"Фантастика 2025-129". Компиляция. Книги 1-36

— Это вульгарно! — принялась поучать меня мама.

Я рассмеялся. А госпожа Шабарина раскраснелась. Она поняла причины моего веселья, потому и стала смущаться. Разве не было более вульгарным было то, что она оставила своего сына, поместье, не пробыв в трауре по мужу даже года, и укатила с любовником в столицу? Так что, кто ещё меня будет учить морали, но только не мама. Если я буду вести себя сообразно её поведению, то это будет для меня слишком.

Есть такое образное выражение — «как в последний раз». Оно предполагает, что люди совершают нечто, подразумевая, что будто бы больше этого уже сделать не смогут. Так вот, наша ночь с Эльзой была именно такой. В какой-то момент моё лекарство против чувств к Елизавете Дмитриевне начало действовать. И в порыве страсти я даже мог бы признаться в любви к Эльзе, но сдержал глупый и напрасный порыв. А вот Эльза призналась. Сказала мне слова любви, а также то, что готова, как говорится, и в горе, и в радости. Эх… И почему женщины такие непонятливые? Мы уже не раз объяснялись и обещались только быть любовниками. И то, это до времени, когда я не найду себе жены. Это лишь физиология! Мне все-таки хватило такта, чтобы всё это не проговаривать прямо сейчас, лежа в постели и глядя в ее увлажнившиеся глаза, в очередной раз.

Эта ночь была настолько серьёзной кардиотренировкой, что утром я даже не вышел на пробежку и не выполнил элементарный комплекс упражнений. Лекарство под названием Эльза Шварцберг, казалось, подействовало даже на меня, заставляя временно забыть об Лизавете Дмитриевне. Несмотря на множественные, порой, даже акробатические этюды в нашем с ней исполнении, рука наутро не болела и даже рана на ней не саднила сукровицей.

Следующая ночь была примерно такой же страстной, может, только лишь чуть с меньшим количеством слёз. Наверное, все слёзы Эльза пролила вчера. А вот её либидо, та сексуальная энергия, которая в женщине пробуждалась с заходом солнца, да и не только, продолжала бить ключом. Так что наутро перед отъездом я уже посчитал, что пару дней такого секс-марафона, включая все те физические нагрузки, которые имели место быть у меня и у этой русской немки по ночам, а порой, если мы где-то случайным образом встречались, так и днём, и вечером, и утром, вполне могу засчитывать как спортивные тренировки.

Четыре кареты, пятнадцать всадников, ряженых под казаков — по современным меркам, наверное, это не такой уж и маленький караван помещика. В особенности должно было впечатлять сопровождение. Словно какого великого князя или самого императора сопровождали.

Кроме бойцов-дружинников, были еще Эльза, полицмейстер, двое его сопровождающих, а также Жебокрицкий и Лавр Петрович Зарипов.

За последние дни, пока я занимался подготовкой к выезду в Екатеринослав, у меня состоялись ещё два разговора. Пришлось ещё раз припугнуть, а после поманить небольшим пряником Жебокрицкого. Я обязался не рассказывать о том, что он присвоил себе также некоторые участки земель других соседей.

Но вот предать Матвея Ивановича Картамонова, который уже делает для меня много доброго, и не сказать ему, что озеро и Большой Луг принадлежат не Жебокрицкому, а крестному, я не мог. Так что за таким разговором последовал акт передачи. Впрочем, мы обошлись без каких-либо бумаг, лишь ударили по рукам, а я насилу остановил Матвея Ивановича, чтобы тот ударил только по руке Жебокрицкого, а не по его наглой морде, которая так лихо по кусочкам крала земли у своих соседей.

В этот раз путешествие оказалось даже приятным. Нам не приходилось вытаскивать телеги из снега или грязи, погода устоялась благоприятная, лишь только пару раз накрапывал небольшой дождик, но и он был на пользу, так как прибивал пыль на дорогах.

— Алексей Петрович, остановиться бы в Павлограде, — сказал Лавр Петрович Зарипов, когда мы уже свернули на дорогу, чтобы обогнуть город. — С чего нам так прятаться? Неужто думаете, что попробуют напасть? А если и так, то мы с револьверами…

Я не особо разделял воодушевление Лавра. Эка он под солнышком раздухарился. Однако, может быть, он и прав? Я же думаю несколько иными категориями, ожидаю подспудно какой-нибудь группы захвата, чего-то вроде СОБРа. Но такого в этом времени нет, даже в полиции не будет достаточно сил, чтобы сравниться с моим отрядом по огневой мощи.

— Давай, Лавр. Согласен, поесть нужно да прикупить запасов в дорогу, — согласился я.

В Павлограде не было элитных ресторанов. Здесь не было даже просто ресторанов. Лишь два трактира, и то… так себе уровень. Но претензий к городу не имею. Еще двадцать лет назад здесь и вовсе было одно каменное здание — храм. А все остальное — мазанки или даже полуземлянки.

Так что выбора особого и не было.

— Господа, я рад, конечно, что вы решили меня посетить, но скажу то, чего никогда и никому не говорил… — на пороге трактира нас встречал человек, в котором несложно было определить еврея, ну да их в губернии немногим меньше, может, только, чем в Одессе. — Выберите другое место.

— Интересно, это когда же твои соплеменники от прибыли отказывались? — усмехнулся я.

Мужик наклонился ко мне и тихо, оглядываясь назад, в зал трактира сказал:

— Есть тут у меня один… Пьет уже вторую неделю. И все бы ладно, даже платит, но… Буен, бьет всех гостей, — сказал еврей и вжал голову в плечи. — Все зовут меня Есей, это если не жидом называть станете, а по имени.

— Умеешь ты заинтересовать, Ёся, — усмехнулся я. — И что ж полиция?

— Так и не трогает, сколько денег уряднику не отдаю, но этого и не трогает. Вот и как мне быть? А еще у него дите было на руках. Пятый год так пьет, а мне за дитем пригляд, — продолжал хозяин трактира.

Я смело вошел внутрь. Ну, не бояться же мне пьяного дебошира, право слово.

— Я же сказал, что закрываю трактир, — взревел знакомый мне голос, а после показалась и лапища, которая пыталась меня ударить.

— Тарас? — удивился я.

— Во… я Господа Бога молю, чтобы он вразумил меня, а ты сам пришел, — заплетающимся языком сказал один из исполнителей Кулагина. — Не хочу я больше убивать. Вот тебя… мне приказали убить. Вот сейчас посплю и буду убивать. Ты только никуда не уходи, дай поспать!

— Конечно, спи… Я пока нож наточу, — сказал я, наблюдая, как прямо на столе мостится улечься Тарас, сворачиваясь в позу эмбриона.

Денис Старый, Валерий Гуров Барин-Шабарин 3

Глава 1

— Ну привет, Тарас, — сказал я, когда мужик через пару часов, подняв мятую морду с трактирного стола, разлепил глаза.

— Э-э-э! — весьма информативно отвечал мне заспанный пропойца.

— Это многое проясняет, — рассмеялся я.

Мой смех был поддержан и Лавром, и всеми бойцами, что были в трактире. Полицмейстер только не отреагировал, но он со своим сопровождением занял дальний столик, отмежевавшись от нашего веселья. Мы, можно так сказать, оккупировали трактир почти полностью, заняв все свободные столики. Кроме бойцов сопровождения здесь сидели ещё крестьяне, которые мною были взяты на роль возниц и носильщиков. Со мной также ехал и мастер Козьма, в ведении которого находились чертежи револьвера и наиболее удавшиеся изделия, какие было не стыдно показать и губернатору. Так что людей, чтобы заполнить не самое большое питейное заведение, оказалось предостаточно.

— Если пришёл в себя, то давай рассказывай! Что же такого сильного человека заставляет так много пить? — сказал я, жестом показывая, чтобы Тарасу налили квасу.

Мужик явно растерялся, однако не грубил мне и не показывал свой норов, а потупил глаза. Тарас нынче казался каким-то опустошенным. Наверное, с таким отношением к жизни люди и лезут в петлю. Хотя это настолько унизительно, когда мужика хочется пожалеть!

— Решил я на каторгу отправиться, — после долгой паузы сказал Тарас.