"Фантастика 2025-10". Книги 1-31

Крик оказался неожиданным, синхронным, от него по всему телу пробежали мурашки. Мои люди радовались, их боевой дух в данный момент перекрыл всё: страх, боль, отчаяние и горе от смерти близких. Отдай я сейчас приказ наступать, они порвали бы Центровых в клочья и, скорее всего, питаясь лишь одними эмоциями, раздавили бы к чертям собачьим даже их лагерь.

А может быть, я всё это придумал. В любом случае хватит с нас на сегодня смертей. Очень надеюсь, что противник отвалит и уложится в отведённое для этого время. Пусть хотя бы покажут эти намерения, и мы без проблем позволим забрать раненных и даже окажем помощь со своей стороны.

Но главное — они обязаны отступить! Только ради этого нужны все те жертвы и только так они не будут напрасны.

Видимо, я что-то упустил, сделал не так, принял неверное решение, потому как события стали развиваться совсем по другому сценарию.

Грохнул одиночный выстрел, но его последствия были непоправимы.

В первое мгновение я даже не понял, что произошло, кто стрелял и главное — в кого? Осознание пришло лишь спустя пару ударов сердца, когда снизу послышалось падение мёртвого тела.

Одного взгляда на него мне хватило, чтобы пелена ярости затмила разум. Эти ублюдки убили Белого, можно сказать, самого близкого мне человека. Уж не знаю, намеренно ли это произошло или случайно, да и неважно теперь…

Гнев выбросил в кровь огромное количество гормона, столько мой организм, наверное, ещё не видел. Я взревел раненным зверем и обрушил на врага всю свою мощь.

Дом, из которого стреляли, завибрировал, мелкое крошево посыпалось вниз. Люди быстро поняли, что это не светит для них совершенно ничем хорошим и ломанулись на выход. Они брызнули сплошным потоком из окон и дверей, словно тараканы от дезинсектора. Вот только я не собирался никого отпускать, лишь приложил ещё больше усилий, и наконец строение не выдержало.

Страшный грохот разорвал тишину и здание, высотой в девять этажей, накрыло всех, кто в данный момент находился поблизости. За ним не было слышно человеческих криков, но я уверен — они точно имели место.

Даже если кому-нибудь удалось выжить под завалом, везением это никак не назовёшь, ведь подыхать теперь придётся очень медленно.

— Убить их! — взревел я, указывая пальцем за стену. — Убейте их всех до единого!

Люди встрепенулись, словно очнулись ото сна, и город вновь заполнили звуки стрельбы. Только на этот раз мы уже не оборонялись.

Атака оказалась настолько стремительной и яростной, что позиции противника просто смели. Хватило буквально пяти минут, чтобы звуки боя перетекли в соседние кварталы. И это происходило не только с фронта, в тылу, точно так же инициатива мгновенно перешла в наши руки.

— Так бывает, это война, — попытался успокоить меня Толя, когда бой уже закончился, а наш лагерь заполучил себе ещё сотню пленными и ранеными.

— Понимаю, — буркнул я в ответ.

На столе перед глазами стояла тарелка, блюдо в которой уже давно успело остыть. Жрать хотелось просто неумолимо, ведь на обрушение дома я истратил все свои силы без остатка. Отдав приказ к атаке, я всё время так и просидел там, привалившись спиной к стене и борясь со слабостью в трясущихся коленях.

Однако, несмотря на всё это, кусок в горло не лез, — я пробовал, честно. Еда показалась совершенно безвкусной, к тому же ноздри продолжал щекотать запах сгоревшего пороха, а перед глазами стоял безжизненный, стеклянный взор Белого.

— Почему? — поднял я взгляд на Толю. — Что я сделал не так?

— Всё так, — пожал плечами тот, — но психология у всех разная. Понимаешь, вот ты смог под дулом пистолета перешагнуть через страх и порвать горло тому ублюдку, а большинство бы просто нассали в штаны. Неподготовленный человек не в состоянии перебороть страх смерти.

— При чём здесь это? — сухо спросил я, продолжая смотреть в одну точку на макаронах.

— А чем отличается? Ты заставил их испугаться, — охотно объяснил он. — И в большинстве случаев, ты бы получил что хотел. Но нашёлся тот, кто преодолел страх и спустил курок…

— Ебать ты философ, — ухмыльнулся я и поднял на него взгляд. — Почему тогда он, а не я? Ведь источником страха в тот момент был именно я!

— А с чего ты решил, что этот стрелок не пробовал снять тебя ещё во время боя? — предположил Толя. — Ты ведь наверняка способностью прикрылся, так?

— Ну, само собой, — кивнул я в знак согласия.

— Вот тебе и ответ, — уверенно указал мне в грудь раскрытой ладонью он. — Он мог…

— Он мог, он не мог, это всё сраные теории! — грохнул я кулаком по столу. — Прости, Толя, но я не нуждаюсь в твоём утешении. Меня волнуют не предположения, а настоящая причина. Если я что-то сделал не так, мне необходимо знать наверняка. Я не собираюсь повторять подобные ошибки, на это просто нет времени!

— Он был и моим другом тоже, — тихо произнёс тот и поднялся из-за стола.

— Я тебя не отпускал, — вонзил я в него взгляд, переполненный гневом.

— Да пошёл ты, — спокойно ответил тот и вышел.

Ох, какой спектр эмоций испытал я в этот момент. Кровь мгновенно прилила к лицу, всё тело охватил жар, словно на меня ведро кипятка опрокинули. Первым делом я подскочил, а как только дверь с грохотом захлопнулась, одновременно с этим сел на место.

Гнев моментально сменился стыдом, затем отчаянием, злостью, но теперь уже на себя и, в конце концов, я не выдержал и закричал. Не что-то конкретное, просто орал во всю глотку, пока не почувствовал, что охрип.

— Это самое, Глеб Николаевич, — как специально в этот самый момент заглянул Митяй, — там это, Натолий Саныч ушёл, прям за ворота собрался.

— Митя, — севшим, едва слышным голосом, просипел я, — уйди, Митя, матом тебя прошу, не сейчас.

— А это самое, чё делать-то? — задал он не менее дурацкий вопрос, но быстро захлопнул дверь, спасаясь от летящей в голову тарелки.

Глава 14 Не все союзы одинаково полезны

Конечно, Толя не собирался покидать лагерь, просто нам обоим нужно было побыть наедине с самим собой. Короткого разговора на следующий день было вполне достаточно для примирения.

Может, он изначально и прошёл на повышенных тонах, зато мы высказали друг другу всё, что думаем. Всё же нет ничего хуже, чем молчать и копить обиду, любую проблему можно решить, но для этого её нужно озвучить. Ну, главное — разобрались, помирились.

Суета продолжалась весь день, в первую очередь, внутри лагеря. Наши потери составили более пятидесяти человек убитыми и чуть больше ста ранеными различной степени тяжести. В общем, ещё одну такую атаку нам вряд ли удастся выстоять.