"Фантастика 2025-101". Компиляция. Книги 1-34

Стены бывшей конторы, выпустившей матерого, показательно рухнули под напором. Взметнулась пыль, скрадывая изломы балок. Треск вторил клекоту и набату сердец. Акустический микс прям на десяточку и бодрит.

Взвесь оседавших перекрытий пробила суставчатая нога, чьи размеры заставили Крысу взвизгнуть и механически выстрелить. На удивление болт подбил мелкого неча, что вскинулся на обочине. Да тут целый хренов комитет к накрытой полянке и мы вроде шустрого сашими.

— Собралась! — рявкнул, вскидывая автомат. И коротко мотнул дулом в сторону потенциального спасения. — Прыжком в укрытие.

Матерый продрался сквозь преграду, и ручки под раззявленной пастью проявились образом адского голода — хватали, крючились, заставляя немного рефлексировать. Их и ручками уже не назвать — крепкие лапища, покореженные обращением.

Вопрос — сученок отожрался или откинулся, уже будучи полноразмерным? Есть подозрение, что видовая дифференциация нечей чутка сложнее расклада — крабик один и крабик два. И да, Джимми, время для размышлений выбрано идеально.

Падла. Ломится целеустремленно, подавляя волю.

Стрелять все же пришлось — в мелочь, замесившую мусор в преследовании. На ступеньках под козырьком дал короткую очередь на отмашку. Несколько тушек послушно кувыркнулись, разбрасывая синие капли.

И враз заклекотало на тональность выше. Прям резануло вербальным.

— Командир! — прорвался вопль мелкой. — Нашла щель! Нашла щель!

— Уходи!

Кувыркнулся, чувствуя приятные покалывания камней по бренной тушке. И раны порадовались — так держать хозяин, так держать зараза.

Выстрел. Смещение.

Спиной врезался в остатки лестничного пролета.

Три патрона от щедрот. Комки тел снесло в уголок. А отсветы дня в парадном срезала дерганная тень.

— Командир!

Звучит глухо и отдаленно. Пора. Идею пободаться с матерым пока не отброшу, но больно уж здоровая хреновина. Ее бы притормозить для начала…

Пуля чиркнула правее рогового щитка над одним из глаз твари. Траектория слишком загрязнена, а твари не терпится. Месит обломки, дробит останки и попирает, сука, материальное.

Я рывком ввинтился в проход, где поползновения Крысы оставили следы. Разбитый конструкт здания ощутимо потряхивало, ссыпая фактуру пыльным дождем. Под рукой что-то скрежетнуло, изгибы обвала нехорошо проскребли плечо. А я верткий червячок… и мою ногу дернули назад.

Рискуя обрушением, наддал — пару выпирающих частей инфраструктуры сломал, остальное сгладил. Икроножную серьезно рвануло. И хрен поймешь в свистопляске теней, насколько плох расклад. Хотя утрирую, конечно — меня уже сношают в портере. А жадный клекот громче с каждым метром.

Чутка провернулся, выходя боком в изгиб. Намек на свободу маневра позволил цапнуть пистоль и заслать горячего в тылы. Хватка на ноге ослабла, но я вроде как чего-то отстрелил в конечности. Без шуток. Боль смыло адреналином, а вопль мелкой позволил собраться.

За очередным смещением разглядел в отсветах шарящую руку бойца и уцепился. Конечность немедля схватили:

— Командир!

По спине прилетело куском бетона, а может и кирпича — по любому неприятно. Тварь терзала здание в тупом порыве, оставляя жертвам мгновения.

Если что, вылетел из прохода пробкой, перевалившись через Крысу во избежание травм у подопечной, и сумел ударно финишировать головой о перекрытие. Пока моргал в попытке очистить картинку, руки подтянули автомат. Давай без осечек друг — ведь грязь ерунда, досадная помеха…

— Я Крыса! — объявила Крыса. Малюта подтвердил, располовинивая тушки мелочевки.

Запах — охренеть. Прям до слез и сухого кашля.

Не поверите, но я успел — едва обрел подобие фокуса, сорвался в броске, сметая жадную до крови мелкую. Ушли технично — болезненным кувырканием на три-четыре метра, пока с тылов поджимали падавшие части здания. Вот ведь здоровая хреновина…

— Здоровая, — выкашляла боец. Рад, что наши мнения совпали.

Нас приютил сквозной дворик, судя по живописно разбросанным кучкам отходов. А большего и не надо.

Захлестнул ножом шустрого неча и махнул рукой в сторону выхода из дворового развала, где раскидана очередная мешанина материалов подле скал устоявших остовов. Крыса, тенью мотанув кружок, осознала посыл и дернулась в нужном направлении. Затем расщедрилась на вопрос:

— А ты?!

Ладно, надо отдать ей должное — сумела добавить мне незамутненной злости. Чувствуя, как сводит лицо в хорошо знакомой гримасе, я коротко оскалился в сторону подопечной — мелкая непроизвольно отскочила на десяток метров.

Остался я и пиро. Поправка — матерого мой жалкий всполох на подручном мусоре ни хера не впечатлил. Тварь протиснулась через завал, наведясь буркалами глаз, раззявила пасть и усилила психологическое давление. Огненная вспышка ее только раззадорила.

Новая информация в копилку знаний. И нехорошие перспективы.

Выстрел, второй… С третьего вынес упырю крайний верхний глаз.

Скотина не оценила. Мелочь нечей зажалась, припадая к земле — изобразила нечто вроде испуга, когда слабому хочется слиться с текстурой. А матка, ну или альфа-самец чуждого сухостоя заблажил дурниной, ускоренно перебирая конечностями.

— Укрытие! — гаркнул я, срываясь в бег. Мелкая замахала бешенной мельницей, указывая немного в сторону от выхода со двора. А вот слов не разобрать — видно только отрывающийся рот. Отдельные звуки сильно отдают паникой, чего принять не могу.

А давай-ка, большой ублюдок, сашими встанет у тебя поперек горла. Я типа рыбка фугу с подвохом — и готовил меня не сертифицированный специалист.

Увидев, что мелкая успела юркнуть в щель и даже выстрелить, как порядочная, развернулся к накатывающему силуэту.

— А давай! — заорал ужасу. Нож в левой начал раскаляться… А правой я, пожалуй, выпущу остатки рожка.

Громадина неча вскинулась на дыбы, готовясь обрушиться и пожрать.

Вот как-то так Джимми…

Белая вспышка функции заставила операторское тело винтом уйти в присед. Да что за херня? Ответ пришел нестерпимым скрежетом и гулом — сигнал-бродяга полыхал на подкорке, вышибая здравые мысли. Оставалось только подергиваться и смотреть.

Если вкратце — неча пригвоздило сегментированное металлическое щупальце, что тусклым изгибом уходило вверх и терялось в пылевом облаке, где темнело нечто крупное. Охренительно крупное, если хотите определенности. Средоточие механического гула, потрескиваний и нехороших флюидов.