"Фантастика 2024-82" Компиляция. Книги 1-21

Произнося это, Канарис позволил себе легкое презрение в голосе, адресованное к беспомощности финской противотанковой обороны.

— …также стоит отметить машину, которая, будучи явно бронированной, не несла, тем не менее, вооружения. Наши инженеры выдали заключение по ней: она предназначена для эвакуации неисправной бронетехники, и, возможно, является передвижной ремонтной мастерской.

Гитлер прекрасно помнил, что во время вторжения в Австрию чуть не треть бронетанковых сил отстала из-за поломок. И сделал свой вывод:

— Следовательно, русские так и не смогли справиться с низкой надежностью бронетехники! Только этим можно объяснить потребность в машине данного типа на той демонстрации, что была ими устроена у нашего посольства! Но продолжайте, прошу вас.

— Что же касается авиации, то, по данным финских военных, штурмовые геликоптеры хорошо защищены от огня стрелкового оружия, но их броня, как показал опыт, не может противостоять даже калибру двадцать миллиметров, не говоря уже о чем-то большем. Очевидным недостатком является их небольшая скорость. По не до конца проверенным данным, она не превышает трехсот километров в час. Сильным местом этих геликоптеров является их мощнейшее вооружение, которое, впрочем, ориентировано на поражение наземных, а не воздушных целей. Иначе говоря, для успешной борьбы с этим видом авиации нужна хорошо замаскированная зенитная артиллерия, иначе ее уничтожат ракетным залпом. Или же таким средством могут служить истребители, но непременно с пушечным вооружением.

Канарис остановился перевести дыхание. Гитлер тут же перехватил инициативу:

— Как насчет остальных видов авиации?

— Наблюдались два вида новых истребителей. Первый из них есть развитие концепции И-16 "рата", но их точные характеристики пока что известны лишь приблизительно. Видимо, они немного превосходят BF-109, модификация E. Также замечены в небе иные машины, очень быстрые, предположительно, с реактивными двигателями. Их также очень мало, но противопоставить им пока что нечего, за исключением зенитных засад.

— А бомбардировщики?

— Видимо, таковые просто не разработаны, мой фюрер. Или не запущены в серию. Во всяком случае, все, что наблюдалось на поле боя, нам уже хорошо известно и представляет собой старье.

— Возвращаясь к финским делам: я хотел бы получить краткое изложение аналитического обзора.

Никого не удивил такой резкий поворот в теме: это была обычная манера Гитлера.

— Оно уже подготовлено, мой фюрер.

С этими словами Канарис протянул вождю кожаную папку.

— На этот раз вы работали с должным прилежанием, Вильгельм.

Эти слова были сочтены главой военной разведки за похвалу: во-первых, по содержанию; во-вторых, к нему обратились по имени.

— Но, — продолжил фюрер с нажимом, — никто не должен обольщаться малым количеством этой новейшей техники. В первую очередь это относится к вам, адмирал. Вермахт должен научиться с ней бороться, сколько бы ее ни нашлось. Именно вы должны предоставить все необходимые сведения.

— Разумеется, мой фюрер. Абвер уже работает в этом направлении.

Уже садясь в машину на выходе из Рейхсканцелярии, адмирал позволил себе чуть заметно улыбнуться. У него были дополнительные причины быть довольным собой: удалось не только довести до Гитлера мысль, но и заставить ее принять. Мысль же была следующей: воевать с Советской Россией трудно, но можно.

Почти сразу же улыбка погасла. Оценка боевой эффективности наземных ракетных установок осталась неопределенной: очень уж мало выжило свидетелей. Мощное оружие? Несомненно. Насколько мощное? На этот вопрос ответа пока не было.

Звонок был более чем неожиданным.

Номер телефона в гостиничном номере в Ленинграде, где Рославлев временно жил, можно было узнать. С некоторыми усилиями, понятно. Но вот личность звонившего…

Это был никто иной, как оружейник Судаев. После того, как тот представился, Рославлев попытался определить возможную причину звонка — и не смог.

О встрече условились в два счета:

— Алексей Иванович, я пока проживаю в "Астории", мой номер двадцать третий. Где вы сейчас? Ну да, недалеко… То есть жду вас через сорок минут. Даже меньше? Пусть так.

Коринженер блеснул гостеприимством. Гостю предложили стопочку хорошей водки, полную тарелку наваристого борща и жареную курочку с макаронами на второе ("Ко мне тут собирался прийти один, да выявились другие дела"). все это запилось чаем со сладким печеньем.

А вот потом начался серьезный разговор.

Отдать справедливость Алексею Ивановичу: он с товарищами проделал большую работу, непосредственно относящуюся к совершенствованию стрелкового оружия. А именно: бригада собрала множество отзывов и о пистолете-пулемете, и о винтовках разных моделей.

— …и все недостатки пистолет-пулемета, все жалобы сводятся к одному и тому же: недостаточная дальность прицельной стрельбы. И ничем ее не увеличить: баллистика диктует, — размахивал руками разгорячившийся конструктор. — Пистолетный патрон! Вот главный тормоз! А симоновская винтовка, спору нет, хороша, но для стрельбы очередями мало приспособлена…

— Один момент, Алексей Иванович, — выставил ладонь вперед собеседник. — Если позволите, я сам обскажу суть проблемы, с которой вы пришли, а если чего напутаю, так вы меня поправите. Итак: мосинский патрон чрезмерно мощен для легкого автоматического оружия. Он вполне себе подходит для "максима" или для его аналога. Скажем так, пулемета взводного или ротного уровня. Но для рядового бойца нужно нечто другое. Патрон с уменьшенной навеской пороха, а потому меньшей длины. Калибр пусть будет тот же, хотя это не вполне очевидно. Из других характеристик оружия: магазин емкостью тридцать выстрелов, не меньше. Отъемный, ясное дело, и с возможностью наибыстрейшей перезарядки. Высочайшая надежность, легкость освоения кем угодно. И чтобы обученный боец попадал в ростовую мишень с шестисот метров. На все это у вас уже есть наметки. Вы хотите, чтобы я помог протолкнуть разрешение на работу по этой теме, поскольку до сего момента она велась чуть ли не тайно. Во всяком случае, в планах ее нет. А теперь скажите, чего я упустил?

Судаев несколько смутился, отчего его косоглазие стало заметнее.

— Э… в общем… все так и есть.

Старый инженер поощрительно улыбнулся:

— Вы ведь чертежи принесли?

Вместо ответа оружейник принялся выкладывать на стол деталировки, закончив сборочным чертежом.

— Вот, — добавил он, — запирание затвора поворотом. Разработал товарищ Калашников…

— Кто???

Судаев с очевидностью не понял причины столь сильной реакции и начал пояснять:

— Он член нашей бригады. Мы разбили работу на отдельные задачи… я ему порекомендовал…

— Еще раз прерву, — по непонятной причине голос коринженера стал жестким, прямо стальным, — как зовут товарища Калашникова?

— Петр Никифорович.

— Ага. Понимаю…

Но совпадение по фамилиям было лишь одной причиной для потрясения. Вторая лежала на столе.

На чертежах красовался тот самый, знаменитый АК-47. Ну, почти он. Однако Рославлев превосходно знал, кто именно прячется в деталях.

— Какие вы материалы предлагаете использовать? А для затворной рамы? Нет, углеродистую не посоветую… А для пружин? А для гильз?