"Фантастика 2025-101". Компиляция. Книги 1-34
Шрифт:
— Так Марта же командир, — возмутился Шест.
Оторва сопоставила, прикинула и сделала правильные выводы, чутка светлея лицом:
— Позовем?
— Зовите, — согласился.
И мы ушли. А минут через пять костлявый уже по пояс занырнул в колесницу. Справедливости ради, Фрау от него почти не отстала — так что в закромах они копались на пару.
Дальше, как водится — костер, личный досмотр, готовка и ожидание. Подкрался сумрак, привнеся в лагерь факельных огней. Суета пошла на убыль — дневная клановая жизнь перетекала в вечернюю настороженную. Нас не трогали, мы не настаивали. На периферии
Распределив дежурство и сделав мотивирующее внушение, я убыл ко сну. Вахту по обыкновению взял волчью — так мне спокойнее. Да и нравится мне предрассветная тишина, когда Ось запускает первые пульсации. А может, сука, и обманываю себя — никогда не рассматривал рассвет с позиций лирики.
С первыми утренними шепотками, что прокатились над просыпающимся лагерем, встал, прошелся в ближнем радиусе, разминая ноги, и замер на траверсе прохода к базе. На тротуаре стоял памятный боец из Ищеек — Клин. И его приближение я не услышал.
Постояли, помолчали.
— Опять? — спросил я настороженно. Передо мной, точно стенка — понимаю, человек опасный, но просчитать не могу. С любого бока — нейтральное дерьмо. И мне не нравится.
Боец хмыкнул:
— Чумки идут. Через час другой случатся. Совет разрешил им спросить с клана Вобля.
— Узнали быстро, — закинул я удочку.
— Им посрать, — пожал плечами мужчина. — А в секторах, даже ничейных, полно глаз. Ты же понимаешь?
Опять помолчали. Мне вот нихрена не понятно, но спросить первому — в определенных кругах считается за дурной знак. Но Клин и тут удивил. Не меняя ровного фона намерений, усмехнулся:
— Спрашивай.
А под рукой у него шмалабой — верный и неистребимый. И тактическая разгрузка с правильной композицией.
— Не служил? — озвучил ровно.
Клин вздрогнул, чем немного озадачил. Где-то я ошибся. Мужчина зыркнул по сторонам и прищурился:
— Местный, родился и вырос, как говорится. Но Ось по малолетке свела с человеком из целого мира — старый был, но крепкий. Учил меня, занимался мной, стал для пацана богом. Бухал, не отрицаю. По пьяни любил повторять, что не служил и ржал гаденько. Любил называть себя инструктором.
Я непроизвольно сглотнул. Вроде как потемнело, нет? И сучья тишина. Только на мгновение с меня схлынуло все показное и ненастоящее, но Клину хватило — он обозначил крохотное движение назад, в позицию упреждающей защиты. Потом мотнул кудлатой башкой, возвращая контроль.
— У него был номер? — проскрипел я.
— Не называл, — ответил боец. — Но однажды сказал — увидишь меня в ком-то, бойся. Прям конкретно бойся, а лучше беги, потому что муэрте сдала тебе хреновые карты.
— Увидел? — С голосом реальные нелады. Хоть кашляй.
— Еще в тоннеле. Сейчас убедился, — Клин разжал побледневшие пальцы на цевье. — Ты стремаешь. Сильно. А я топ.
— Что случилось с инструктором?
— Устал, перегорел, — накинул сумрачности Клин. — Напился и пошел с ножом на матерого. А я не успел.
— Матерый сдох?
— Да. Позже, от ран. Распотрошил деда и сдох. Никто не поверил, что такое возможно, но мне плевать.
Узнаю
работу инструктора, вот только есть одно маленькое «но» — в моем прошлом инструкторов не осталось. По совокупности весомых причин, о которых не хочу думать, номерные закончились — финита и в добрый, сука, путь.Клин что-то высмотрел на моем лице и сухо добавил:
— Чумки придут с представителем совета. Когда предъявят, потребуй решить вопрос по праву сильного. Дальше разберешься.
— Зачем помогаешь? — вопрос насущный и почти животрепещущий. Мужик сумел выбить меня из колеи, мне не понравилось.
— Мне интересно, — накинул диковатую улыбку клановый. Почти нужный саспенс, но немного не дотягивает. — И мне не нравятся чумки.
Он отступил, собираясь уходить, но по канону задержался, иначе и быть не могло. Должен прозвучать весомый аргумент, близкий к правде:
— Создашь угрозу для Ищеек, приду за тобой.
Ответа не будет, ибо пошел нахрен. Я молча развернулся и вернулся к стоянке. Сходу отбил по борту колесницы несложный ритм. Смена № 7 технично подорвалась — любо дорого посмотреть, каждый цапнул оружие и вытаращился в осознании. Затем сфокусировались на командире и проснулись.
— Подъем, бродяги, — озвучил спокойно. — Готовимся.
— А че-то уже случилось? — с полной выкладкой зевнула Крыса.
— Чумки близко. — Я махнул Иве: — Обнови-ка мне повязки, доктор.
Окончание главы 10)
Глава 11
Сперва помолчали, переваривая информацию. Я выказал бойцам кредит доверия на 30 секунд и щелкнул пальцами:
— Ускорились.
Картинка отмерла — зашуршали деловыми калачиками, расставаясь с сонливостью и пытаясь ухватить необходимое. На лицо неполное понимание термина «готовность». Фрау подхватила котелок и полешко — рванула с низкого старта, но у кострища замерла. Любопытная игра мысли — что первым приходит на ум, когда думаешь, что смертельная угроза точит коготки у порога.
— Не-не-не, — убрала Малюту Крыса. — Завтрак самое оно, подруга.
Замес, потерев уши и видимо поднявшись на новый уровень осмысления, спросил:
— Сколько у нас времени?
— Час, — конкретизировал я показания Клина. — Может меньше.
— Так да или нет? — строго спросила кулинар. Молодца — ищет определенность в неопределенной ситуации.
В результате, быстро погрызли пайков с кипятком — под вялое шевеление просыпавшегося лагеря клана. Рабочие силуэты нарушили стылость построек — обозначили движение теней, голоса, первые пробные звуки утреннего моциона. И не сказать, что рядом местная страшилка, возжелавшая крови.
Закончив перекус, бойцы в ритме марша свернули нехитрый скарб в короб Марты — сгребли и зафиксировали, если кто любит точность. Мобильность при данном раскладе несомненный плюс — возможность сорваться по команде, без оглядки на стойбище.
Не сказал бы, что смена готова, но лучшее — враг хорошего. Оружие под рукой, взгляды скользят по лагерным отноркам, на лицах признаки волнения и бледности. Хотя вроде поели — а прилива не случилось. И в чем дело, командир?
— Шест, — покосился я. — Озвучь самое главное. Вот прямо то, без чего сейчас полна жопа.