"Фантастика 2024-82" Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Последние слова были прознесены с таким усилением, что даже у тех, кому было не вполне ясно, наступило мгновенное просветление.
— А теперь передаю лекторские полномочия вам, Эсфирь.
Выходя из того, что с натяжкой можно было назвать "аудитория", Рославлев позволил себе довольную улыбку. На него уже сыпался поток докладных, просящих, а иногда и требующих увеличить штат расчетчиков на электронных машинах. Через пару недель, самое большее, Эсфирь получит существенную помощь.
Глава 23
События посыпались кучей. Или повалили гурьбой.
Пока что шифры "Энигмы" взлому не поддались. Попытки определения позиций немецких подлодок не приводили к успеху. Росли потери в торговом
Другим важным (с точки зрения Рославлева) событием был разговор со Сталиным. На этой встрече не было наркома внутренних дел. Наверняка на то имелись причины.
Распорядитель совещания начал с того, что предложил перейти в столовую и отобедать. Рославлев про себя отметил, что еда была не столько изысканной, сколько качественной. Разговор при этом крутился вокруг вин. Рославлев честно признался, что решительно предпочитает сухие и полусладкие грузинские вина крымским, а в части крепленых его вкусы были противоположными. Хозяин стола слушал внимательно, порою соглашался, иногда вежливо предлагал свою точку зрения. Мельком гость подумал, что источники, читанные до попадания, были правы: Сталин умел, когда хотел, быть обаятельным.
Но обеды имеют свойство кончаться, и последовало предложение перейти в кабинет и заняться делами.
— Вы хотели что-то изложить, Сергей Васильевич.
В сказанном не было и следа вопросительной интонации.
— Совершенно верно. В ближайшее время — как ТОГДА — запланировано присоединение Латвии. Литвы и Эстонии.
Сталин перебил собеседника, что было не в его обычае:
— Вы против?
— Напоминаю, товарищ Сталин, решения тут принимаю не я. Но совет дать могу и должен. Речь пойдет не о политике и тем более не о военных вопросах, а о сельском хозяйстве.
И еще одна неожиданность: хозяин кабинета удивился и не скрыл это.
— Из нашего варианта истории известна одна важная деталь: все союзные республики брали из бюджета Советского Союза. И только две давали: Россия и Литва. Или, если хотите, РСФСР и будущая Литовская ССР. Я их так поименовал для краткости. Так вот: мои предложения направлены на уменьшение будущих убытков. И увеличение прибыли, само собой. Историю коллективизации вы, конечно, помните. Позволю себе процитировать Михаила Афанасьевича Булгакова. Думаю, в чем-чем, а в наблюдательности вы ему не откажете.
Голос гостя из будущего сильно изменился. В нем появились рубленые интонации. Каждая фраза вколачивалась, как гвоздь под метким ударом плотницкого молотка.
— Никакой этой панской сволочной реформы не нужно, а нужна та вечная, чаемая мужицкая реформа. Вся земля мужикам. Каждому по сто десятин. Чтобы никаких помещиков и духу не было. И чтобы на каждые эти сто десятин верная гербовая бумага с печатью — во владение вечное, наследственное, от деда к отцу, от отца к сыну, к внуку и так далее. Чтобы никакая шпана из Города не приезжала требовать хлеб. Хлеб мужицкий, никому его не дадим, что сами не съедим, закопаем в землю. Чтобы из Города привозили керосин. Конец цитаты.
Про себя Сталин отметил, что этот человек мог бы стать прекрасным оратором. А тот продолжал:
— Если я правильно понимаю, одной из целей коллективизации был слом крестьянского сознания, которое всеми силами противилось товарному производству хлеба.
Чуть нарочитая пауза.
— А в Литве, Эстонии и Латвии сельскохозяйственное производство УЖЕ товарное. И в этом смысле его ломать не надо. Наоборот, следует это обстоятельство использовать себе на пользу. Пусть себе хуторяне доят коровок и возят молочные продукты в близлежащие города. Насильственная коллективизация принесет вреда больше, чем пользы. Внедрение сельхозкооперативов
есть вещь экономически выгодная как для отдельных фермеров, так и для государства в целом. Мы можем позволить себе их сравнительное медленное продвижение, используя только экономическими методами. Чтоб не было, как тогда, головокружения от успехов. Теперь о производстве. Такие кооперативы ведь разрешены в СССР? Прекрасно; коль скоро речь идет о товарах народного потребления, производите на здоровье. Серьезные машиностроительные предприятия понадобится переводить в государственную собственность. Но СССР должен вкладывать в эти республики как можно меньше. Нечего строить в этих республиках первоклассные дороги при том, что у их соседей вместо дорог так и остаются направления для езды. И без новеньких машиностроительных предприятий эти края обойдутся. А если местные образованные кадры захотят повышать свой уровень — милости просим в РСФСР. И еще одно напоминание. В 1918 году немецкими усилиями эти республики прихватили порядочные куски российской территории. Границы республик надо бы… кхм… подправить.— Об этом мы уже думаем, — нейтральным голосом заметил Сталин. И с отчетливой жесткостью в голосе добавил: — Что до ваших предложений о форме коллективизации в прибалтийских краях, то они должны быть тщательно рассмотрены. Без согласия Политбюро никакие решения на этот счет приниматься не будут.
Вот тут Рославлев вспомнил, что оппозиция решениям Сталина возникала, и даже он порою был не в силах продавить то, что полагал нужным, через Политбюро. Бывало такое.
Сам же хозяин кабинета продолжал излагать доводы:
— Кажется, вы, товарищ Странник, пытаетесь исправить то положение в прибалтийских республиках, которое создалось в ваше время. Вы уверены, что население там обретет массовую лояльность к Советской власти?
Подобный вопрос ожидался.
— В мои времена была доказана теорема: при любом строе некая доля недовольных обязательно будет существовать. Так что полностью избавиться от оппозиции немыслимо. Но можно уменьшить число тех, кто настроен против. Совершенно согласен с вами: действовать надо весьма аккуратно. Особенно следует учитывать то, что сепаратистские настроения будут активно подогреваться из-за границы.
— Великобритания?
— Не только. Даже не столько. США. Вот эти ни за что не признают вхождение прибалтийских республик в состав СССР.
Тут Сталин по каким-то своим соображениям круто поменял тему:
— Вы говорили, товарищ Странник, что те подразделения на реактивных машинах надо разворачивать в более крупные части.
— От своих слов не отказываюсь, товарищ Сталин. За мной при этом техдокументация, само собой, также техника и расходные материалы. Запчасти, само собой. Понадобится обучение летного состава. Вот здесь вижу проблему. Точнее, в инструкторах.
— Вы полагаете, что у имеющегося летного состава недостаточно опыта?
— Наоборот, как раз это у них имеется. Тут другое хуже: если понадобится переброска лучших летчиков к южным границам, то с инструкторами будет… короче, понадобится сделать перерыв в занятиях. Ведь мы отправим на отражение налета наших лучших специалистов по реактивной авиации. Имею в виду истребителей, конечно. Хотя… виноват, был неправ. Также понадобится эскадрилья вертолетов, причем как транспортных, так и штурмовых. Первые — это если кого из наших собьют. Ими можно эвакуировать и летчиков, и технику. Вторые… скажем так, на всякий пожарный случай. Скажем, бомбардировщик противника пойдет на вынужденную посадку и, уже находясь на земле, вздумает отстреливаться от наших пехотинцев из авиационных пулеметов. Лишние потери нам ни к чему, а огонь вооружения винтовочного калибра боевому вертолету нипочем. А вот стратегическим бомбардировщикам там делать нечего. По крайней мере, я сам не могу придумать для них боевой задачи. Но, конечно, тут решения будут принимать товарищи Смушкевич, Рычагов или еще кто-то из специалистов по применению авиации. Само собой, я должен быть в курсе, поскольку материально-техническое снабжение большей частью на мне.