"Фантастика 2025-129". Компиляция. Книги 1-36

— Брат! — воскликнул Шинохито и рухнул на колени около постели императора. Но тут же опомнился и перешёл на «вы». — Тэнно-хэйка, как вы себя чувствуете?

— Всё в порядке… — с трудом улыбнулся Ацухито. — Мне намного лучше. Спасибо вам, Кацураги-сан. Вы снова спасли мне жизнь.

— Ещё не спас, — покачал головой я. — Если хотите, чтобы этот кошмар закончился, очень рекомендую задержать охранника, стоящего около выхода из комнаты.

В спальне повисла гробовая тишина.

— Советую наставить на него оружие, иначе он может нас атаковать, — добавил я.

Император и его брат не успели отдать приказ. Охранник, которого я заподозрил в измене, сорвался и первым потянулся к пистолету. Но двое других тут же его обезоружили, когда осознали, что он и вправду собирается нас атаковать.

— Стойте! — прокричал мужчина, когда его прижали к полу. — Это какая-то ошибка. Я бы никогда не пошёл против Тэнно-хэйка!

— Кацураги-сан, что происходит? — удивлённо спросил Шинохито. — Как вы поняли, что он должен нас атаковать?

Опять придётся наврать с три короба… На самом деле я просто использовал «массовый анализ» и обнаружил во внутреннем кармане его униформы колбу с ядовитым веществом. Хотя… Были и другие признаки его предательства.

— Начнём с того, что этот человек первым нашёл ампулы с дигоксином. Пока остальные осматривали дальние ящики, он сразу же рванул к комоду, где лежали выписанные мной лекарственные средства, — объяснил я. — Это говорит о том, что он уже изучал комнату императора.

Я кратко объяснил, как должны были провзаимодействовать между собой яд, миорелаксант и дигоксин. А после подробного осмотра его одежды другие охранники обнаружили ту самую ампулу с ядом.

— Это… Это моё лекарство! — воскликнул он. — Я страдаю от мигрени. Мне постоянно приходится принимать его, чтобы…

— В таком случае вам не составит труда выпить его прямо сейчас. Верно? — поинтересовался я.

Охранник побледнел. И меня уже порядком достала эта ситуация. Он губил моего пациента на протяжении нескольких месяцев. А выпытывать из него информацию слишком долго. Пора воспользоваться моим козырем.

Не зря я сохранил «контроль» во время соревнований. Лучше уж воспользуюсь им здесь.

Я активировал мощнейшее воздействие на его психику и задал свой последний вопрос:

— Говорите правду. Зачем вы совершили покушение на императора?

И он выложил всё.

— Простите меня… — уткнувшись носом в пол, простонал мужчина. — Мне заплатили очень большую сумму денег. Политическая партия «Косинигава». Они хотели победить на выборах, но вы, Тэнно-хэйка, их не поддерживали. Зато ваш брат всегда выступал на их стороне.

— Ч-что?! — оторопел Шинохито. — Да, я говорил, что поддерживаю эту партию, но… Но я бы никогда не совершил покушение на собственного брата!

— А вы здесь и ни при чём, — продолжал выдавливать из себя правду пойманный отравитель. — Просто лидер партии хотел, чтобы власть перешла к вам. Тогда бы «Косинигава» победила, и большая часть власти над Японией досталась бы им.

Теперь всё ясно. Император Японии и вправду толком не играет никакой роли, но он может поддерживать ту или иную партию. Именно из-за разницы во мнениях Ацухито и Шинохито произошла вся эта история. Младший брат не планировал убийство. Просто им захотели воспользоваться — вот и всё.

— Я услышал достаточно, — держась за голову, император Ацухито присел. — Уведите его. Свяжитесь с генеральным комиссаром. Пусть им займутся высшие полицейские чины. И партией «Косинигава» тоже.

Отравителя вытащили из спальни. Кажется, только сейчас он осознал, что признание вылилось против его воли. В этот момент я увидел ужас в его глазах. Но меня это не волновало. Убийца пойман. А император здоров. Я своё дело сделал.

— Кацураги-сан, — обратился ко мне император. — Этот разговор ещё будет продолжен чуть позже, когда я восстановлюсь. Но с этой минуты вы можете считать себя личным врачом моей семьи. Я сдержу своё обещание.

— Благодарю, Тэнно-хэйка, — поклонился я. — И я, в свою очередь, даю слово, что никогда вас не подведу.

Эпилог

Год спустя. Япония. Токио. Район Минато. Храм Дзодзёдзи.

— Тише-тише, Досан-кун, потерпи ещё немного, — попросил своего сына я. — Скоро пойдём домой.

Я сидел в ядре храма Дзодзёдзи. На улице уже вечерело, поэтому в буддийских зданиях уже никого не осталось. Я расположился на полу, сложив ноги в полулотос, а рядом со мной возился Досан. Он никогда не капризничал, но сегодняшний выезд в храм утомил даже его.

Однако, как только я попросил его успокоиться, он сразу же сел рядом со мной, затем завалился ко мне на колено и заснул.

Утомился. Я взял его с собой в храм, и он носился полдня по залам, чем сильно достал Кикуоку Горо и других знакомых мне монахов. В утробе Сайки он рос быстро, но даже тот период не сравнится с тем, что начало происходить уже после того, как он появился на свет. Ходить Досан научился уже в полгода. К восьми месяцам он начал бегать. А сейчас он носится похлеще, чем я на своих тренировках.

Но чем старше он становится, тем медленнее его рост. Вскоре всё сравняется, и его нельзя будет отличить от сверстников.

— Неужели он заснул? — послышался шёпот за моей спиной.

В ядро храма вошёл Кикуока Горо.

— Да, Кикуока-сан. И можете не шептать, — сказал я. — Если Досан-кун спит, его и выстрелом из пушки не разбудить.

— Наконец-то… — утерев пот со лба, прошептал Кикуока. — Когда он забрался на мою больную шею, я уже подумал, что позвоночнику конец.

— Я ведь пообещал, что вылечу вас, если мой сын вам как-то навредит, — рассмеялся я.

Кикуока Горо присел рядом со мной, затем взглянул на спящего Досана и произнёс:

— А его мать не смущает тот факт, что вы на весь день увезли годовалого ребёнка в какой-то буддистский храм? Она ведь у вас, насколько я помню, больше склоняется к синтоизму? — поинтересовался Кикуока Горо.

— Она знает, что это необходимо. Его нужно приучать к медитациям с самого раннего детства, — объяснил я. — Иначе он будет плохо контролировать свою силу.

— То есть вся эта бешеная беготня была медитацией? — усмехнулся Кикуока.

— Великое начинается с малого, — ответил я. — Пусть сначала привыкнет к жизненной энергии этого храма. Вот увидите, пройдёт года два-три, и он научится слушать текущие здесь потоки.

— Если ваш план удастся, мне даже трудно представить, какой из него вырастет человек. Вы что же, хотите, чтобы он превзошёл даже вас? — спросил Кикуока.

— Я на это надеюсь.

— Мне всегда казалось, что выше вашего уровня стремиться уже некуда, — пожал плечами монах.

— Я тоже так думал когда-то, — ответил я. — Но нет предела совершенству. Пусть он возьмёт от меня самое лучшее и сделает из этого материала то, что сам захочет.