"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17

Пули крупного калибра начали рваться у нас за спинами, и я подумал, как глупо было бы погибнуть теперь, в перекрёстном огне. Но сначала - британские машины! Стиснув зубы от боли, мы продолжали добивать вражеских роботов, пока наконец последний из них не рухнул, издавая предсмертные искры и шипение перегретых механизмов.

Первый, мгновенно сориентировавшись, громовым голосом прокричал: "Мы сдаёмся!" - и бросился на окровавленный паркет. Наша группа последовала его примеру. После мгновения колебания солдаты Третьего тоже начали опускаться на пол. Так и лежали они рядом - Первый и Третий, - так и не выяснив, кто из них сильнее, разделённые теперь только тонкой полосой паркета, покрытого осколками и кровью.

Внезапно ледяной ужас сжал мне горло — интуиция кричала об опасности. Принц, которого я считал поверженным, судорожно дёрнулся. Его окровавленная рука медленно полезла в карман, и я увидел, как пальцы сжимают древний артефакт — тёмную сферу с паутиной трещин, из которых сочился густой, как смола, мрак. В тот же миг чёрная дымка ожила, обвивая его тело тысячами змееподобных щупалец, не просто окутывая, а пожирая плоть, растворяя доспехи, перекраивая саму ткань реальности вокруг нас.

Воздух загустел, наполняясь хаосом, который проявлялся в жутких физических изменениях. Солдаты, ещё секунду назад стоявшие на ногах, начали корчиться в мучительных судорогах — их тела вытягивались до неестественных пропорций, кости ломались с громким хрустом, кожа трескалась, обнажая кровавые мышцы. Крики боли растягивались во времени, превращаясь в низкий, жуткий гул, будто кто-то замедлил запись человеческого голоса до неузнаваемости.

Я инстинктивно активировал замедление времени. Мир вокруг застыл в сюрреалистичной картине: пули зависли в воздухе, оставляя за собой видимые волновые следы; языки пламени замерли, словно вмороженные в пространство; лица людей исказились в вечных масках ужаса. Через эту остановившуюся реальность я телепортировался к принцу, чувствуя, как хаотическая энергия уже обжигает мою кожу, оставляя на ней кровавые волдыри. Но было уже поздно.

Принц взорвался — но это был не взрыв в обычном понимании. Это был разрыв самой реальности. В эпицентре образовалась чёрная бездна, поглощающая свет, звук и даже время. Я увидел, как пространство вокруг начинает коллапсировать, закручиваясь в спираль небытия. Стены дворца начали рассыпаться на элементарные частицы, люди — превращаться в кровавую пыль. В последний момент я почувствовал, как моё собственное тело начинает распадаться на молекулы, как сознание растворяется в этом всепоглощающем хаосе.

И наступила тьма. Безмолвная, бесконечная, абсолютная. Не было больше боли, не было страха, не было даже мысли. Только вечное ничто, поглотившее всё, что я когда-либо знал. Последнее, что успело мелькнуть в моём сознании — понимание, что этот взрыв не просто убил меня. Он стёр меня из самой ткани мироздания.

20 декабря навсегда вошло в историю Российской империи как день кровавого террористического акта и попытки государственного переворота. В этот роковой день пали сотни верных сынов отечества, лучших воинов империи, ставших жертвами бессмысленной жестокости внутреннего врага. Чудовищный просчет силовых ведомств привел к полной смене всего руководящего состава министерств безопасности.

Империя, слишком сосредоточенная на внешних угрозах, оказалась слепа к опасности, подступившей к самому сердцу государства. Хотя воинские части в столице формально не понесли значительных потерь, совершенная дезорганизация на проходных и блокпостах полностью парализовала их боеспособность. Этот провал наглядно показал, как глубоко зашла расслабленность в рядах защитников столицы. Исторические казармы и гарнизоны, оказалось, не были оборудованы резервными выходами, а система пропускного контроля с одним-двумя КПП легко нейтрализовалась одиночными смертниками.

Лишь благодаря оперативным действиям воинских соединений, дислоцированных за пределами столицы, удалось предотвратить полный хаос и остановить панику. Полицейские подразделения, оставшиеся без четких указаний, метались в растерянности, но проявили достаточную смекалку, чтобы минимизировать жертвы среди гражданского населения.

От величественного Императорского дворца уцелел лишь тронный зал - его древние магические укрепления, усиленные личной мощью императора, выдержали чудовищный взрыв. Официальные СМИ скромно сообщали о "бомбе неустановленного типа", но лишь немногие избранные знали правду: это бушевала первозданная энергия хаоса, подвластная лишь древнему роду правящей династии. Однако эта страшная тайна навеки канула в Лету вместе с погибшими нападавшими, унеся с собой последние свидетельства тех роковых событий.

После трагических событий текущий состав "Витязей" был немедленно расформирован - в руководстве всерьёз опасались, что генерал Букреев мог завербовать любого из бойцов. Начальник Академии вместе с внуком, замешанные в скандале, были срочно отстранены от должностей и переведены на африканский континент "для защиты имперских интересов", что на деле означало почётную ссылку подальше от столичных интриг. Всё подразделение "Витязей" отправилось следом, но уже лишённое своих легендарных доспехов - лишь стандартное вооружение и униформа отличали теперь этих некогда элитных бойцов.

Программу по внедрению доспехов в армию временно заморозили, сосредоточившись на формировании новой научной группы. Однако параллельный проект по созданию модульных боевых дронов неожиданно дал впечатляющие результаты. Военное командование быстро оценило преимущества: эти сравнительно недорогие аппараты можно было производить массово, а их тактическая гибкость представляла серьёзную угрозу для любого противника.

Особую опасность дронам придавала возможность оснащения их артефактами с непредсказуемыми свойствами - против такой комбинации технологий и магии не существовало универсальной защиты. Во главе этого перспективного направления встал Семён Карасёв - молодой, но невероятно одарённый артефактор, сочетавший научный гений с предпринимательской хваткой опытного купца. Его инновации открыли новый этап в развитии военной артефакторики, навсегда изменив баланс сил на поле боя.

Боль. Безумная, всепоглощающая, пронизывающая каждую клетку моего существа. Я оказался в самом сердце ада, где само небытие медленно собирало меня по крупицам. Сначала вернулось сознание — я ощущал, как невидимый ветер обдувает каждую извилину моего воссоздаваемого мозга. Затем появились кости, обнажённые и хрупкие, оплетённые кровавыми нитями нервов. Плоть нарастала мучительно медленно, а вместе с ней возвращались и магические ядра, их сплетения пульсировали в такт моему едва зародившемуся сердцебиению.

Я открыл глаза и увидел себя заточенным в коконе из чёрных волокон, которые, словно искусный ткач, восстанавливали моё тело нить за нитью. На груди мерцал матово-чёрный перстень, испещрённый тончайшими серебристыми прожилками.

В голове раздался знакомый механический голос доспеха:«Инициализация протокола "Бессмертный воин" завершена».

Тогда я понял — я жив. И, судя по всему, мой симбиотический доспех вырвал меня из небытия. Значит, такова способность истинных симбиотов — передавать информацию родительскому доспеху, чтобы он мог воссоздать носителя даже из праха.

У меня не было сил удивляться. Лишь два вопроса горели в сознании: сколько времени прошло и где я нахожусь?

Кокон раскрылся с тихим шорохом, освобождая моё тело. Я поднял дрожащую руку, взял перстень и надел его на палец. Ощутив холод металла, я вдруг осознал, что совершенно гол. «Облеки меня», — мысленно приказал я доспеху. В ответ чёрные волокна ожили, обвивая моё тело, смыкаясь в знакомую броню. Так было спокойнее. Так было привычнее.

Я огляделся. Это была странная зала — словно изумрудная пещера, стены которой переливались глубоким зелёным светом. В центре возвышался каменный постамент, на котором я и пробудился, окружённый чёрными щупальцами, медленно втягивающимися в пол. Рядом плескалось чёрное озеро, его матовая поверхность колыхалась, будто живая.