"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Теперь Желчь это знает, - вставил свои пять копеек мокрый проверяльщик.
– Только я мальчишек бить не люблю...
– Марья, махнув рукой, повернулась и ушла, бурча под нос что-то о такой шикарной медитации, что ей обломали эти мальчишки.
Мужчины остались стоять друг напротив друга. Кианг смотрел на вождя вопросительно. Тот, сделав неопределенный жест рукой, стал оправдываться:
– Сейчас не война, и твоя скво не враг Желчи.
Они подняли головы на Невса, прижимающего девайс одной лапой, а второй - осторожно трогающей перья.
– Кис, кис, кис, - осторожно позвал Желчь. Невс посмотрел на индейца, потом обернулся, взглянув себе за плечо. Явно проверяя, не вылезло
– Невс, будь любезен, отдай палочку хозяину, - очень вежливо попросил Кианг. Рыжий, секунду подумав, смахнул требуемое вниз. Сам же длинным прыжком сиганул в сторону, только хвост мелькнул между камней.
– Он ваш дух хранитель, - Желчь, смотрел вслед Невсу.
– Иногда хранитель, а иногда...
– покачал головой Кианг.
– А почему мы мальчишки, не спрашиваешь?
Индеец покачал отрицательно головой, мужчины переглянулись и расхохотались.
Явление мокрого индейца удивления не вызвало, Марья уже рассказала об инциденте, а вот ехидные улыбочки никто и не прятал. Желчь приезжал в цирковой лагерь налегке, без особой поклажи, и сменной одежды у него не было. Послеобеденная жара быстро высушит развешенную на веревке одежду, но не сидеть же Желчи, завернувшись в простыню. Не комильфо как-то, уважаемый человек все же. Эни попыталась пойти по проторенной Марьей дорожке - обобрать Ло. Но тот поползновения пресек, а вождя, прямо в простыне, забрал в свой фургон. На предмет диагностики. Желчь стал, было, отнекиваться, но встретившись с жестким взглядом доктора, смирился. На груди пациента расцветали два синяка, стремясь слиться в один большой. Пока что в них легко просматривались следы Марьиных ступней. Ло смотрел на показание диагноста и только головой качал.
– Повреждений нет, ушиб грудной клетки, но и все,- сообщил Ло, хмурясь.
– Сейчас смажем синяки, чтобы скорей сошло, и боль снять...
– Боль не нужно, - индеец тоже слегка нахмурился.
– Желчь заслужил...
– Да кто бы спорил, что заслужил! Только у меня два в одном: и боль и синяки, - док развел руками.
– А вообще, ну вот что это за ребячество? Уж от кого не ожидал, так от вас с Киангом. Хотелось подраться, так скажи Марье! Она бы тебя поваляла и даже со всем удовольствием. А так и сам получил, и ей кайф обломали, - Ло покосился на Желчь, от которого уже всерьез несло недовольством. Видать, давно мужика никто не строил в три ряда.
– Мой брат слишком молод...- холодно выдал вождь и многозначительно замолчал.
– А хоть бы и молод! Что, неправду сказал?
– Ло сложил руки на груди.
– Вот, точно Марья вас мальчишками обозвала. Мальчишки и есть!
– Она знала, что я не враг. Как?
– этот вопрос почему-то очень интересовал индейца.
– Так, - Ло ехидно усмехнулся, он решил просветить собеседника. Все равно об этом нужно будет рассказать вождю, то почему бы и не сейчас.
– Все ходоки, тезка ты наш, слышат чувства людей, злость, радость, страх... А у тебя такой азарт был, как будто пацан за яблоками к соседу в сад лезет, - командир полюбовался обалдением на лице вождя и добил.
– Это так Марья почувствовала, она же сама за теми яблоками лазила...
В семейном фургоне
– ... ну, лазила и чего?!
– Марья пожала плечами.
– У вас что, своих яблок не было?
– удивился Кианг.
Марья тоже удивилась, она-то ожидала возмущения, по типу, как девочка по чужим садам может лазать?! Ужос, ужос!
– Почему? Были! Но у соседа яблоки спели на целую неделю раньше!
– А он
вас ловить не пытался?– с каким-то нездоровым любопытством уточнил китаец.
– Не, не ловил. Только полосу препятствий, простенькую, делал. С краской, - Марья ностальгически улыбнулась.
– Ямку замаскирует, в нее ногой провалишься, хлоп! и тебя облило по колено красочкой. Значит, дальше уже ковыляешь на одной ноге, с помощью друга. Растяжечку не заметил - все пузо в краске, уже народ тебя на руках потащит.
– По краске виновных находили и наказывали?
– высказал свой вариант дальнейших событий Кианг.
– Ну, да. Разбор полетов такой был, что ух. Деды всю кровь выпивали, а потом еще и тренироваться заставляли... Ловушки обезвреживать. В темноте, на ощупь.
– Марь, вас что, с детства воинами делали?
– Киа, тебе сколько было, когда тебя стали тренировать?
– Четыре...
– Не, и он еще возмущается! Нам тогда уже по двенадцать - тринадцать было! Здоровые лбы...
– Ма-а-а-рь... Ты уже не злишься?
– Кианг выглядел виноватым.
– Уже нет, - женщина вздохнула.
– Но жаль, такой момент испортили.
– Так до ужина еще время есть, можно...
– Нельзя,- она покачала головой.- Так уже не будет. Понимаешь, я редко медитирую, и всегда меня Рыж стережет, чужого не подпустит... Сегодня я на тебя понадеялась, но вот, не срослось...
Кианг сжал челюсти так, что желваки на скулах заходили.
– Кто-у такой Рыж?
– на подоконнике нарисовался Невс, спрыгнув сверху легко и совершенно бесшумно.
– Мой акита-ину, - Марья улыбнулась и почесала кота за ухом.
– Такой же рыжик как ты. Знаешь, вы бы подружились.
– А почему про-усто Рыж, а не Реджи-у-нальд Спотык шестой?
– съехидничал кот.
– Тогда уж тринадцатый - родился он тринадцатым, - смеясь, пояснила Марья.
– Последним, маленьким таким и дохленьким. Его заводчица выбраковала, - женщина провела себя ребром ладони по горлу.
– А я выпросила, но без документов, и вообще, обещала не говорить, откуда псина, чтобы питомник не дискредитировать.
– Чего не…?
– привычно попросил уточнить Кианг.
– Ну-у-у, - Марья попыталась быстро подобрать синоним, - чтобы они не потеряли лицо. Кстати, Рыжем я его зову, когда настроение какое-то особое, а так-то он Бари. Намаялась я с малявкой, пока он выправился и вымахал в такого здоровяка. Пару лет назад встретили мы на прогулке хозяйку питомника. Посмотрела она на него, одобрительно так поцокала, и выдала, что я, мол, молодец, избавилась от задохлика и взяла нормальную собаку. А потом верить не хотела, что это тот самый задохлик.
Женщина почесывала Невса за ушами, как обычного кота, и тот жмурился и рокотал, потом опрокинулся на спину и подставил брюхо. Кианг поморщился, глядя на развалившуюся на столе тушу, и Невс, приоткрыв один глаз, сообщил:
– Моя-у шкура почище вау-ших рук!
– Вот выпендрежник, - засмеялась Марья.
– Невс, а тебе, и правда, приятно или ты просто отрабатываешь поведенческую программу?
– Ты уже-у спрашивала, - кот хитро сощурился.- Теперь при-уятно. Ты любишь рыжих, - констатировал он.- А му-ужа выбрала не рыжего. Поу-чему?
– Люблю рыжих, - Марья уже хохотала.
– Только на четырех лапах и с хвостами, а у моего мужа хвоста нет.
– Посмотрела пристально на Кианга и задумчиво так выдала.- Вот приедем домой, и уговорю тебя покраситься в рыжий цвет...
– Нет!
– Кианг даже подобрался, представив себе это непотребство.
– Для любимой жены жалко, да?
– Марья надула губы, изображая избалованную барышню, заканючила.- Ну, пожалуйста, ну хоть хвостик на косе!
– Ва-у, бу-удешь такой глау-мурный, - фыркнул Невс, спрыгивая за окно.