"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
— Да немного совсем. — Никита качнул головой. — Мне бы научиться управлять этими штуками на эфире, а там хоть трава не расти.
— Да, ты же богатенький… — Рыжая вздохнула, и ловко поджала под себя стройные ножки, не пролив ни капли из бокала с вином. — Ну а нам грызть эту науку до конца. Я-то вообще планировала устроится в Службу очистки. Они водой занимаются и всяким мусором. Работа конечно непрестижная, но зато платят хорошо, да и место в служебном доме сразу предоставляют. А в столице жильё ужас какое дорогое.
День Обретения Ранга, вот так именно, каждое слово с заглавной
Но Никите не требовались местные волны эфира, так как у него в теле жили три весьма мощных источника черпающих силу непосредственно из Мироздания. И естественно ему весь их колхозный бизнес был что называется «до лампочки» и через Арку Силы, он прошёл, поделившись лишь крохотной каплей силы, что и зафиксировал чуткий прибор, присвоивший самый низший двадцатый уровень.
— Ну не огорчайтесь юноша. — седоволосый мужчина в синей мантии и небольшой шапочке, поощрительно улыбнулся, и найдя в коробке жетон с цифрой «20» подал на ладони. — Занимайтесь, тренируйтесь, и повышение ранга не минует вас.
— Спасибо. — Никита вежливо поклонился. — Только об этом и мечтаю.
Праздник проходил шумно и весело. Сначала все первокурсники сидели за столами в Главном Зале, после высыпали на улицу посмотреть на фейерверк от Академического Совета и постепенно праздник перетёк в комнаты и номера в общежитии, куда Никита заглянул из чистого любопытства.
— Смешались в кучу, кони, люди… — Продекламировал он, увидев композицию из десятка студентов, в какой-то дикой комбинации, и поспешил покинуть общежитие неспешно покатив к себе в домик.
Где-то на середине пути, едва слышное жужжание моторчика его мобиля прервал крик из кустов, и остановив машину он вышел и раздвинув кусты руками, увидел картину достойную названия «Тупой и ещё тупее». Тонкая худенькая девчонка извивалась в руках толстого парня, а второй куда более мелкий в это время пристраивался к её междуножию, как видно для беседы о ранних стихах Лоргано Искры.
— Вы чего творите, дебилы? — Никита без разговоров пробил с правой ноги в бок толстому, и с левой худому, от чего оба с выпученными глазами попадали на землю, хрипя от боли в сломанных рёбрах. — Вам, что девок не хватает?
— Она должна…
— Кретины. — Никита без малейшей жалости врезал затрещину сначала одному затем другому и через жетон подал сигнал об опасности. Через минуту, заполошно дыша в кусты влетели двое охранников и тут же без разговоров стали фиксировать всё что увидели на свои амулеты, пока Никита помогал девушке привести себя в порядок, и не вступая в разговоры, отвёз её к общежитию, потому что считал, что это вполне может быть начало операции против него. Слишком всё топорно и грубо. Спасённая девица, пара придурков… Нахрен надо.
История продолжения не имела, хотя девушка как-то подошла и поблагодарила, намекая
на благодарность, в среде дам, разошлась в трогательной версии о благородном спасителе, а придурков выгнали из Академии, удержав деньги за весь год обучения.Тем временем расследование заговора вышло за пределы империи, и спецслужбы начали активно шевелить сопредельные страны в поисках причин и причинения последствий что очень не нравилось соседям Империи.
Но Никите неожиданно оказалось интересно учиться. Практики у него было огромное количество, а теории он не знал совершенно, поэтому поглощал все учебники с огромной скоростью и донимал преподавателей вопросами.
Удивительно, но оказалось, что преподаватели охотно отвечают на всё, часто задерживаясь чтобы дать пояснения по сложным темам. Никита ожидал намного более прохладного отношения, но за редчайшим исключением учителя искренне радели за свои предметы помогая студентам.
И именно здесь в академии, он стал понемногу понимать суть проблем, постигших этот мир.
Когда две вселенных стали проминать друг друга, одна из ветвей вселенной оказалась почти отсечена от основного тела, отчего остался совсем тонкий канал связи между ним и материнским источником.
Вот и выходило что эфира в мире вроде, как и немало, но если выбрать весь, то нескоро наполнится. А живые люди, особенно одарённые, сами генерировали поток эфира. Кто меньше, кто больше, и вот его-то и собирали в Академии с пока ещё неясными целями.
Удивительнее всего оказалось то, что на прямо заданный вопрос, академики ответили, причём спокойно и уверенно. Лумнор Тураг, архимагистр, выслушав вопрос Никиты, как-то очень невесело усмехнулся, и стал рисовать в воздухе светящимися линиями.
— Это мы. Это наша материнская вселенная. Здесь, практически между нами, кусок враждебной нам вселенной. Он постепенно поглощает нашу материю, и через какое-то время просто отрежет нас от источника и сожрёт. А силу мы собираем для того, чтобы пробить канал прямо по ткани реальности враждебного мира, отрезав их и уничтожив. — Архимаг изобразил в воздухе пунктир. — Пока мы сделали всего пару попыток, но смогли лишь продавить тот мир. Неглубоко, но сама тенденция обнадёживающая. Но как я понимаю, вас интересуют сборщики силы по академическому городку? — Профессор улыбнулся. — Нет, всё что здесь собирается — уходит на текущие нужды академии. Обогрев, защита от непогоды, орошение и водоснабжение плюс конечно работа лабораторий. На нужды главного исследовательского центра мы тратим только то, что собираем в свободном эфире пробивая канал связи в материнское пространство, через который, дружественные нам эфиристы, отправляют своеобразную посылку с концентрированной силой. Правда в последний раз что-то сбилось, и мы не получили нужного эфира, но лаборатория восстановлена, и готова принять очередную партию.
Конечно, Никите было очень неприятно ощущать себя «посылкой» но если всё строго взвесить, то жизнь одного человека — ничто по сравнению с судьбой целой ветви Вселенной. Конечно он не собирался сдаваться, но и желания рвать местных магов на тряпки тоже сильно поубавилось. Всё это, конечно, не отменяло нравоучительного мордобоя, но, так. Без фанатизма.
Головоломка понемногу складывалась и Никита уже прикидывал варианты организации приватной беседы между ним и главой Академического Совета, когда все планы рухнули.