"Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Тем вечером меня у дома снова ждали гости — навестила строгая пожилая дама, представитель Дворянского Дома.
— Отдел опекунства и контроля по продажам несовершеннолетних, — тыкнула она мне в морду ксивой. — Вы подтверждаете, что приобрели данного крепостного — Ростислава Макшеина — без давления со стороны предыдущего владельца или кого-то из родственников?
Я изучил документ, затем кивнул.
— Подтверждаю.
— Хм. Жильё предоставлено? — она вгляделась в участок.
— Нет, собираемся строить, — включился в разговор подошедший Сид.
— Вас, мужчина, не спрашивала. Итак, сударь, жильё
— Пока нет, — согласился я.
— В таком случае оставляем статус опекунства на родственнице, Аделаиде Максимовой Макшеин. Ей же будет перечисляться половина дотаций. За местом жительства проследим. Следующая проверка — через полгода. Подпишите согласие.
Она быстро показала какой-то документ на своём планшете, затем потянулась к мобильнику, который я держал в руке. Я приложил угол телефона. Что ж, минус десять рублей — с одной стороны, их можно было откладывать на жильё, с другой — парню они были куда нужнее.
Во вторник изучали на географии Африку и Австралию. Если с первой было всё более-менее понятно, и история её колонизации была достаточно знакомой, за исключением участия в ней России — то со второй творилась форменная чушь.
Во всех мирах, в которых я до этого побывал, Австралия либо была англоязычной, либо делилась между Британией и какой-нибудь другой европейской страной. Здесь же климат был другой, а государств и территорий было около пятнадцати, причём две из областей были российскими. Также Иван Иванович особо отметил Землю Обетованную — территорию евреев, переселившихся из Европы после революций в Австро-Венгрии и гонений в Баварии. Было несколько независимых республик аборигенов, доставшихся в наследство от социалистов, но все страны располагались по краям материка и по берегам небольшого внутреннего моря. Вся центральная часть помечалась как «спорная» и была чем-то вроде terra incognito — и это в двадцать первом веке!
Этим же вечером я пошёл в тренажёрку — никакой жести в этот раз не было, разминка и несколько простых тренировок. Да и восстановиться требовалось после произошедших приключений. Сергей Сергеевич спросил в конце:
— Ты чего, дворянин, на такси катаешься? Права негде купить?
— Купить? Я думал сдать экзамен. Водить я умею.
В итоге он дал мне контакты знакомого из жандармерии, с которым я смог созвониться на следующий день после занятий. Я терпеть не мог давать взятки и был рад, что всё разрешилось без них:
— Ближайшее свободное место для экзамена — через неделю. Теория, в этот же день практика. Записывать?
Я записался. Всю последующую ночь я освежал в голове правила и учил местные знаки, зарисовав их на большом листке бумаги. В четверг после всех занятий снова приходил сенс-нейропрограммист, и помимо конспектов с курсов я просмотрел ещё и листок со своими пометками.
— Хм, — нейропрограммист посмотрел с укоризной. — Вообще-то мы сейчас не это учим, но если нужно…
Новые правила вождения теперь накрепко отпечатались у меня в голове. Как и основной, изученный на курсах материал.
В пятницу утром были очередные встречи по развитию навыка. В первую же минуту преподаватель взял мою руку и уколол меня иглой в палец.
— Ай! Что за фигня? — я отдёрнул руку.
— Есть гипотеза, что ваш первый навык — совсем другой.
Не артефактное матрицирование. Я изучил краткую выписку из досье ваших родственников: ваша бабушка была лекарем. Сконцентрируйтесь на ране и попробуйте остановить кровотечение. Представить, как располагаются заживляемые ткани, и прочее — думаю, у вас была практика в университете.Конечно же, ни о какой практике по заживлению ран я не помнил. Из подушечки пальца стекала небольшая капля крови. Я смазал её большим пальцем, сконцентрировался, вгляделся в отверстие. В голове возникла мелодия, тихая, спокойная. Следующая капля крови выделилась уже чуть меньше и медленнее, а третьей не было вовсе.
— Мне кажется, дело в хорошей сворачиваемости крови, и ни в чём больше, — резюмировал я.
— Возможно. Но рекомендую наблюдать и за этим видом способности. Теперь перейдём к артефактному матрицированию.
На этот раз схема была чуть сложнее и больше, чем в первый раз. Всю неделю я пытался найти и запомнить ту самую мелодию, которая подходила под «включение» навыка — но так и не нашёл её. Вспомнил и мелодию, которая отпирала ворота в подземном паркинге, когда я убегал из поместья контр-адмирала, и она тоже не сработала.
— Вы очень мощно заблокированы чем-то, — сделал вывод преподаватель. — Вы работали над получением новых эмоций?
— О да. Работал. Ещё как работал.
— Мой вам совет, — преподаватель перешёл на полушёпот. — Напроситесь в парную командировку с кем-то из девушек-коллег. Все неженатые молодые сотрудники Курьерки ездили в подобные командировки.
— Если, конечно, я успешно закончу стажировку.
— Если, конечно, закончите стажировку, — кивнул преподаватель.
Экзамены этим же вечером — теоретически и практический, на котором нужно было составить логистический маршрут и написать отчёт, я сдал на отлично. В конце вечера состоялось торжественное фотографирование и оглашение результатов.
— Расторгуева Алла Петровна — принята. Елхидер Самира Омеровна — принята. Циммер Эльдар Матвеевич — принят. Мамонтов Лукьян Гаврилович — принят. Коскинен Тукай Микаэлевич…
В итоге, из всего курса не приняты оказались двое — один из них появлялся на занятиях всего два раза, а второй по несчастью заболел именно в день экзамена.
Я зашёл на портал курьерской службы. Теперь я просто был «стажёр», без «новичка», и добавился статус «отличник»:
«Циммеръ Эльдаръ Матвеевичъ. Подпоручикъ. Рангъ: стажёръ. Рейтингъ: 5,0 балловъ. Выполненныхъ поручений: 2. Заработано премиальных: 150 руб. Характеристики: учтивый (1), скоростной (1), приятный собеседникъ (1), отличник (1)».
Поручений стало почему-то два, зайдя в список, я обнаружил там также «особое поручение — окончание курсов, успешная сдача экзаменов».
— Кто-то обещал проставиться? — подошёл к нам Тукай. — Предлагаю культурно посидеть в кальян-баре. В десяти минутах отсюда, «Факир».
— Я не курю! — нахмурился Мамонтов.
— Я тоже, — сообщил я. — Но посидеть не против.
Честно говоря, я соскучился по вот этим вот вечерним прогулкам толпой по столичным улицам. Одновременное и чувство безопасности, и чувство единства. Осталась меньше половины группы — большинство было иногородних, и они поспешили на самолёты и поезда.