ощутил, что уже дома.— Но это не все, пап, — продолжил я, когда возникла пауза. — Тот мир, куда я перенесся, Аве-Ллар… Он в большой беде, ему требуется помощь.
В дверь постучали, затем она открылась, и я вновь увидел мастера Дролла.
— Господин Игнат, — сказал он, — для обратного перехода все готово.
— Прекрасно, — мой отец кивнул, посмотрел на меня. — Артем, давай-ка мы отложим этот разговор ненадолго. Сейчас нам нужно как можно скорее попасть домой. То, что ты рассказал, очень серьезно.
Я кивнул, и вскоре мы покинули кабинет. Мастер Дролл проводил нас в небольшой, украшенный янтарными рунами зал, в центре которого стояла серебряная клетка-Телепорт. Она выглядела немного иначе, нежели земные: была более приземистой и просторной.
— Идем, сынок, — прошептала мама, первой входя в устройство, призванное доставить нас на Землю.
Вскоре мы втроем были внутри. Проводить нас собралось немало магов. Молодые и пожилые, разного роста, в разной одежде, но все с янтарными глазами. Мастер Дролл стоял чуть в стороне, обнимая высокую и статную женщину со светлыми волосами. У нее лишь одна радужка была янтарной, а на лице застыло выражение глубочайшей скорби.
«Почему?» — задался я вопросом, и от внезапной догадки внутри все словно обрушилось.
Перенос на Землю не занял много времени и почти не доставил дискомфорта. В Зале Телепортов Московской академии магических наук также оказалось много народу, и, что радовало больше всего, среди них были и сотрудники папиной службы безопасности. Все опытные и искусные боевые маги, когда они находились рядом, я чувствовал куда больше уверенности, что Альгенштейн не рискнет сунуться к моей семье.
— Есть еще одна проблема, Артем, — сказал отец, когда мы уже ехали по запруженным автомобилями московским улицам. После Аве-Ллара все вокруг казалось настоящим чудом, правда совершенно нереальным. — И мне кажется, она связана… со всем остальным.
— Что за проблема? — спросил я, чувствуя, что догадываюсь.
— Дядя Бор. Его нет уже около полутора месяцев. Он… — папа покачал головой, — просто пропал. Как говорится, ушел и не вернулся.
Ну вот, опять я оказался прав…
Во время рассказа о замысле Альгенштейна я умолчал о дяде Боре. Мне не хотелось говорить о его предательстве. Однако сейчас до меня постепенно доходило, что и эту часть правды придется раскрыть. Когда дело дойдет до воспоминаний, зафиксированных с помощью «Меморабилиума»… Дядя Бор ведь там едва ли не главное действующее лицо.
— Ты прав, папа, — вздохнув, я рассказал об участи человека, которого Игнат Волков считал практически братом. Сам при этом поглядывал в заднее стекло, на микроавтобус с нашей охраной, и в голове невольно возникла мысль: а вдруг и там сейчас сидит предатель?
— Да, Борис в последнее время вел себя странно, — задумчиво произнес отец, когда я закончил. — Все время уставший, задумчивый, напряженный больше обычного… Но я думал, что это из-за Галины, ее состояние ведь ухудшается, — в его голосе слышалась боль.