"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Если я говорю потом, значит потом!
— Потом это завтра? — с милой улыбочкой спросил сын.
Царь побагровел.
Заседание на этом и закончилось.
— Ты не кручинься, — тихо произнес Яков Брюс, подойдя к царевичу. — Ему подумать нужно.
— Ты распиши все, как обычно делаешь, — добавил Меншиков, также оказавшийся рядом. — Позже, под хорошее настроение, снова покажем.
— У Петра Алексеевича свои резоны. — добавил Брюс.
— А что, действительно так бы сборы увеличились бы, если в налогах порядок навести? — спросил Александр Данилович.
Царевич глянул на него и с трудом улыбнулся. Воровать из казны было сподручнее, чем по мелочам дергать. И увеличение сборов в нее были напрямую в его интересах.
— Зачем мне врать? Сколько посчитал, то и сообщил.
— Отчего же враги? — выгнул бровь Меншиков.
— Так грабим, — грустно улыбнулся царевич. — Каждый год грабим. Им что турок, что швед, что мы. Так-то может и выступят, если завоеватель резать их начнет. Но если с умом зайдет… тылы всколыхнутся и загорят.
— Любишь ты… нагнетать… — нахмурился Головин.
— Предусмотреть и предупредить.
— Как это не называй… каждый раз, как тебя послушаешь, в тоску и отчаяние тянет.
— Знаешь, кто самый счастливый человек в мире?
— Кто?
— Идиот. Он просто не знает, что у него какие-то беды и проблемы. Вышло солнышко? Улыбается. А то, что хата сгорела и завтра с голоду помрет — без разницы. Не зря мудрецы древности говорили, что великие знания — великие печали.
— Горе от ума… не иначе.
— Горе не от ума. — покачал головой Алексей. — От ума появляется понимание горя. Без ума то как раз то горе и творится…
Глава 7
Алексей сидел в кресле и думал.
Пить много чая или кофе в силу возраста организма он не мог. Хотел. Но не мог. Сдерживался. Тело то не казенное.
Поэтому он употреблял фруктовые чаи. Вроде тех, что были модными в XXI веке во многих кафе Москвы. Вроде имбирь-лимон-мед или иные сочетания. Он экспериментировал с доступными ингредиентами, подбирая варианты поинтереснее. И пил их.
Кофе тоже. Но не более одной чашечки в день. Да и то — своего капучино на сливках, которое здесь называлось белым русским. Чай тоже пил. Но в столь же небольших объемах. Правда уже без молока. Несмотря на все свои осторожности пить чай с молоком он не мог себя заставить. Для него это было каким-то кощунством над любимым напитком. Помоями. Нет, о пользе он знал. Но вкус… для него он был совсем неприемлем.
Алкоголь тоже хотелось. Но он держался. Хотя для тети Наташи и ввел моду на летнюю сангрию [57] и зимний глинтвейн [58] . В адаптированном варианте, разумеется. Ради сангрии пришлось «придумывать» содовую. Вода, сода, лимонная кислота. Ничего хитрого, но без опытов и напряжения измученной памяти не обошлось.
При этом царевич не жадничал и щедро делился с Натальей Алексеевной своими выдумками. Отчего маленький клуб, собиравшейся у нее, довольно быстро совместился с импровизированным кафе. А напитки, что там подавали, быстро разбегались по остальным состоятельным дворам Москвы. Само собой, обретая местные названия. И даже уезжая дальше. Потому что иностранцы тоже порой заглядывали к царевне…
57
Сангрия это вино разбавленное содовой с фруктами и подсластителем. Сангрия появилась в конце XVIII века в южной Испании и Португалии, где и стала популярна к началу XIX века. А оттуда распространилась по миру. Хотя традиция смешивать вино с водой и фруктами известна с римских времен.
58
Глинтвейн стал
популярен в XVI веке в северной Европе, хотя его прототип, как и у сангрии, был известен с римских времен.Отхлебнув фруктовый чай Алексей встал.
Медленно прошелся по кабинету.
И уставился в окно.
Наконец-то ему доставили внушительную партию каучука. Целый корабль. Что-то порядка восемнадцати тысяч пудов [59] . И царевич размышлял над тем, как этим всем распорядится.
Первая мысль — попробовать делать презервативы.
Но он ее отмахнул. Сколько материала уйдет на опыты для того, чтобы научится — бог весть. Да и репутацию «повелителя кондомов» ему получить не хотелось. Хотя, конечно, резиновые презервативы, на фоне льняных и выделанных из кишок, выглядели бы очень выигрышно, давая куда лучше защиту от бушевавшего в те годы сифилиса. И, без всякого сомнения, принесли бы кучу денег. Потому как даже презервативы изо льна или кожи были доступны только сливкам общества из-за дороговизны. А если еще и виагру какую-нибудь начать производить, то и подавно — озолотится можно будет. Но с этим весьма хитровывернутым веществом он даже не пытался связываться. Даже если бы помнил его формулу. Слишком сложное и трудное для синтеза в полевых условиях. Но какой бы был эффект… какие бы деньги… если, конечно, он бы решился переступить через последствия для репутации.
59
18 тысяч пудов это около 300 тонн.
Мда…
Делать плащи «макинтоши»?
Вариант.
Хотя было решительно не понятно — как это все продавать. Что англичанам — понятно. Но ведь они много не дадут, наверное. Да и совсем не факт, что это изделие будет модным. Одежда тех лет плохо сочеталась с прорезиненным плащом. Такая вещь очень зашла бы морякам, особенно в сочетании с вязанными свитерами или иной теплой одеждой. Но опять-таки за нее не стали бы платить много. Во всяком случае не столько, сколько бы дали за модный аксессуар.
Калоши?
Может быть. Но опять-таки имелись сомнения во взрывном успехе начинания. Да, покупать без всякого сомнения будут. Но можно ли будет на этом поднять быстро и много денег? Вопрос. Было бы неплохо действительно наделать калош и, вместе с валенками, применять в России. Потому как ни тех, ни других пока не наблюдалось в здешних «пенатах». Впрочем, это все выглядело благотворительностью. А Алексею хотел нащупать вариант этакой золотой жилы. И заказывая через Ромодановского каучук, он мыслил ее найти. Но потом отвлекся и толком ничего не продумал. Теперь же лихорадочно соображал. Ведь требовалось действовать.
Да, свет клином на каучуке не сошелся.
В теории, конечно, он мог изготовить краску на основе пикриновой кислоты, которую Алексей знал, как сделать «на коленке». Однако связываться с пикратами не хотел. Просто опасался всяких эксцессов. Слишком они были нестабильны и опасны. Да и ядовиты, чего уж греха таить? Особенно в имеющихся у него технологических условиях.
Попытаться создать анилин?
Так он не знал его формулы и даже полного правильного названия. Куда копать? Бог весть.
Искусственные красители действительно были бы золотым дном. Но он ими никогда не интересовался. Так как кроме общих знаний по химии, имел специальные как Шерлок Холмс, только в отделах, связанных со взрывчатыми веществами и ядами. К последним он старался не приближаться из-за ненужных политических последствий. А взрывчатые вещества хоть и выглядели крайне перспективно, но не имели под собой подходящей технологической и промышленной базы. Пока во всяком случае.
Его голову посещала мысль о так называемой парижской зелени — яркой зеленой краски, сделанной на основе соединений мышьяка. Но он и ее знал, как один из ядов. Да, в XIX веке во Франции этой гадостью красили даже детские игрушки. Но когда поняли, что это за дрянь, оставили только для покрытия днища кораблей — морские обитатели пухли и дохли от попыток пробраться через такой лакокрасочный слой, что недурно защищало от обрастания.