"Фантастика 2025-10". Книги 1-31
Шрифт:
Девочку отбросило назад. Сильвия приземлилась в нескольких метрах от того места, где стояла ранее, прямо на спину. Из-за боли удара с ее губ сорвался тяжелый хриплый вздох.
Сильвия не успела подняться. Внезапно она ощутила тяжесть на своем теле и плотно прижимавшие ее к земле чужие руки.
Девочка слегка прикрыла глаза и сквозь угасавшие лучи вспышки увидела склонившееся над ней лицо Ониксии. Дракон выглядел, как обычно, строго и непреклонно.
— Достаточно, — холодно сказал Ониксия, продолжая смотреть в глаза Сильвии.
Девочка не успела ничего ответить. Дракон быстро отпустил ее, поднялся
— Уже лучше, чем раньше, хотя до идеала далеко. Будем считать, что первую ступень развития способности ты прошла.
Сильвия начала медленно приподниматься. Стоило ей опереться на левую руку, как в ней сразу же отозвалась боль. Сильвия вздрогнула, отдернула руку и с недоверчивым прищуром посмотрела на собственную конечность. После удерживания Ониксией рука ее казалась какой-то серой, слегка посиневшей.
«Можно было и помягче, — подумал Сильвестр, принимая сидячее положение. — Он же не пытался в самом деле сломать мне руку?»
— Только, — внезапно прозвучал ответ Ониксии, — если слегка.
— Слегка сломать руку? — Сильвия возмущенно обернулась. В этот момент дракон задумчиво обходил ее стороной. — Ты серьезно?
Внезапно Ониксия приблизился и склонился над лицом девочки. Поднеся ладонь к ее лицу, он быстро щелкнул по нему пальцами.
Сильвия машинально отстранилась. От этого, казалось бы, легкого удара, голова ее закружилась, а перед глазами начало темнеть.
— Тебе пора, — прозвучал чуть тише голос дракона, — мы увидимся еще раз чуть позже.
***
— Мы все равно не можем пропустить вас!
Густав стоял напротив высоких деревянных ворот, возведенных в считанные дни буквально на пустом месте. Удивление на его лице было видно четко: расширенные глаза, приоткрытые губы, приподнятая голова, смотревшая на высокий пост, с которого ему кричали стражники.
— Это личный приказ заместителя главнокомандующего! — продолжал отвечать стражник. — Никто из вне больше не может войти!
— Даже сам главнокомандующий? — почти шепотом спросил Густав. Мужчина опустил голову. Он уже знал о той ситуации, что сложилась внутри лагеря, и оттого он еще больше хотел попасть внутрь. Ни возможность заражения, ни опасность гибели не пугали его. Куда больше он боялся того, что мог остаться в стороне от всех, и теперь он понимал это лучше, чем когда-либо.
Густав не спеша обернулся. Неторопливыми, обреченными шагами он направился прочь.
«Когда именно я начал чувствовать себя так, будто бы был чужим в собственном строю?»
Стражники, наблюдавшие за Густавом, смотрели на него не то с тревогой, не то с сожалением. Густав вернулся с юга в полном одиночестве, и сейчас никому не было известно почему именно. Единственное, что было ясно: в лагере наследного принца у него что-то пошло не так.
Когда Густав ушел достаточно далеко от лагеря, он направился вглубь леса. Сам лес, как и обстановка вокруг него, были достаточно опасными, ведь в любой момент мог появиться враг, однако сейчас это было наименьшей проблемой.
Темнело. Солнце все быстрее пыталось скрыться за горизонтом, и это значило лишь одно: нужно было либо развести костер, либо приготовиться к холодной ночи на сырой земле. Разжигать
костер было опасно, поэтому Густав выбрал для себя наиболее удачное место отдыха и начал не спеша раскладываться. Из вещей у него была всего одна сумка, внутри которой лежали продукты питания на пару дней, теплое одеяло, оружие и сменная одежда. В целом, большего для себя он и сам не хотел.«Кронпринц признал меня неспособным вести войско, — продолжал размышления Густав, перебирая свои вещи в сумке, чтобы достать из нее теплое одеяло. — Не удивлюсь, если на этом моя карьера и закончится. Стоит ли мне самому подать в отставку, до тех пор, пока от меня не избавиться Его Высочество? Или же все-таки стоит потянуть до конца войны, а уже потом…»
Неподалеку прозвучал шелест листвы. Услышав его, Густав замер. Рука его машинально потянулась к мечу, лежавшему неподалеку на земле.
Шелест был слышен откуда-то спереди, следовательно, и противник находился где-то там. Густав не чувствовал энергии и маны своего будущего врага, но он четко различал по приближавшимся шагам его телосложение: не высокий, худощавый, но, судя по всему, хорошо слаженный и легкий.
— Густав, — внезапно прозвучал знакомый девичий голос, — а ты чего это в темноте прячешься?
Сильвия вышла из тени листвы и загадочно улыбнулась. Она и без света прекрасно видела фигуру прятавшегося рыцаря, а по его движениям почти сразу поняла, что через несколько секунд молчания он уже был готов отрубить ей голову.
Насмешливый взгляд Сильвии опустился на землю, прямо в то место, где рядом с Густавом лежал меч. Все еще взволнованный настороженный мужчина не спешил убирать с него руку.
— Сильвия Роллан? — переспросил рыцарь, начиная щуриться.
— Она самая. — Сильвия сделала еще несколько шагов вперед и замерла. Она и сама не особо понимала, что делала в этом месте. Единственное, что она помнила, это сражение с Ониксией и погружение в сон после его легкого щелчка по лбу.
Еще несколько секунд Густав пытался приглядеться к фигуре девочки, будто бы подозревая в ней своего заклятого врага, однако, так и не обнаружив явных отличий от настоящей Сильвии, он тяжело вздохнул и опустил руки.
— Я даже не буду спрашивать тебя о том, что ты делаешь за пределами лагеря, в лесу, поздно ночью.
— Вот и славно. — Сильвия быстро хлопнула в ладоши и коварно улыбнулась. — Я тоже не особо хочу рассказывать об этом.
Густав вновь посмотрел на этого ребенка с недоверчивостью. Пусть к Сильвии он и не испытывал особой неприязни, понять ее натуру было все еще не так просто. Она казалась ему слишком подозрительной из-за своего мышления, поведения и даже из-за своих способностей.
Сильвия подошла ближе. Будто намеренно, она прошествовала к Густаву и села рядом с ним на землю. По ее радостному выражению лица сразу стало видно, что она никуда не спешила, и, будто бы, уже что-то планировала.
— А ты чего здесь сидишь? — спросила Сильвия, опуская взгляд на торчавший из сумки Густава уголок теплого одеяла. — Ко сну готовишься? Прямо на природе?
Густав промолчал. Вновь обернувшись к сумке, он потянулся руками к своему одеялу и наконец-то полностью вытащил его. Теплая ткань стала подстилкой, на которую мужчина поспешил сесть.