"Фантастика 2025-16". Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Ночевка в замке обошлась без приключений, а на рассвете, наскоро позавтракав, колонна уходящих в поход войск потянулась в сторону Поморья. Войско провожал и барон с супругой, и все население замка. Провожающие столпились на обочинах, а моя дружина и тут отличилась. Проходя мимо Беона тер Аристи, воины грянули песню:
Ты не плачь, нe тоскуй,
Под окном не сиди,
На дорогу не гляди,
Из далекой сторонки
Друга милого не жди.
Слышишь — горны звучат…
Пыль всклубилась вдали.
Из чужбины притекли
Со штандартами баронства
Вои северной земли.
Их сверкают щиты,
Так
Что же грудь твоя дрожит?
Под штандартом аристийским
Милый друг твой не стоит.
Сокрушили его
Вражьи копья, мечи!
Пред окошком в ночи
Ты не жги до бела утра
Воску ярого свечи.
Ты не плачь, не тоскуй,
Под окном не сиди,
На дорогу не гляди,
Из далекой сторонки
Друга милого не жди!
(На основе «Русской песни» Сл. П. Ободовского)
Еще один слом шаблона и мокрые глаза у провожающих женщин. Не приняты здесь строевые песни. Да и сами песни отличаются даже от такой, устаревшей, на мой взгляд. Но это для меня такая песня воспринимается как безнадежно устаревшая, слишком медленная. У местных, песни еще медленнее и заунывней.
Как вой кота, который в цутаре* пары себе не нашел. Глядя на произведенный песней эффект, я в очередной раз убедился, что не зря морщил единственную военную извилину и адаптировал земные песни на местный лад. Таким же порядком прошли город от Северных до Южных ворот. Не стали в обход города идти, и горожанам зрелище устроили, и путь сократили.
* — март (см. Глоссарий).
Отойдя от города, сразу отправили конные дозоры: головной, тыловой и боковые. С Кисилом договорились, что эту ношу разделим поровну между баронскими дружинниками и моими. Шли ходко, я ехал на небольшой, но выносливой кобылке, сберегая Князя до предстоящего боя.
Тот шел в поводу, и даже к моей заводной лошадке не приставал. Наверное, «думал о высоком». Видимо, хорошо о нем в замке позаботились, ха-ха-ха. Ну а я сейчас старался его ничем не грузить и по прямому предназначению не задействовать. По возможности таскал ему вкусняшки и рассказывал, как рванем по поморским девчонкам, когда разгоним мезенских изменников. Конь согласно фыркал мне в лицо и толкал меня головой в грудь. Мол, давай уже скорей, девчонки вечно ждать не будут. Меньше слов, больше дела!
Князь за прошедшие круги, стал для меня не просто средством передвижения, а боевым товарищем. Много раз выручал и даже иногда спасал в бою. У него и так характер был боевой, а прошедшие бои и стычки приучили его к рисковому ратному труду. На поле боя Князь не стеснялся задействовать как свои зубы, так и копыта, мог сбить грудью вражеского воина.
За дневной переход мы дошли до Варны. Там, как и было спланировано, нас ждали баронские струги и суденышки из Брегово и Бистрец. Переправляться решили на следующий день, так как уже стемнело. А полночи по темноте переправляться, чтобы потом ночевать на чужом берегу? Увольте!
Так что, переночевали, а с рассвета начали погрузку на переправочные средства. Первой партией решили отправить наемников, мотом моих воинов, и последней партией — баронских дружинников. Подходя к берегу, чтобы на месте контролировать ход погрузки, издали услышал знакомый голос:
— Тюленья вонючка! Куда ты весла укладываешь?! Я тебе их сейчас в ж…у засуну! А ты что вытаращился, как кот, который на стерню гадит?! Учишь вас, учишь, а все
без толку! Свинские свиньи!Даже на душе потеплело. Я тронул поводья и направил Князя на голос. Подъехав поближе, увидел привычную картину: по юту «Жемчужины» бегал широкоплечий, кривоногий, заросший до самых глаз черными жесткими волосами мужик. Шкипер Блум! На лице появилась непроизвольная улыбка.
Рядом у рулевого весла, как всегда невозмутимо, стоял крепкий рыжий мужчина средних лет. Кормщик Торбен! Не обращая внимание на разоряющегося шкипера, он с философским видом смотрел вдаль. Зато команда, выполняя распоряжения Блума, летала как наскипидаренная.
С переправой промучились целый день. Особенно трудно пришлось с лошадьми. Даже погрузку-разгрузку имущества было осуществить легче, чем сделать это с пугливыми животными. Провести лошадь по узким мосткам над водой оказалось серьезным испытанием.
Потратить много времени на переправу пришлось и из-за большого количества повозок в этом походе. Но тут такое дело, если маршрут движения проходит по дорогам, я не стесняюсь использовать большое количество повозок. Это и возможность взять больше полезного груза, и меньшая усталость воинов на марше, и возможность, при необходимости, с помощью повозок укрепить оборону.
Если же маршрут пролегает по местности непроходимой для гужевой повозки, моя дружина несет все на себе. Тут и скорость марша несколько падает, и объемы полезного груза уменьшаются, и перед боем желательно отдохнуть чуть дольше. При возможности, конечно, так-то враг спрашивать нас не будет, притомились мы или нет.
После выгрузки струги сразу разбежались к «портам приписки», а мы стали разбивать лагерь. Пока основная масса бойцов занималась подготовкой в ночевке, я, по согласованию с Кисилом, отправил пластунов в ближнюю, а уланов в дальнюю разведку.
Кисил не спорил, уступив мне инициативу практически с самого начала похода. Всю дорогу он хмуро наблюдал за бойцами, сравнивая отряды нашего объединенного войска. И это сравнение явно было в пользу оряховцев. И на марше, и в лагере, да и при выполнении любой задачи, хоть боевой, хоть хозяйственной.
Мои дружинники отличались от баронских, как кадровые военные от «мабуты»* в моей прошлой жизни. И наемники, и баронские дружинники поначалу пытались поиздеваться над дисциплиной и исполнительностью моих бойцов, ржали над использованием угольных фильтров.
* — Термин военного сленга советского времени. Имеет несколько равнозначных версий происхождения. В нашем случае — военнослужащий запаса, призванный на военные сборы (он же «партизан»).
Но, к счастью, усталость в походе быстро свела на нет попытки насмехаться над оряховцами. А когда уже на третий день похода среди «юмористов» появились первые засранцы (извините за мой французский), желание посмеяться пропало вовсе.
Мы уже проходили это в военном конфликте с Вранским графом, и баронская дружина переняла тогда опыт соблюдения гигиены и санитарии у моего десятка. Но с тех пор прошло уже несколько кругов. Состав баронской дружины сильно изменился, а в походы кроме моей дружины никто больше не ходил.
Это я со своими бойцами носился, как взмыленный конь, по всему баронству, вырезая разбойников и отражая набеги тилинкитов, а дружинники барона и стража поселений сидела по казармам, занимаясь исключительно охраной замка и населенных пунктов.