"Фантастика 2025-101". Компиляция. Книги 1-34

Я всё еще не до конца понимал, зачем Харин в принципе приехала на ту пристань. Ее красный спорткар был припаркован неподалеку от арендованного мною автомобиля. Разве что она следовала за нами от Хвангапура до самого Сивона. Тогда с какой целью? Ответить на этот вопрос сейчас я не мог.

Женщины… Даже я со своим багажом ценного жизненного опыта редко мог их понять.

— Что же на самом деле там произошло? — первым нарушил господин Ча продолжительное молчание, но после его вопроса атмосфера между нами тремя, казалось бы, накалилась еще сильнее.

Я знал, что наша с детективом деятельность его не особо интересовала. Вопрос был в другом, и мы задавались тем же. Я мог бы солгать ему, запросто. Наплести сейчас что угодно, но служба безопасности всё равно узнает правду рано или поздно. Харин может прийти в себя и на эмоциях выложить всё, как на духу. Если наши показания не совпадут, крайним останусь все равно я.

— Не знаю, — признался я. — Но госпожи Чен на той пристани не должно было быть.

— И пуля тоже предназначалась не ей, — впервые за долгое время заговорил лейтенант, но его короткая фраза подействовала на Дохёна, как красная тряпка на быка.

Начальник службы безопасности незамедлительно вскочил с пластиковой скамьи, буквально за мгновение сократил расстояние с Джинхёком, схватил его за грудки и, приподняв, резко прижал к стене.

— Какая разница, — едко процедил мужчина сквозь зубы, — кому предназначалась эта пуля, если по итогу она стала представлять угрозу жизни госпожи?!

Ну вот, началось… А я так надеялся, что все мы уже относительно пришли в себя и способны действовать рационально. Хотя меньше всего импульсивных поступков я ожидал от господина Ча.

На протяжении довольно-таки долгого времени мужчина не снимал с лица каменную маску, оставаясь ко многому холодным и безучастным. Теперь же глаза его буквально пылали ненавистью, ноздри раздувались, громко втягивая воздух, а губы были крепко сжаты. Еще немного, и детектив пополнит ряды пациентов этой больницы.

Вмешиваться в разборки между ними мне не хотелось. В конце концов, Джинхёк действительно поддался сиюминутному порыву и попытал удачу нейтрализовать преступника, в руках которого находился ни в чем неповинный заложник. Будь он хоть трижды лучшим детективом Сеула, в тот момент парень осознанно нарушил полицейскую этику.

Так что, по моему сугубо личному мнению, пусть заслуженно получит в нос. Возможно, такого рода возмездие успокоит их обоих. Даст необходимую разрядку Дохёну за то, что не сумел уберечь свою госпожу, а также ослабит чувство вины Джинхёка за содеянное.

Мне оставалось лишь молча наблюдать, чтобы это «возмездие» не перешло допустимые границы.

Правда, лейтенант упорно продолжал молчать, глядя в глаза неприятеля, и начальник службы безопасности решил открыть последующими действиями второй раунд их противостояния.

— Что, нечего сказать? — с прищуром изучал он лицо Джинхёка, наверное, надеясь отыскать на нем хотя бы каплю раскаяния.

— Я принесу искренние извинения перед семьей Чен от лица первой опергруппы по тяжким преступлениям центрального района, — сдержанно ответили ему.

— Вот же ублюдок… — не сказал, а выплюнул господин Ча.

А затем замахнулся кулаком и вмазал детективу в челюсть так, что даже я скривился.

Ауч… Больно должно быть. Но хорошо хотя бы, что на этом всё закончилось.

Всё еще дрожа от гнева, Дохён отпустил лейтенанта и вернулся на свое прежнее место, ну а Джинхёк тыльной стороной ладони вытер кровь, проступившую из разбитой губы, и лишь слегка поморщился.

— Полегчало? — осведомился я, в свою очередь, у охранника, но тот просто издал тяжелый вздох.

Видать, не особо. Судьба Харин всё еще под большим вопросом, и с этим уж точно ничего нельзя сделать. Вся надежда оставалась на оперирующего хирурга. В его руках сейчас находилась жизнь юной наследницы, а нам оставалось лишь смиренно сидеть здесь, выяснять отношения и ждать результатов операции.

В общей сложности мы просидели так около часа, прежде чем лампа над дверями операционной потухла. Как только доктор вышел к нам в коридор, первым с места само собой подорвался господин Ча. Мы с лейтенантом просто уставились на хирурга, ожидая вердикта.

— Что я могу сказать… — начал мужчина, попеременно бросая взгляд то на Дохёна, то на нас. — Жить будет.

И в этот именно в этот момент вся наша троица могла расслабленно выдохнуть.

— Пулю мы извлекли, органы не задеты, — продолжил доктор в прежнем тоне. — Пусть до утра остается под наблюдением. Как только состояние стабилизуется, пациентка будет переведена в палату. Тогда ее можно будет навестить.

Эх, неугомонная девчонка… Непонятно, каким чудом ты увязалась за нами в ловушку, тебе не предназначавшуюся, но спасибо хотя бы за то, что боролась до конца. Все вопросы, прямые и косвенные, задать можно будет завтра, если Харин придет в себя.

Ну а пока следовало найти в Сивоне гостиницу со свободными номерами, чтобы остаться здесь на пару-тройку дней, пока состояние девушки не улучшится. Оперировали ее в этом городе из соображений безопасности, а об отгулах для меня на работе господин Ча уже позаботился. Всё же состояние моей подопечной сейчас куда важнее офисных обязанностей, тем более, если я имею к нему непосредственное отношение.

— Даже представить себе не можете, насколько же сильно вам повезло, детектив Кён, — не оборачиваясь к нему, произнес Дохён. — Если бы госпожа не сумела выкарабкаться… не знаю, что сделал бы с вами.

— Ты ведь остаешься в Сивоне, Алекс? — проигнорировал парень явную угрозу, обратившись ко мне, как только я поднялся со скамьи.

— Остаюсь.

— Тогда пойдем вместе, — встал он следом за мной, и уже вдвоем мы неспешно двинулись по коридору в противоположную от дверей реанимации сторону.

Чувства я сейчас испытывал странные. До сих пор искренне переживал лишь за трех людей в своей жизни, оставивших в душе неизгладимый след: мои родители и престарелый наставник Хоку. Судьба всех остальных, встреченных на жизненном пути знакомых, меня не так чтобы сильно волновала. Если бы узнал, что кто-то из них лишился жизни, сердце бы не болело.

Но вот за Харин… Не знаю, чем именно меня успела зацепить эта взбалмошная девчонка, однако в тот момент, когда она лежала на моих руках, истекая кровью, я вспомнил, каково это — терять.