"Фантастика 2025-101". Компиляция. Книги 1-34
Шрифт:
Пленники разбитыми оборванными силуэтами перекочевали на свободный истоптанный пятачок. Позади штабеля коробок, ржавые куски металла и десятки проходов к лагерной жизни, что мелькала вокруг стадионных построек. Множилась криками, стуком, лязгом, отсвечивала кострами в зачинавшемся дне. Я впитывал доступные образы, просчитывал пути… Мало информации, прогноз не строился.
— Чоп, одна не вышла, — донеслось с лесенки. Один из охранки с любопытством заглядывал в яму.
Толстый шевельнулся, сплюнул и тяжело затопал вниз. У дальней стенки ворохом свернулся человеческий комок. На тычок ногой тело не среагировало. Свирепо фыркая, Чоп покопался в тряпье и с изрядной сноровкой оприходовал био в пластиковый бутылек. Охранка разочарованно выдохнула. Подцепив безвольную руку,
Финальный толчок швырнул мертвую, черную от побоев женщину к кострищу охранки.
— Кто пользовал последним?! — рыкнул Чоп. Так и спросил — пользовал. Мне не понравилось, нет однозначности.
Несколько рук ткнули в Ключа, развалившегося звездой в грязи и пьяно сопящего.
— Да че там… — возник кто-то и слился от грозного сопения толстяка. Рядовое утро…
— Еще дышите, ушлепки? — прозвучало из завалов. К группе выбралась дородная тетка, замотанная в кожаный прикид не по размеру. Грязные пряди под лихой бейсболкой, одутловатое щекастое лицо, заплывшие глазки… и много сала, колыхавшегося под одеждой. Шла монументально, демонстрируя право быть.
— Сегодня первая, Большая Лю? — неожиданно сбавил обороты Чоп. В ответ его жадно хватанули за яйца и сдавили пару раз.
— Нужны двое. Потаскать, почистить… Вас, сук, не прокормишь… — Женщина по-хозяйски присмотрелась к замершим пленникам. — А че так бледно?
— Большая Лю? — новый голос. Мужик в куртке и штанах военного покроя вынырнул из безликого прохода в завалах. Образ более опрятный, но лицо близко к уверенной синьке.
— Я первая, Серж, мне нужнее, — стушевалась тетка и цепко хватанула двух забитышей из кучки. — Возьму этих и пошел нах…
Чоп неожиданно встрепенулся, рывком передвинул труп женщины под ноги толстухи:
— Нежданчик, а?
Лю с трудом переломилась в пояснице, вглядываясь в почерневшую кожу, и заржала:
— Уже отбита… Эй, отходняк, цепляй мясо и пошли.
Колоритная процессия удалилась. Я скосил взгляд на вычерпанный пленниками котел со жратвой. Да не… банальная манка с нотками говна… манка… Слюна горчила.
Мужик, названный Сержем, устало покачнулся с пятки на носок. Его взгляд безразлично скользил по рабам. А судя по трудовой разнарядке, в яме содержали тот самый бесправный и угнетенный…
— Мне двоих, в четвертом секторе завал сухих под забором… воняют…
Я сделал шаг вперед. Звякнул цепь. А свобода менее пространна, чем думалось. Оковы закоротили, сводя движения на минимум.
— Доброволец?
Народ удивился. Народ раззявил гнилые пасти в недоумении… Серж приблизился, тараща глаза, — наверное, полагал за психическое давление. Коротко пробил мне в живот. Удар любительский, только самомнение потешить… Гребаная стайка дилетантов, мнящая сраный стадион центром вселенной. Я чуть согнулся и выдохнул…
— Ты вызвался… Никто не вызывался, а ты вызвался… Какого хрена? — в мужичке что-то перемкнуло.
— Да не тяни воловий, бери… — буркнул Чоп. — Не давай мясу застаиваться.
— Я Ключ, — вскинулся и вновь опал Ключ. На него оглянулись…
Через несколько минут меня с напарником из пленных — безликим парнем, грязным до полной потери личности — толчком отправили в сторону четвертого сектора. Сзади шагал мрачный Серж, невнятно бормоча. Я хотел — я получил…
Стадионная жизнь медленно раскачивалась в утренней суете. Мы выбрались на проторенную дорожку — считай, проспект в самобытных застройках территории. Из тени в тень мелькали люди — разномастные потрепанные выкормыши катастрофы, что тащили, передавали, перекладывали, чистили и невнятно шептались. Жидкое бульканье загнившего варева местечкового центра. Ближе к зданию стадиона разглядел походную кухню — котлы, мангалы и почерневшая утварь на участке, огороженным сундуками, штабелями дров и кривыми стеллажами, подпертыми обломками. По центру просматривалась монументальная фигура Большой Лю, вооруженной кочергой и бутылкой. Рядом мельтешили служки… Тропа изогнулась, скрадывая картину. Слева проглянул
КПП и десяток бойцов, копавшихся в снаряжении. Гудело пламя, над одной из бочек кинули решетку и наспех грели консерву. Кто-то истерично завизжал в одном из сарайчиков… С деревянно-жестяной нашлепки, что венчала стену стадиона над визжащим строением, полилась добротная струя. Божья роса для страждущих…Отметил факт и вслед за рычанием Сержа послушно принял правее. Группа женщин в рабочем коленкоре не первой свежести разбирали бытовую мелочевку из пакетов. Вяло тянули нить беседы — в глазах стылое болото. За углом ближайшей постройки, глядючи на их обноски, мастурбировал плешивый мужик.
Четвертого сектора достигли спустя несколько минут после онаниста. Участок кованного забора протяженностью метров сто — с внешней стороны навалены тела сухих, с внутренней в живописных позах разместились пяток местных аборигенов с дрекольем. Солдатики перфорировали от души, навалили столько трупов, что для двоих невольных носильщиков не разгрести и за цикл. Примерно так и предполагал фронт работ. Вариант многообещающий…
— Ставлю задачу, — Серж отвесил поджопник второму пленнику, но смотрел, сука, на меня. Спускаемся с забора, и вы оттаскиваете сухостой вон в тот котлован… Чиз, — рявкнул он пошевелившемуся бойцу. Тощий мужик встал и махнул рукой…
— Серж, да все всё знают…
— Био проверили?
— Пусто. Отара выдохлась… походу приползли с Опалихинской. Шема говорит, видел там пару лежек…
Я принюхался. Запах дерьма превалировал над мертвечиной… Видок жмуриков объяснял дисбаланс — остатки одежды щедро изгажены, а черные провалы разваленных грудин и голов почти не смердят. Но солдатики брезговали — доблестная воинская кость на страже периметра. На тощего дунь и переломится… Я оглянулся на стадион. Логично — по периметру растеклась шелупонь, а элита засела в здании, откуда стальной дланью попирает права и свободы. Мне надо внутрь… прям хочется…
Из-за цепи я вывалилась с забора боком. Под локтем и бедром треснула плоть и кости. Откатился, соскальзывая меж тел на растрескавшийся тротуар. Дожидаться бодрящего пинка не стал… Подхватил первого мертвяка на плечо и мерно заковылял к котловану. Кантуя труп, споро ощупал карман на куске шорт. Пусто.
В котловане уже изрядно навалено. Оскалы черепов и куски плоти замешены в ядреный коктейль. Охранка держалась близ забора, только Серж, разжившийся арбалетом, расположился на середине нашего маршрута. Вояка следил за трудолюбивым мясом… и нервно зыркал на развалины. Дух сухого жупела прям витал в стылой атмосфере… Я обстоятельно вернулся к новому телу. Женщина в грязной тряпке сорочки… Не свезло. На седьмом трупе попался пиджак с двумя уцелевшими карманами, в одном жадно нащупал остатки расчески. Не то… но посыл верный. Любой брелок с кольцом держателем мне в помощь — из проволоки, при должной сноровке, можно много чего смастерить… Годри, щедро побитый жизнью, показывал на перспективу…
В эту смену находки меня не порадовали. Едва свет притух, наполняя мир темной серостью, местные упыри резво свернули работы. Взобравшись по шаткой приставной лесенке на забор, наткнулся на тяжелый взгляд Сержа:
— Считай, ты в моем резерве. Я с тебя, сука инициативная, не слезу… последние кости понесешь в зубах…
Молча кивнул. Жрать и пить… Мысли короткие — сложить из них внятное почти невозможно. Руки, спина в грязи, от состава которой хотелось мягко опустить Сержу почки. Я представил котел с утренним варевом… хоть мордой ныряй.
— Серж, — окликнул старшого боец. — Нас сменят, а?
— Заткнулся, — за односложным ответом последовал грубый толчок. Мужчина отошел от поникшего охранника периметра и пинком выказал мне недовольство. — Вперед мясо, отведу в конуру…
Выдвинулись. В стылом сумраке вечера лагерь выглядел оживленнее. Запылали дополнительные огни, громче зазвучали голоса… Стадион жил лихим муравейником, посылая осмотрительность и безопасность. Черные тени городских развалин за периметром привычны, и только охранка тоскливыми тенями фланировала на помостах у забора — смотрела больше внутрь, исходя слюной и тупой злобой. Просто подарок…