"Фантастика 2025-124". Компиляция. Книги 1-22"

И тут я увидела, как младший медведь выбрасывает руку в сторону Кирима, и того в затылок ударят большим камнем. Маг падает лицом в траву.

Я замерла, шокированная, и тут ощутила, как меня что-то будто стегнуло поперек спины… нет, это веревка обхватила меня поперек туловищиа, камни быстро-быстро заметались, обматывая меня веревкой, будто колбасу, но стараясь обходить мои крылья, чтобы не упала на землю и не разбилась. А потом с силой потянули вниз.

Глава 24

Я не стала сопротивляться и просто сложила крылья, падая с неба, но веревка, связавшая меня, подхватила и удержала, не позволяя мне разбиться. Я нужна им живая.

Разум стал чистым и почти звенящим, как воздух солнечным морозным утром при температуре минус двадцать пять. Я и не представляла, что ярость может быть такой сильной, что в мозгу может просто переключиться какой-то тумблер. Или я прежде такого не умела?

Прошлое укрылось туманом, все вокруг стало неважным, кроме одного. Только у самой земли я не позволила уложить себя на землю, а взмахнула крыльями и мягко встала на ноги. Глаза долу, скрывая золотое сияние, хотя крылья выдают все равно. Орки бегут ко мне, радостно голося, но, приблизившись, будто теряются, переглядываются.

— Ты проиграла! — наконец, провозглашает леворукий Медведь, смело шагая вперед.

— Разве? — я позволяю себе поднять на него светящийся золотом взгляд.

Все так просто, так чисто, идеально и логично. Все его порывы, все его возможности и мысли раскладываются передо мной по идеальным формулам. Одно движение брови, и он хватается испуганно за горло, пытаясь вздохнуть или выдохнуть. Воздух замирает у него в трахее, перекрывая дыхание.

— Что ты с ним сделала, тварь?! — взрывается Пес и, подскочив вперед, замахивается на меня рукой.

Мой взгляд теперь уже впивается в него. Он смеет поднять на меня руку?

Пес раскрывает рот, словно выброшенная на берег рыба, не в силах вдохнуть. Воздух поспешно покидает его легкие, еще сильнее поднажать — и те схлопнутся. Интересно, я смогла бы заставить его кровь вскипеть, будто в вакууме? В голове вертятся какие-то сведенья о том, что это возможно.

Рядом судорожно дышит Медведь. Слишком много женихов, моего внимания не хватает, чтобы охватить всех, это вызывает раздражение на себя. Нужно больше силы, больше умений, больше контроля над собой и над окружающим миром: больше расчета и силы, умений и навыков, знаний, раствориться в потоки ноосферы, стать ее живым воплощением и продолжением, перехватить над нею власть. А пока слишком слаба. Воздух — слишком непослушная стихия, слишком свободолюбивая, он легко вырывается из-под контроля и стремится наполнить сосуд, едва появится хоть какое-нибудь отверстие. Если бы я могла просто поместить этих гадов в пакет и выкачать весь воздух… но сам воздух слишком легок и легко ускользает от влияния. Внутри легких одного живого существа его можно контролировать, как в почти-замкнутом пространстве, но на открытом пространстве — слишком сложно.

— Что вы стоите? — рычит Медведь, — нападайте на нее скопом, она может душить только одного за раз!

Умный. Заставляю его вновь заткнуться, а вот Пес вновь дышит, отползая в сторону. Это вызывает раздражение на себя, на свои способности. У меня сила Воздуха, самая мощная из всех, Воздух есть везде в мире, его движение управляет погодой, без него нет жизни на земле. Почему я, самая сильная из всех элементалей, должна мириться с таким отношением?! И можно создать вихрь, да только тот меня первую и унесет куда-нибудь к чертовой матери, как во время первого боя, я слишком легкая.

Орки испуганно медлят, но все же медленно сжимают круг, в центре которого я.

«Воздух движется, все время движется», — крутится в голове. Какие-то картинки из уроков физики про газы и кругляшки-молекулы, которые, сталкиваясь, передают друг другу энергию…

Медленно выдыхаю, и вижу облачко пара, вылетающее из моего рта. Губы растягиваются в холодной ухмылке. Где-то неподалеку гремит гром, хотя на небе ни облачка.

— Сдавайтесь, — выдыхаю я.

— Нужно вырубить ее, чтобы нам зачли победу, — Медведь для верности поднимает с земли какую-то корягу.

Сжимаю веревку, связавшую меня, в кулак, миг — и она твердая, будто окаменевшая. Складываю ее пополам, и она крошится и рвется, как старая истлевая тряпка.

— Что это? — испуганно спрашивает Сокол, оглядываясь на восток, где вспыхивают серебром молнии.

Я смотрю на него внимательно:

— Племя Соколов отвергло тебя, быть тебе первым из вернувшихся Котов, — веревки падают к моим ногам, и я тыкаю пальцем в его сторону. Бывший Сокол отшатывается испуганно. — Прими покровительство Кота, иначе останешься вообще без связи с капищем, — я сокрушенно качаю головой.

— Ведьма! — рычит Медведь и прыгает вперед, но я резко взмываю в воздух, ускользая из его рук.

Замираю буквально в метре-полутора над их головами:

— Сдавайтесь!

— Ты не победила! — возмущенно кричит Пес, — а мы практически взяли тебя в плен. Это мы победители!

Я довольно ухмыляюсь в ответ, гремит все настойчивее гром, ярче вспыхивают молнии.

— Что это? Почему так холодно? — удивленно выдыхает облачко пара Сокол.

Температура все сильнее падает, а я улыбаюсь довольно. Пусть я не так сильна, как былые Сильфиды, устроившие из трети континента ледяную пустыню, но эта сторона силы стала мне подвластна. Нужно только не позволить воздуху переносить энергию тепла, заставить все молекулы замедлиться, добавить силы, и вот уже изморозь покрывает траву.

— Это она делает! Она призывает холод! — наконец-то соображает Сокол. — Прекрати это! Остановись!

— Она не сможет… — не верят остальные женихи.

Но температура продолжает понижаться, я вижу, как в становище начинают зажигать костры. Орки сильны, но они не привычны к холодам, шатры — не теплые избы. В степях бывает очень холодно, но не в этих широтах, а куда севернее. Насколько их хватит?

Глава 25

— Прекрати! Ты что, хочешь убить все племена только из своей прихоти?! — кричит старший из Медведей.

— Сдавайтесь, — предлагаю я.

— Ты не можешь так поступить!

— Ты не посмеешь! Ты не сможешь всех убить, а выжившие будут тебе мстить вечно! Наши шаманы тебя проклянут, а наши духи будут преследовать тебя вечно! — глупый Медведь пытается мне угрожать, но от этого моя ледяная ярость только растет.

Не знаю, на сколько градусов опустилась температура, но от дыхания у орков стали появляться облачка пара. Учитывая, что они предпочитали ходить полуголыми или в легких рубахах, защититься от мороза им было нечем.

— Я сдаюсь! Сдаюсь, слышишь! Я признаю, что ты сильнее! Мне не нужна твоя рука! Только прекрати! — первым сдается бывший Сокол, будущий Кот.

Но мне этого мало.

— Ладно, к пустынным духам такую жену, я сдаюсь, — все же машет рукой Пёс.

— Я признаю тебя сильнее. Остановись, умоляю, — склоняется старший медведь. — Ты же спасла племена от огня, ты не можешь сейчас всех убить холодом!

Только последний из женихов молчит уперто, смотрит на меня исподлобья, не желая говорить, хотя его всего трясет от холода.