"Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24

Гонсало замолчал, а Хаген какое-то время думал над его словами. Потом он задумчиво посмотрел на красный шар заходящего солнца и признался:

– Спасибо, Гонсало, я много сомневался в себе.

– Да не грузись ты так! – ухмыльнулся Эррера, – я иногда люблю пофилософствовать, всё же бывал на лекциях. – Он толкнул Хагена в бок: – Ну, а про меня, что ты думаешь?

Хаген тоже ухмыльнулся:

– Что мама была права, и ты реальный гангстер.

– Не знаю, причём тут твоя мама, но я давно завязал с бандой. Конечно, банда – это не комната с игровыми автоматами, из которой ты можешь выйти, когда закончатся четвертаки. Из банды нельзя выйти. Но мне повезло, она сама как бы ушла от меня. Сейчас многие братья до сих пор сидят в тюрьме, но я поддерживаю с ними связь. Повторяю, из банды нельзя выйти. Это такое дерьмо, в которое наступаешь только раз в жизни, но уже навсегда.

Слова Гонсало так запали в душу, что Хаген молчал, провожая его до палаты. Там он сердечно попрощался, пожелал удачи мужику с капельницей и вышел на парковку.

В машине проверил телефон: во время разговора на крыше он даже забыл о Лексе. Сердце его радостно забилось, когда он увидел непрочитанное сообщение от неё: «Я продляю твои выходные до пятницы. Позже сообщу, когда нужно будет прийти на работу».

Вот так вот, сухо. Ни «привет», ни «прощай».

Хаген попробовал перезвонить, но звонок снова был перенаправлен на голосовую почту. Он в очередной раз напомнил себе, что Алекса Хепсворт – деловая девушка. Это её стиль общения.

Воодушевлённый откровенным разговором с Гонсало, он поехал в спортзал. Лёгкая хромота – это ещё не причина, чтобы не потренировать удар на груше, кроме того, Хаген честно исполнял свои обязанности уборщика.

Ведь уборщики делали мир чище.

Глава 11. Психологическая победа

Ты всегда такой дурак или сегодня ты для этого прикладываешь особенные усилия?

Red Dead Redemption

Майк Бьорнстад Хаген был доволен собой и проделанной за день работой. Комнаты, избавленные от хлама, преобразились: вдруг выяснилось, что они не такие уж и тесные. А окна большие и светлые, если убрать с них идиотские занавески. «Неужели мы сами себе создаём тесноту, чтобы потом жаловаться, что нет места?» – подумал Хаген.

С хламом покончено, пора перейти к настоящему обновлению. Нужно выпрямить и перекрасить стены, поменять пол, а самое главное – полностью сменить всю мебель. Кособокие диваны и кресла должны быть на помойке. Вместо них надо купить новые.

– А вот здесь, – Хаген остановился в углу, – можно поместить боксёрскую грушу на стойке.

Конечно, это всё требовало денег, а на зарплату мастера по ремонту чего угодно не особо разгуляешься. Кроме того, Хаген помнил, что его цель – собрать побольше денег и переехать в Лас-Вегас. Там, в тренировочном центре UFC, и проходили отборочные чемпионаты продюсерского центра Люка Лукаса.

Ладно, чёрт с ней, с мебелью. Деньги важнее. Хаген подсчитал, что ему нужно будет копить более полугода, чтобы обеспечить себе два месяца жизни в Лас-Вегасе. Причём копить не зарплату мастера по ремонту, а усиленно драться на ринге клуба, зарабатывая как можно больше.

Удовольствие этих дней омрачало упорное нежелание Лексы отвечать на его звонки: она отделывалась молчанием. А когда Хаген, позабыв об обещании не быть настойчивым, слал ей сообщение за сообщением, отделывалась короткими фразами: «Лечись», «Отдыхай», «Сейчас нет срочного ремонта», «Я скажу, когда выйти на работу».

Он даже порывался взять и приехать, но побоялся, что Лекса рассердится. Хаген давно перестал хромать, дебафа не было, но не объяснишь же ей это. Ему даже нравилось, что она так заботилась о его здоровье. Всё-таки несколько дней выходных в наши времена – большая роскошь.

Пробовал писать и Гонсало, но тот почему-то тоже не мог встретиться, сославшись на дела в клубе.

Тем не менее впервые за долгие годы он был доволен собой. Мало того, что привёл дом в порядок, так ещё и появились люди, которым он мог писать и звонить!

Ещё больше Майк обрадовался, когда наконец-то использовал отложенные очки характеристик. Он всё же выбрал «Выносливость», посчитав, что, чем больше он проведёт времени на ринге, не выматываясь, тем выше шансы нокаутировать противника.

А вот куда вложить очко приёмов засомневался. Выбор был невелик, но Майк продолжал пялиться на доступные умения:

Удар рукой (17)

Удар ногой (0)

Не пора ли научиться проводить такие же лоу-кики, как Гонсало? Или вообще попросить Веймина научить бить ногой в прыжке? Всё это было соблазнительно…

А что, если не вкладывать ни туда, ни сюда, а разлочить «Апперкот» или «Уход от удара»? Эх, если в спортзале есть тренер, то в интерфейсе только виртуальный помощник, который не намного красноречивее справочника. А так хотелось бы обсудить свой выбор с живым человеком.

Майк решил оставить это очко неиспользованным: пусть судьба подскажет, что с ним делать.

* * *

Не зная, на что ещё убить время, Хаген зашёл в «Бар у Чака». Так как был ещё день, а посетителей мало, сам Чак – пожилой усатый хозяин – стоял за барной стойкой, облокотившись на её деревянную обшивку, и клевал носом над чашкой кофе. За столиком внутри расположилась компания дальнобойщиков. Они шумно жевали, иногда хохотали, поглядывая на телевизор, где «Лос-Анджелес Доджерс» бились с «Хьюстон Астрос».

– Одно пиво, пожалуйста.

Чак встрепенулся, зевнул, поглаживая усы. Подошёл к кранам и начал наливать пиво, поглядывая на Хагена:

– Я вспомнил тебя, парень, ты ходил сюда с Питом? Ветераном всех наших войн.

– Дядя Питер?

– Да, отличный мужик, каждый вечер посещал бар. У нас тут иногда стриптиз по вечерам был, ты в курсе? Нет? – Чак хмыкнул. – Твой дядя, бывало, по три сотни за вечер девочкам оставлял!

Из-за столика с дальнобойщиками грянул дружный хохот. Чак недовольно посмотрел на компанию:

– Вот из-за таких пришлось отменить стриптиз.

– Почему?

– Этот народ никак не хочет понять, что стрип-танцы – это не бордель. Как в баре стали появляться дальнобойщики, девочки отказались выступать. Этим нужны не танцовщицы, а шлюхи. А я таких не держу.

Чак поставил перед Хагеном кружку пива и тарелку с орешками:

– Куда, кстати, исчез твой дядя? Он всегда эти орешки заказывал в двойном количестве.

– Он в Сиэтле живёт. В те дни, когда вы его видели, он приезжал, чтобы проведать сестру, то есть мою маму. Она умерла.

– Да? – Чак нахмурился. – Очень жаль.

От компании отделился один дальнобойщик – высокий парень в бейсболке и жилетке – и направился к бару. Он слегка подвинул Хагена, хотя места было предостаточно, и крикнул, словно Чак был где-то далеко:

– Эй, дед, оглох от старости? Мы хотим ещё крылышек, с голоду дохнем; у тебя тут бар или что?

– Вам принесли целое ведро, – спокойно ответил Чак. – Сейчас жарят ещё, подождите, пожалуйста.

– Снова ждать? – скривился дальнобойщик. – Твоему бару стоило назваться иначе. Например, «Подождите, пожалуйста». Или «Долгая дорога из кухни»!