"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Часть 3
Заплатка
— Твою мать, Рэй, тебе пора закупать парашюты! Тенденция намечается.
— Извините, босс.
— И что это за Нах прыгун такой?!
Глава 1
1713, январь, 22. Шверин — Москва
< image l:href="#"/>Иосиф
Было тихо.
Если бы здесь присутствовали мухи, то каждую бы получилось услышать. Но их на подобные совещания не допускали. Так что Император довольствовался физиологическими звуками присутствующих людей.
— Меншиков… Меншиков… — медленно произнес Иосиф. — Живучий черт… и какой деятельный! Вы уверены, что в Мекленбурге ничего сделать больше нельзя?
— Только начинать вторжение, — тихо произнес один из сановников.
— Все настолько плохо?
— Ему перебросили из России армейский корпус подкрепив его тремя бригадами карабинеров и…
— Карабинеры же были собраны в кулак на востоке. В армию.
— Как с этими родами удалось договориться, так русские и стали переводить часть кавалерии на запад. Сначала вошла пехота и заняла все города, встав там гарнизонами. Потом карабинеры перекрыли дороги и перемещение повстанцев стало невозможным.
— А сочувствующие?
— Их больше нет. Во всяком случае таких, которые бы были готовы идти дальше мысленного сочувствия. За донесение о повстанцах и их пособниках русские платят щедро. За помощь восставшим или недонесение — карают сурово.
— Насколько сурово?
— За такие преступления положена конфискация имущества и повешение виновника. Семья при этом переселяется на Волгу. А если она поддерживает виновника или ведет себя недостаточно покладисто, то ее вешают рядом.
— И люди такое терпят?
— Две трети конфискованного имущества распределяется между теми, кто донес и местными, что лояльно относятся к властям. Этим много кто пользуется. За ложные доносы, кстати, карают также, как за пособничество восставшим, так что люди очень зорко следят друг за другом.
— А духовенство?
— Протестантского не осталось вовсе. В Мекленбурге теперь только русская церковь. Какие-то отдельные небольшие общины пытались защищать своих пасторов, но если оказывалось, что те выступали пособниками повстанцев, то общину приравнивали к сообщникам. А они все их поддерживали поначалу. Так что…
— Они что перебили их всех?
— Не всех. Добрая половина пасторов успела сбежать, когда поняла, что на их проказы не будут закрывать глаза. Часть приняла православие и отправилась на переселение. Именно пасторов казнили не так много. Только самых твердолобых.
— И протестанты соседних стран не возмущены?
— В Бремен-Ферден началась переброска еще одного армейского корпуса. — развел руками другой сановник. — Не все готовы возмущаться на таких условиях. Особенно после того, как Меншиков повел себя в Мекленбурге.
— Повстанцев тоже вешают?
— Их стараются просто не брать в плен. Меншиков не ведает пощады.
— Не удивительно… — хмыкнул, покачав головой Иосиф. — Может быть на него надавить через Рейхстаг?
— Он в своем праве, — развел руками ее один сановник. — Cujus regio, eius religio [246] .
Это основа мира Священной Римской империи. Если мы этот принцип пошатнем, то…246
Cujus regio, eius religio — (лат.) чья власть, того и вера.
— Ладно, — перебил его Иосиф.
Он и сам прекрасно понимал, что эта формула, зафиксированная в Аугсбургском мирном договоре, обеспечивает единство столь пестрой и разнородной державы. — Что мы можем сделать? Закончить начатое с Меншиковым реально?
— Это не желательно. КРАЙНЕ нежелательно. — произнес мужчина в одеянии кардинала.
— Почему?
— Вчера мне стало известно, что хорошо вам известный принц запрашивал у царя России разрешение на ваше убийство. И Людовика.
Император нервно икнул, вытаращившись.
Кардинал же продолжил:
— Насколько мы смогли узнать его люди уже все приготовили и ждали только разрешение Петра. Тот отказал.
— Он как?!
— Мы не знаем. Даже не смогли выявить его людей. Но в Париже люди принца перед убийством Кольбера тоже не выдавали себя. Как вы понимаете, ставки повышаются.
— Почему Петр отказал?
— Он сослался на то, что вы с Людовиком — помазанники Божьи и поднимать на вас руку значит идти против небес. Принц думает иначе. Рискну предположить, что была бы его воля, он давно бы уже перебил всех Габсбургов и Бурбонов. Так что выходит Петр — это ваш ангел-хранитель. Пока жив он — живы вы. А он болен. Говорят, что тяжело.
— Что?! — словно бы всхлипнул Иосиф.
— Простуда. Тяжелая. Говорят — не выживет. Сын старается — лечит. Но все окружение Петра уже готовится к тому, что на престол вступит принц. Как вы понимаете после того, как это произойдет, более ничто его не будет останавливать от того, чтобы убить вас.
— Думать об убийстве самого принца, я полагаю, лишено смысла? — тихо поинтересовался Император, в голосе которого чувствовалась робкая надежда.
— На него столько раз покушались… По разному. И каждый раз все в пустую. Нет никаких оснований даже предполагать, что новое покушение достигнет цели.
— Я бы посоветовал найти крайних. — произнес кардинал голосом заговорщика. — Чтобы отвести вину за покушения от себя и своих наследников.
— Думаете это поможет? — удивился явно старый вояка.
— Принц прикладывает все усилия для подготовки к войне. С нами. Словно обезумевший возится с новым оружием. По нему пока мало сведений, но мы точно знаем, что оно есть и оно крайне неприятное для нас. Кажется, будто он на грани и готов на самые решительные поступки. Видимо сыграло свою злую шутку покушение на Меншикова, с которым у него очень теплые отношения. Он его воспринимает как соратника. Как друга.
— Тем более.
— Нужно его успокоить и удовлетворить его жажду крови. Скормить ему несколько несносных особ и постараться убедить, что Император к этому делу не имеет никакого отношения.
— Ну… — пожал плечами вояка. — А если он точно знает?
— Откуда? Ну вот откуда ему знать, кто стоит за всеми этими делами? — улыбнулся кардинал. — Да, тропинки, ведущие в Вену он, без всякого сомнения, нашел. А дальше?
Иосиф промолчал.
— А вы что молчите? — спросил Иосиф сурового мужчину, который отвечал за его безопасность.