"Фантастика 2025-129". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
— Мы оба понимаем, что так будет в любом случае. На вас целая поликлиника и работа с профессором Банзаль. Даже если пациент будет приезжать в «Ямамото-Фарм», сомневаюсь, что вы сможете часто срываться с рабочего места. Я в любом случае буду регулярно высылать вам отчёты.
Всё. Решение принято. И так будет гораздо удобнее для всех.
Правда, я за счёт этого смогу получить ещё больше выгоды. Во-первых, мне удастся совместить сразу два рабочих дня в одном. Таким образом я сэкономлю кучу времени в понедельник.
А во-вторых, присутствие пациента, над которым проводятся
А министерство само против себя не пойдёт.
Воскресенье я потратил на завершение сборов. Мы с Сайкой были готовы к переезду. Остались лишь формальности. И к концу дня даже их удалось утрясти.
Риелтор связался со мной и сообщил, что весь пакет документов готов. Фактически остаётся только заключить сделку, перевести деньги за дом, а взамен получить право собственности.
Мы решили заняться этим в следующую среду, когда я окажусь свободен от дежурств и прочих неотложных дел.
Наконец, наступил день «Х». Тот самый понедельник, который ознаменовал начало сразу двух крупных событий, в которые я оказался вовлечён.
Соревнование частных клиник Токио и клинические испытания «Онкокура-2». Эитиро Кагами заехал за мной, и мы направились в мою клинику. Пациента заранее оповестили о том, куда ему нужно прибыть.
— Вы подозрительно спокойны, Кацураги-сан, — подметил Эитиро Кагами. — Неужели совсем не волнуетесь насчёт предстоящих испытаний?
— Лишняя тревога только притупит внимание, — ответил я. — На этот раз, если препарат покажет хоть малейшее отклонение от нормы, нужно будет сразу сворачивать проект. В первую очередь, чтобы не навредить пациенту. И ради корпорации.
— Согласен с вами, — кивнул Эитиро. — Если «Ямамото-Фарм» ещё раз ошибётся с «Онкокура», нам уже это не простят. Это — последний шанс создать такое лекарство.
В клинику мы прибыли к восьми утра. Большинство моих сотрудников ещё даже не успели приступить к работе. Мы с Эитиро заняли мой кабинет и начали обсуждать план обследования пациента.
В коридорах здания было шумно. Пациенты выстраивались в очередь к новым врачам, которых я перевёл в первый филиал вместо своих коллег-лекарей.
Вскоре в дверь моего кабинета постучали, и к нам вошёл мужчина, от которого у меня сразу же переклинило весь «анализ». Давно моя магия не активировалась автоматически. Яркий признак того, что передо мной человек, которому срочно требуется помощь.
Ещё бы она не требовалась! Печень пронизана опухолевыми тканями. В шестом грудном позвонке «анализ» показывает небольшой метастатический очаг. И то же самое с головным мозгом.
Не знаю, можно ли так говорить, но пациенту ещё повезло. Метастазы не задели принципиально важных отделов мозга, поэтому основные жизненные функции, такие как дыхание или сокращение сердечной мышцы, не пострадали.
Правда, больной вошёл в кабинет, опираясь на трость. Видимо, из-за повреждения позвоночника ему было тяжело
ходить. Тридцать два года и уже с тростью…И ведь чисто теоретически я могу ему помочь. Могу попробовать уничтожить онкологию своей магией. Но в таком случае никакие клинические испытания не будут иметь смысла. Это — главная проблема моего участия в исследовании препарата.
Если я буду слишком часто вмешиваться в организм пациента своей магией, мы получим некачественные результаты. Будет казаться, что «Онкокура-2» работает идеально. А на других пациентов уже на следующем этапе препарат проявит себя совсем иначе.
Вывод прост. Магию не используем, пока в этом нет крайней необходимости.
— Здравствуйте, — поприветствовал нас коротким поклоном мужчина. Ещё больше согнуться он никак не мог. Видимо, боль в спине не позволяла. — Меня зовут Дзараки Коджи. Я ведь не ошибся адресом?
— Всё верно, Дзараки-сан, — кивнул я. — Проходите, присаживайтесь. Меня зовут Кацураги Тендо, а это — мой коллега Эитиро Кагами. С этого дня мы будем наблюдать за вами почти каждый день. Вы ведь уже подписали все документы о согласии на испытания?
— Да, вот, возьмите, — он поёжился, прижал одну руку к спине, а второй протянул нам папку с документами.
— Хоть документы уже и подписаны, я всё равно вынужден уточнить, Дзараки-сан, — произнёс я. — Вы понимаете, что идёте на риск?
— Я понимаю, что пойду на риск в любом случае. Откажусь от испытаний — и меня уже ничто не спасёт. Я проходил химиотерапию в «Генетиро-Хелс». Положительных результатов она не дала. А так у меня есть хотя бы малейший шанс на выздоровление. В любом случае, Кацураги-сан, Эитиро-сан, я буду бороться до конца. Если со мной что-то случится, никто из моих родственников подавать в суд не будет. Так что, пожалуйста, делайте всё, что считаете необходимым.
Он хорошо настроен. Это уже сильно повышает вероятность успеха.
Кстати, он ведь упомянул химию в «Генетиро-Хелс»? Видимо, Дзараки Коджи получал тот самый препарат, который создали в стенах их лаборатории как раз той осенью, когда мы тестировали «Онкокура-1».
Я читал статьи. Они предлагали очень мощный химиотерапевтический режим. Раз он не помог, значит, у Дзараки и вправду больше нет шансов. Остаётся только надеяться на «Онкокура-2».
— Для начала, Дзараки-сан, расскажите нам, пожалуйста, с чего вообще началось ваше заболевание. Как оно было выявлено? — спросил я. — Сегодня у нас организационная встреча. Мы лишь с вами познакомимся, а затем вы сдадите анализы. А уже после того, как будут готовы результаты, вы начнёте принимать экспериментальный препарат.
— Поначалу, Кацураги-сан, заболевание меня вообще никак не беспокоило, — сказал он. — Онколог сказал, что я проходил с ним около года и почувствовал симптомы лишь после того, как онкология развилась до терминальных стадий.
Да, к сожалению, так это обычно и происходит. Человек может жить с раком печени и даже не заподозрит какие-либо отклонения, пока не будет слишком поздно. Именно поэтому эту опухоль очень часто обнаруживают случайно, когда проводят УЗИ брюшной полости в связи с другим заболеванием.