"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Когда он готовился навестить маму, то с учителем риторики подготовил тезисы для бесед. Тут он выписал те, которые удалось применить. Сказал передать это тебе, чтобы ты Федор Юрьевич не мучился и голову не ломал.
— Вот так и сказал?
— Да. И я почитал сии заметки. Вроде оно. С устным пересказом бесед его с Петром Аврамовичем и Евдокией Федоровной в основном совпадает. Хотя суть беседы с царицей мы толком и не знаем, только отрывочно, но все выглядит вполне верно.
Ромодановский завис.
Несколько секунд как сова таращился на докладчика выпученными глазами. А потом начал смеяться. Сначала
Глава 10
Царь усталой походкой вошел в помещение. И рухнул на лавку, что стояла у стены, откинувшись назад. Был бы диван — развалился на диване, но, увы, в здешнем пространственно-временном континууме с этим имелись некоторые сложности. И приходилось вот так перебиваться. Но он о столь суровом притеснении своего комфорта не ведал, а потому был вполне счастлив и на лавке…
Петр на обратном пути из Азова решил заехать в Тулу и посмотреть на работу железоделательных заводов [11] . По сути провести инспекцию. И был теперь крайне разочарован ее результатами.
11
В данном случае крупные мастерские, а не завод в смысле мощного производства. Заводом довольно долго называли различные дела, в том числе и большие мастерские.
Да, заводы были.
Да, люди вполне самоотверженно на них трудились.
Да, но… просто одно сплошное «но». Потому что быстро изготовить оружия для нескольких полков эти заводы не могли. А в случае затяжной войны всякое могло случиться.
И ладно войны.
Этот и прошлогодний поход показали изношенность вооружений в полках. Что уже было проблемой. И замещать этот износ приходилось закупкой голландских мушкетов, потому как своих подходящего качества не выпускали. Намного лучше обстояли дела с артиллерией. И московский пушечный двор мал-мало работал, обеспечивая армию пушками. Только одна беда — если с «большими стволами» он еще как-то справлялся, то легких орудий постоянно был некомплект в полках…
— Да не кручинься ты! — вполне жизнерадостно произнес Меншиков. — Ну плохо тут все. Так и раньше на них не полагались. Чай запамятовал? Голландские негоцианты охотно все привезут. Только заказывай. Только плати. А эти? Ну что эти? Что могут, то и делают.
— Оттого и кручинюсь, что твердо помню. — мрачно ответил Петр.
— Так и что с того? Покупали мы испокон веков ружья у голландцев. И будем. Доброе же оно.
— А если война со шведом? А если он перекроет им пути?
— Даже в Архангельский город?
— А чего нет?
Думаешь супротив флота шведского чего сподручное у нас имеется?— Тогда будет кисло. — покладисто согласился Меншиков.
— Вот то-то и оно. Оружие свое надобно иметь. Отец мой над тем вон сколько бился…
В дверь постучали.
— Кого там черт принес?! — раздраженно воскликнул царь.
Меншиков метнулся к двери и выглянул наружу. Быстро с кем-то пошептался. И громко уже в комнату произнес:
— Письма Мин херц. Из Москвы.
— От кого?
— От Федор Юрьевича, от Натальи…
— Давай сюда, — перебил его Петр Алексеевич.
Меншиков принял пачку писем и разложил их на столе подле царя.
— О как! Эта дура опять пишет. И не надоело ей.
— Жена же.
— Я же ей не отвечаю уже сколько лет. Зачем писать? Ну ладно.
Первым он взял письмо сестры.
Сломал печать.
Развернул.
И начал читать. Меншиков лишь мог наблюдать, как брови царя то взлетают в удивлении, то хмурятся. Наконец он дочитал. Потер руками лицо.
— Наваждение какое-то…
— Что-то случилось?
— Я сам не понимаю. Ладно…
С этими словами он отложил письмо сестры и взял послание уже Ромодановского. И тут при чтении его лицо выражало еще большие эмоциональные переживания.
— Мин херц, ты меня пугаешь. — напряженно спросил Меншиков. — Пожар? Бунт? Мор? Что случилось то?
— Хуже. Дунька моя с Анной столкнулась.
— Как? Где?
— В доме Франца.
— Что? — уже крайне удивился Александр Данилович. — А что она там делала?
— Наносила визит. Причем заметь — под ручку с Наташей. И обе были в немецком платье. Оттого ее поначалу и не узнали.
— За косы друг друга таскали?
— Этого, к счастью удалось избежать. Леша как-то сумел предотвратить.
— Леша?
— Сынок мой. Он с ними был. Федор Юрьевич пишет, что он сильно повзрослел. Не телом, но разумом. Учится прилежно. Да и в остальном… Из-за чего Лопухины даже хотели над ним проводить обряд экзорцизма.
— ЧЕГО? — ошалел Меншиков, шлепнувшись на лавку, стоявшую напротив царя. Он хотел бы и рядом с ним сесть, чтобы заглянуть в письмо, но не решился. Письма Ромодановского Петр далеко не всегда давал ему почитать.
— А ведь я отъехал на какие-то полгода…
— А почему она с Натальей к Елизавете поехала?
— Сынок мой у Наташи живет. Дунька к ней визиты наносит. Вот и сговорились как-то.
— Она же жену твою не привечала ранее.
— Теперь, Федор Юрьевич пишет, что частенько их видят вместе. И не только в доме Наташи, но и на Кукуе. Дунька туда наезжает с визитами. Чаще к Елизавете. Но бывает и к другим.
— И с Анной более не сталкивалась?
— А кто же ее знает? Но никакого шума не поднималось.
— Чудеса… Дунька… в немецком платье… на Кукуе… Это точно не шутка?
— Федор Юрьевич не любит шутить. Тем более с такими вещами. Пишет, что сам в то верит только потому, что своими глазами видел.
— А Леша? Отчего экзорцизм то? Припадочный стал что ли?
— Федор Юрьевич пишет, будто бы Лопухины не верят в то, что он так повзрослел божьим проведением. Даже несмотря на то, что ходит в церковь и причащается. Вот и чудить начали. Впрочем, он их осадил. Пообещал над ними провести обряд экзорцизма на дыбах.