"Фантастика 2025-129". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
Однако «вздремнуть» не получилось. Меня вырубило на восемь часов. Но, к счастью, в терапевтическом стационаре и приёмном отделении за это время ничего не случилось. Сергеев ни разу не заходил и не пытался привести меня в чувство, значит, и сам, скорее всего, заснул после того инцидента с двумя астматиками.
Утром я с новыми силами принялся изучать свою историю болезни.
Однако перед тем, как прочесть анализы, я мысленно отметил для себя несколько важных моментов. Ведь этой ночью появились новые симптомы. Кроме слабости меня до самого утра мучила сильная потливость. Простыни и подушка промокли насквозь, хотя высокой температуры у меня не было.
За
А анализы не меняются. Концентрация клеток крови просто чудовищная.
Я решил принять душ прежде, чем продолжить свою работу над собой и другими пациентами.
— Доктор Кацураги, с вами всё в порядке? — обратился ко мне Алексей Георгиевич. Мы пересеклись с ним в коридоре около ординаторской. Мужчина выглядел уставшим. Будто и не спал вовсе. Скорее всего, всю ночь изучал различия бронхиальной астмы от сердечной. — Простите, что не заглянул к вам. Переутомился.
— С моим самочувствием всё в порядке, — солгал я. — Хочу принять душ и приступить к работе.
— Вы тоже сильно не переусердствуйте, — попросил Сергеев. — Всё-таки сейчас вы в первую очередь пациент и только потом — врач.
Не привык я столько внимания уделять своему здоровью, но в текущей ситуации приходилось разделять время пятьдесят на пятьдесят. Ведь если я погибну, и семья останется без меня, то тысячи пациентов будут лечиться стандартными методами, а не лекарской магией.
Я прошёл в душевые, чтобы смыть с себя весь пот, выделившийся за ночь. И тут же столкнулся с новыми симптомами.
Кожа зудела. Поначалу я даже подумал, что плохо настроил температуру воды, поэтому обжёгся, но затем перепроверил её ладонью и понял, что вода чуть тёплая.
Через несколько минут после мытья жжение пошло по всему телу. В руках и ногах появилось покалывание, а лицо начало гореть.
Мало того, во время чистки зубов я обнаружил, что на зубной щётке остаются следы крови, будто у меня стоматит. Хотя с ротовой полостью ранее у меня проблем никогда не возникало. Я всегда корректировал здоровье зубов с помощью лекарской магии. А то у японских стоматологов можно и половину своей зарплаты оставить!
И напоследок, обтираясь полотенцем, я нашёл несколько синяков на боках и голенях.
— Плохи мои дела… — вздохнул я.
Похоже, заболевание уже начало переходить на новую стадию. Причём комплекс всех этих симптомов мне хорошо известен.
Вернувшись из душевой в ординаторскую, я ещё раз обобщил всё, что было мной замечено и понял, какой конкретно у меня диагноз. Теперь сомнений точно быть не может.
Судя по анализам крови и симптомам, у меня истинная полицитемия. Клетки костного мозга ошибочно полагают, что в крови недостаточно эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов и начинают ускорять процесс их деления. В итоге этих компонентов крови становится слишком много, и это проявляется не самыми приятными симптомами.
К счастью, это не онкологическое заболевание костного мозга. Но в то же время оно может со временем перерасти в различные формы лейкоза. А даже если не перерастёт, нарушение работы крови «подарит» мне множество других неприятных заболеваний.
Можно сбиться со счёта, если начать перечислять все симптомы истинной полицитемии.
Если я проигнорирую это заболевание, через какое-то время у меня увеличится селезёнка, из-за этого возникнут боли в животе, и он вздуется.
Параллельно
разовьётся язвенная болезнь желудка, которая сама по себе может причинить немало проблем.Следом запросто может появиться мочекаменная болезнь, которая приведёт к нарушению работы почек и нижних мочевыводящих путей.
И всё это — лишь часть от общей картины!
Кроме того, с таким заболеванием меня рано или поздно настигнет подагра, печёночная недостаточность, тромбоз глубоких вен и даже тромбоэмболия лёгочных артерий.
А уж последнее состояние с высокой вероятностью может привести к смерти.
Только излечить себя придётся втайне ото всех. Если местные гематологи выставят мне истинную полицитемию, это информация сразу же попадёт в Японию, и тогда меня замучают с обследованиями.
Нет, я решу проблему сам. Здесь — в России. У меня осталось пять-шесть дней, чтобы со всем разобраться. Только есть одно весомое неудобство. «Самоанализ» не работает, а это означает, что мне придётся лечить себя вслепую. Мысленно представлять поражённые клетки крови и приводить их в порядок. Долго, муторно и методично.
Возможно, имело бы смысл попросить о помощи другого лекаря. К примеру, Купера Уайта. Его «клеточного анализа» хватило бы для того, чтобы полностью восстановить мой костный мозг. Но он уже в Японии. Вызывать его обратно в Россию я не хочу, а возвращаться в Токио больным — решение ещё более неприятное. Сайка сразу почувствует, что со мной что-то не так. Расскажет об этом моим родителям. Как они отреагируют на такую новость — тоже вопрос. Не хватало ещё, чтобы отца или мать схватил инфаркт. Да и беременность Сайки может осложниться из-за стресса.
Нет, я обязан сохранить это в тайне. Это моя личная война с собственным организмом. Если уж с суперинфекцией справился, значит, и с самим собой смогу совладать.
Я собрался с силами и направился помогать Алексею Сергееву. С собой решил ещё немного повременить. Тем более, у меня появилась идея, как облегчить себе задачу и гарантированно излечить свой костный мозг. План довольно сложный, местами болезненный, но всё же к успеху он меня приведёт однозначно.
— Алексей Георгиевич, как обстоят дела с пациентами? — спросил я. — Сегодня экстренных случаев больше не было?
— Нет, но если хотите чем-то себя занять, можете пройти в седьмую палату, — произнёс он. — Там лежит пожилая женщина. С моей самой нелюбимой патологией. Возьмёте историю болезни — и сами всё поймёте. Может быть, вам удастся подобрать ей правильное лечение. Готовый диагноз уже есть, но с препаратами выходит туго. Никак не могу составить работающую схему.
— Как зовут пациентку? — уточнил я.
— Зинаида Николаевна Звонарёва, — ответил Сергеев. — Семьдесят девять лет. Сразу скажу, жалобы у неё на давление. Но есть большой нюанс и…
— Не рассказывайте, я сам разберусь, — перебил его я. — Если появится другой срочный пациент — сразу сообщите. Я пока её осмотрю. Но перед этим хотел уточнить, Алексей Георгиевич, есть ли в нашей больнице гематологическое отделение?
— Конечно, — кивнул он. — Гематологи у нас хорошие. А вы… Почему интересуетесь? Из-за своих анализов?
— Да, — ответил я. — Хотел узнать, можно ли будет сделать в ближайшие два дня пункцию костного мозга.
— Думаю, я без проблем смогу договориться с заведующим гематологией, но вы ведь понимаете, что после этого не сможете продолжать работать? Я, если честно, думал, что мы сделаем пункцию в конце недели, потом вы отлежитесь в хирургии и отправитесь долечиваться домой — в Японию.