"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
В остальном же тишь да благодать.
В отличие от Томского и Тобольского военного округов, где приходилось иметь дело с отражением непрерывных набегов со стороны степи. Каждый сезон — полноценная военная операция, как правило оборонительная. И тот же Томск в 1698 года осаду даже держал от степняков. Бии улуса Джучи и енисейские киргизы [213] проказничали непрерывно и с выдумкой…
Алексей Петрович, отправляя Осипа Фомича сюда, рассчитывал, что тот сможет проявить свои лучшие качества. А именно распорядительность. В том
213
Группа племен, проживавших в Минусинской котловине.
А тут такое дело.
Крепость сгнила.
И он о том узнал лишь после катастрофы. А если бы войска Цин не подошли к Нерчинску, мог бы и вообще не узнать. Вот его и заело. Ведь он спрашивал, принимая дела. Вдумчиво расспрашивал. И ему врали. В глаза врали.
— Лгуны! Мерзавцы! Твари! — кричал он, пытаясь догнать слишком быстроногих подчиненных.
После того, как он отходил палкой до полусмерти начальника канцелярии, остальные старались не подставляться. Как вскрылось, что тот знал о проблемах Нерчинской крепости, и умолчал, так и сдали нервы у Осипа Фомича.
Вон — бумаги все имелись.
Писали из города ведь. Писали. Понятно — до принятия дел новым генералом. Да только ведь знал глава канцелярии об этом. Точно знал. И много кто еще, включая простых жителей. Но пальца о палец не ударили. И слишком активного «пришельца» в лице Осипа Фомича «не беспокоили понапрасну». Ну а что? Ну сгнили укрепления. И что с того? Какая такая беда может приключится, в которой они потребуются?
И тут в Иркутск прибыли лодки с беженцами.
Люди засуетились.
А чуть погодя пришли совсем уж печальные новости. Нерчинск пал, ибо сгнившие укрепления не устояли…
Устал и выдохся генерал только через пару часов. Все ж таки догнав и поколотив с добрый десяток старших чинов, часть из которых просто в силу грузности не сумела оторваться.
Да, по хорошему нужно было поступать иначе. Приказать солдатам да казакам арестовать виновных. И дальше по инстанции пустить, перемалывая их судьбы в фарш. За дело. Но ситуация оказалась НАСТОЛЬКО неожиданной и шокирующей, что Осип Фомич не сдержался. Просто не смог совладать с собой.
И надо сказать нашел в этой своей выходке полную поддержку горожан. Иркутск в те годы был очень небольшим. Все знали всех. И новость о падении Нерчинска вызвала эффект разорвавшейся бомбы. За своих командиров, которые лгали генералу, солдаты и казаки заступаться не стали. За дело же тех бил.
Да и опять же — зрелище. Не каждый день на такое посмотришь.
Осел Осип Фомич на лавочку у своего дома.
Осунувшийся. Мрачный. Злой.
Чуть погодя к нему приковылял, изрядно прихрамывая, начальник его штаба. Тот тоже лгал. За что и получил.
Потом подтянулся еще один командир. И еще. Еще. Пока все начальные люди воинские не собрались вокруг. Включая тех, что из Нерчинска пришли.
Ну и начали стихийные военный совет. К которому регулярно привлекались люди рангом пониже. В том числе и не военных чинов, но хорошо знающие ту или иную местность. Дабы понять — куда цинцы пойдут, что смогут и так далее. Солдат старых вытащили, что еще в старую войну тут воевали. Даже нашли одного, сидевшего
осаду в Албазинском остроге…Сам же новый генерал в известной степени чувствовал стыд за свою выходку. Не по чину ему такие поступки. Хотя, как он слышал, и царь не гнушается иной раз за палку взяться. Да и подчиненные вроде не дулись. Только охали, трогая ушибленные места…
Глава 5
1711, июль, 5. Саратов — Удинск
Купец степенно отхлебнул чая из чашки и поставил ее на стол. На блюдце. Это был тот самый Семен Фомич, что возил линейки да гири из Москвы на продажу в Смоленск, когда вводили новую СИ.
Ныне сей торг уже не шел также бойко. И он отправился в своеобразное турне — посмотреть да послушать. Благо, что денег на распространении СИ сколотил изрядно и лавки имел по разным городам всего северо-запада. Даже в Ригу пробился.
Маленькие.
Они себя окупали и прибыль мал-мало приносили. Но плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Вот и Семен Фомич желал выйти на другой уровень торговых оборотов. Для чего линейки с гирьками совершенно не годились. Вот и отправился он погулять. Людей посмотреть. Себя показать. Да подумать — откуда-куда и чего возить сподручнее. И отправиться решил в те края, где в эти годы кипела самая бурная жизнь — на Волгу. Тут и взрывной рост торговли, и перевозок, и всякого рода особых дел. Тех же новых хозяйств поставили массу. Да производящих всякое…
Прибыл в Саратов.
Погулял по торгу. Поговорил с людьми.
Там-то и узнал, что один его старый знакомец тут поселился. Уехавший из Смоленска еще до всей этой бучи с новой СИ. Вот и решил навестить его да поговорить. Он ведь если и не местный, то вон сколько тут прожил. Всяко лучше ситуацию знает…
— Вокруг города ничего особенного нет, — добродушно ответил знакомец. — Здесь всего семь колхозов. В них маис, фасоль и тыкву растят. Тебе нужно южнее ехать.
— Тыкву знаю, — произнес Семен Фомич, — а маис и фасоль это что?
— А пойдем покажу…
Прогулялись до амбара. Он начал показывать и рассказывать.
— Фасоль — считай, что горох, только крупнее. И вариться дольше. Маис же… это зерно. Видишь какие крупные и дивные колосья? Так-то вещь. Но люди его не знают и не покупают. Да и не привычно оно.
— Тыкву, как я слышал, тоже не охотно покупают.
— Так и есть. У привычки великая сила… увы…
— И кому же это все растят?
— На прокорм колхозникам да в Пермь. Там с едой не сладко, оттого все берут. И тыкву с маисом в каше мешают.
— А зачем?
— Так с тыквой больше варева выходит. Живот набить — самое то. А тыквы у нас вон какие. На загляденье. Поговаривают, что их поначалу хотели растить скоту на прокорм. Но люди тоже жуют. Особливо ежели выбора нет.
— Не глянулась тебе чем-то тыква?
— Мне? Так нет. Я то ее люблю даже. Супружница моя ее запекает с медом — вообще лакомство выходит. Но люди у нас к ней не привычны. Оттого про скот и думали. Или птицу. Что куры, что гуси, что эти… как их… индейские куры, да, тыкву хорошо едят. Но им не достается, — улыбнулся Платон Тихонович.