"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Внешнее положение тоже не блестяще. Раздел Польши, который дед не смог предотвратить, поколебал самые основы австро-французского союза и Вестфальскую систему равновесия сил, на которую со времен Тридцатилетней войны опиралась вся Европа. Какое счастье, что «союзу трех черных орлов» последние события в России нанесли серьезный удар. Теперь Вена и Берлин трижды подумают, прежде чем примутся добивать поляков. Или наоборот? Боже, как все сложно!
«Вот сейчас все и выясним!»
Он быстро допил остывший шоколад и отправился в свой кабинет. Его ждала встреча с графом де Верженом. С человеком, которого он выбрал, чтобы доверить
Граф Шарль Гравье де Вержен был опытнейшим дипломатом, но до последнего времени полным неудачником. Плодами его трудов — положа рука на сердце, весьма обильными — неизменно пользовались его противники. Министр иностранных дел Людовика XV Шуазель отозвал де Вержена из Стамбула именно в тот момент, когда граф переиграл Обрезкова и подтолкнул Порту к войне с Россией. Точно также воспользовались его идеями и связями в Швеции, когда в 1772-м Париж поддержал монархический переворот в Стокгольме. Влияние прорусской партии было уничтожено, шведский король Густав III развязал себе руки и стал верным союзником Франции. Успех, несомненный успех! Для Шуазеля и его клики. Не для де Вержена.
Но есть на свете мировая справедливость! Пришел час торжества!
— Граф, я намерен поручить вам наши внешние связи.
— Сир, я готов!
— Прекрасно. Обрисуйте мне в общих чертах ваш будущий курс.
— Статус-кво, Ваше Величество!
— То есть вы сторонник возвращения к прежней системе равновесия сил и отказа от разорительной системы Шуазеля?
— Да, сир. Франции слишком дорого обходятся внешнеполитические авантюры.
Людовик довольно кивнул, порадовавшись, что не ошибся в этом человеке.
— Я тоже считаю бессмысленной тратой денег все эти субсидии, подкупы и подарки, которые мой дед щедро раздавал кому ни попадя с совершенно противоположным результатом. Возьмем Турцию. Чего мы добились, подтолкнув ее к войне, и даже приняв в ней тайное участие?
— Участие, сир?
— Вы не знали? — де Вержен учтиво покачал головой. — Кто-то в Париже додумался отправить французских офицеров в последний набег крымского хана на Россию. Одного из них захватили. Еще наши гарнизоны в Польше были пленены русскими. И объяснить их присутствие мы не смогли, мы же официально не участвовали в войне. Вышел скандал. Чтобы его замять, деду пришлось признать императорский титул Екатерины.
— Какая неосторожность!
Граф нагло лукавил, имея полную возможность все свалить на Шуазеля. Да, к польским делам он не имел никакого отношения. Но тайное участие Франции в войне на стороне турок — в этом немалая его заслуга. Только не найдется сейчас желающих подставить его перед королем.
— Мы хотели ослабить Россию, а вышло все в точности наоборот. Московиты показали силу своей армии. Они, видит Бог, неплохо научились воевать!
— Ваш, сир, Возлюбленный предшественник желал наказать Россию за сепаратный мир с Пруссией и за отказ императрицы Екатерины вернуться в лоно союза с нами и Веной.
— И как? Наказал? — хмыкнул Людовик.
— В некоторой степени — да, сир. Последние известия из России внушают осторожный оптимизм. Положение Петербурга очень шатко. Екатерина взывает о помощи к друзьям. Нам это обошлось всего в пятьдесят тысяч ливров.
— Вы говорите о бунте этого казака «Пугачев», которого наши газеты неизменно называют Петром III? — король с запинкой произнес фамилию, за последний
год превлекшую всеобщее внимание. — Опять субсидии. Для чего?— Мне кажется, сир, результат есть да еще какой! Он разгромил гвардию и захватил Москву! Задунайская армия Румянцева спешит на помощь своей императрице.
— Каковы его шансы?
— Никто не берется предсказать, сир. Петр III применяет немало интересных новинок в военном деле. В любом случае, в России мы уже видим полноценную гражданскую войну, из которой, кто бы ни победил, страна выйдет крайне ослабевшей. И, вычеркнув фактор Петербурга из европейской партии, мы получим прекрасную возможность восстановить статус-кво.
— То есть вы все же допускаете возможность равного противостояния мятежников и кадровой армии?
— Да. Ваше Величество! У меня есть кое-что для вас.
Людовик заинтересовано смотрел, как граф достает из принесенного с собой портфеля сверток. Развернув обертку, де Вержен продемонстрировал королю металлические щипцы с смыкающимися широкими уплощенными губками. Внутри эти губки имели углубление конусной формы с двумя выступающими поясками.
— Это то, о чем я думаю? Пулелйка? — уточнил король. Он взял в руки прибор и внимательно его изучил.
— Да, Ваше Величество! Секретная русская пулелейка на одну пулю. Нашим людям из посольства в России удалось раздобыть единственный экземпляр. Выкрали из лагеря войск Петра III.
— Необычная форма пули.
— Ей приписывают половину успеха самозванца.
Людовик рассмеялся.
— Вы уж определитесь в титулах. Самозванец или царь этот наш новый друг?
— Официально император Петр Федорович умер и похоронен. Я не понимаю до конца, как выходить из этого казуса.
— Это не наша головная боль, а русских. Мне же интересно посмотреть, какая пуля получится, если мы воспользуемся принесенным вами прибором. Пойдемте.
Граф нисколько не удивился приглашению. Вся страна знала, что Людовик увлекается кузнечным и слесарным делом. Простолюдины восхищались, знать за глаза язвила. Еще в бытность дофином герцогу Берри приписывали чуть ли не все дверные ручки Версаля, хотя, конечно, дело обстояло иначе. В королевских покоях была устроена слесарная мастерская с небольшой кузницей.
Вероятно, король собирался после аудиенции поработать. Аккуратно побеленную печь уже кто-то разжег. Угли отливали малиновым цветом. На них отправился ковшик с тонким носиком, предварительно натертый изнутри мелом и загруженный кусочками нарезанного свинцового прутка. Засыпав емкость углям, Людовик занялся подготовкой пулелейки. Ее тоже требовалось разогреть, но не до красна.
Работал он сноровисто. Сразу было видно, что ему не впервой отливать пули. Да что там пули — в соседней комнате стоял действующий токарный станок.
Когда свинец в ковшике приобрел красно-фиолетовый оттенок, пришел черед его заливки в пулелейку. Людовик свел вместе губки, защелкнул фиксатор и осторожно залил свинец в специальное отверстие. Дождался, когда расплав остынет, разомкнул губки. Чтобы на поверхность рабочего стола выпала заготовка, королю пришлось немного постучать по пулелейке деревянной палочкой.
— Я в восхищении, сир. До чего ловко вы управились с незнакомым прибором!
Людовик отмахнулся. Комплиментов он не переносил, всегда подозревая скрытую насмешку. Близоруко щурясь, он разглядывал то, что получилось.