"Фантастика 2025-2". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Спасибо, добрый доктор Айболит.— Пошутил Павел ощупывая щёку.
— Паш, я вчера вечером, когда ты уснул увидела татуировку у тебя на плече. Скажи, что означает слово— “ЧЕЧНЯ-99”?
Павел на мгновение замер, его взгляд стал серьёзным. Он отодвинулся чуть подальше, словно слова Татьяны задели его за живое. “ Как же он мог забыть про эту чёртову татуировку, какую набил себе после того, как пошёл по контракту воевать в Чечню. Как теперь выкрутиться?” —
—Это…, — начал он, не зная, с чего начать. Это одна из самых трудных страниц моей жизни. Я служил в горячей точке, в одной из стран, как я уже говорил востока, где многое происходило вне всякого понимания.
Татьяна внимательно смотрела ему в глаза, пытаясь уловить каждое слово. —Знаешь,
Его голос начал дрожать от нахлынувших воспоминаний, Татьяна нежно положила руку ему на плечо.
—Я не собираюсь судить, никого Паша. Я просто хочу понять, что ты пережил. Он криво усмехнулся.
— Уверен Танюш, ты бы не хотела узнать об этом… это всё было слишком реальным, а потому... пошли пить чай. Он внезапно подхватил её на руки и закружил по комнате.
Татьяна взвизгнула от неожиданности и рассмеялась обвив руками вокруг его шеи, когда он опустил её на пол, она продолжала смотреть на него с теплотой.
— Знаешь, иногда самые страшные воспоминания сосуществуют с самыми красивыми моментами жизни. Я не хочу, чтобы татуировка определяла тебя, — сказала она, погладив его по голове.
Павел кивнул, лучше и не скажешь пожалуй. Тем не менее, тень его прошлого оставалась с ним, как неотъемлемая часть.
Они вместе пошли на кухню, и, заварили чай, несмотря на то что сейчас они снова шутят и улыбаются друг-другу, он осознавал, что всё же разговор о его прошлом не завершён, что скоро рано или поздно им придётся обсуждать многие ещё темы из его жизни и, возможно, это станет первым шагом к тому, что ему всё таки придётся открыть ей всю правду о себе.
Глава 9
Глава 9
На кухне витал волшебный аромат чая наполняя воздух терпким запахом, смешиваясь с тишиной, которая окутывала их. Татьяна, наблюдая за Павлом, заметила, как его взгляд затуманился, когда он смотрел куда-то в окно. Она теперь начала понимать, что за его весёлым нравом и внешним спокойствием скрываются тёмные тайны, и, возможно, именно это её и притягивало к нему.
— Ты знаешь, Паша, — заговорила она, наливая в чашки горячий напиток, — иногда наши самые тяжёлые испытания делают нас сильнее. Мы проходим через ад, чтобы стать теми, кем являемся сейчас. Может быть, не стоит бояться говорить об этом?
Он вздохнул, обдумывая её слова.
— Иногда кажется, что лучше оставить всё в прошлом, — ответил он, но в его голосе уже не звучала та уверенность, что ранее. Он знал, что в глубине души ему хотелось поделиться своей историей. — Знаешь, из тебя получился бы хороший психолог.— Он усмехнулся.
— Кто?
— Психолог. Ну это человек который помогает другим найти себя или преодолеть какие-то психологические аспекты жизни.
— А, ну если так. В любом случае хочу, чтобы ты знал, что я рядом и когда ты будешь готов, сможешь мне рассказать обо всём, что тебя тревожит.— Мягко сказала Татьяна, подавая ему чашку. Павел улыбнулся, в этот миг он почувствовал, что между ними возникла ещё одна невидимая нить понимания, какая прочно соединяет два мира, два сердца.
Он осторожно отхлебнул со своей чашки, потом взял бутерброд батон с намазанный сливочным маслом и откусил от него.
— Знаешь, я в детстве любил такой бутерброд, сверху ещё и сахаром присыпать и бегом с ним на улицу играть.— Сказал он.
— Это когда? Во время войны? Я насколько знаю достать даже обычный маргарин и сахар было проблематично, а у тебя батон с маслом и сахаром?!— Татьяна недоверчиво покачала головой.
— А, ну да…То я вспомнил эпизод из детства, нас детей старались подкармливать, мне мама однажды сделала такой бутерброд только не из батона, а хлеба, ей на производстве для
меня в качестве гостинца дали кусочек сливочного масла и газетный кулёк сахара-песка и я счастливый ушёл на улицу. — Павел снова в очередной раз соврал, чувствуя как всё сильнее увязает в этой лжи. Он часто начал делать промашки в разговоре забывая, что живёт в другой реальности.— Здорово, а моё послевоенное детство всё же было более сытым, и хотя в 60-х были местами перебои с продуктами, я помню здесь в нашем городе, в магазинах было всё нормально и у нас холодильник никогда не пустовал.
Они поговорили ещё о разных пустяках пока пили чай, Татьяна взглянула на свои наручные часы и воскликнула:
—Ой, мне пора. Надо домой заехать показаться, а потом к себе на швейку, мастер маме передала, чтобы я зашла к ним. Оттуда я ещё в универсам заеду, так что скорее всего буду только вечером. Ты пока губа не заживёт посиди дома, я как раз буду ехать мимо того ЖЭКа попрошу, чтобы придержали местечко для тебя. Ты ведь не против? Ну всё, не скучай, до вечера! — Она поцеловала его, подхватилась с места и скрылась за дверью.
Павел ещё минут двадцать посидел за столом, потом открыл форточку в окне и закурил сигарету прихлёбывая остатки холодного чая, раздумывая чем ему сегодня занять себя?
Перемыв посуду, включил стиральную машинку, сделал влажную уборку в квартире, развесил чистое бельё на балконе, после побрился и принял душ. Потом включил телевизор и упал в кресло. Для человека 21 века избалованного 1000+ каналами, где всё одно смотреть было нечего, два всего канала здесь, просто вселяли вселенскую тоску. Фильмы шли только с утра и вечером, а днём телесетку забивали концертами классической музыки, документальными фильмами, какими-то познавательными передачами ну и традиционно мультфильмы для детей.
Он выключил телевизор, одел ветровку и вышел на улицу. Захотелось ещё раз проверить не открылся ли коридор.
Для того, чтобы развлечь себя, решил поехать туда общественным транспортом, в самый час пик, когда автобусы и троллейбусы ходили переполненные. Эх, давно ему так бока не мяли, людей набивалось столько, что было тяжело дышать. Добавить сюда ругань, если кто-то, кому-то на ногу наступил или сильно налегал— и будет полная картина общественного транспорта во времена советского союза.
Он не доехал буквально одну остановку до своей, потому что надоело толкаться, решил пройтись пешком по свежему воздуху. В горле пересохло, хотелось пить. Идя по тротуару наткнулся на такие знакомые автоматы по продаже газированной воды с сиропом и без. Стеклянный гранёный стакан стоял перевёрнутый вверх дном в отделение для мойки, сам автомат тихо урчал компрессором, приветливо подсвечивал надписи на матовом пластике по центру с тремя чёрными кнопками: “вода газированная с апельсиновым сиропом 3 коп., с грушёвым 3 коп., вода газированная без сиропа 1 коп.”— Он надавил стаканом в круг мойки и фонтанчики воды с шипением начали омывать его со всех сторон. Потом поставил его под выглядывающий сосок трубки, порылся в кармане, нашёл 3 копеечную монету, закинул в монетоприёмник и нажал кнопку с надписью “Вода газированная с грушёвым сиропом”, внутри у автомата, что-то клацнуло, свет погас и в стакан с шумом потекла разбрызгиваясь шипучая струя воды, образуя на поверхности белую шапку пены. Павел пригубил его, язык и нёбо во рту испытали, что-то близкое к гастрономическому оргазму. Этот вкус детства нельзя было забыть. Выпив ещё один стакан с апельсиновым сиропом, он довольный пошёл дальше, продолжая ощущать во рту фруктовое послевкусие. Зайдя в полуразрушенную церковь ещё раз убедился, что здесь всё без изменений, проход в полу представлял собой замурованный бетоном прямоугольник и больше ничего. Так, теперь необходимо было проверить бомбоубежище. Воровато оглянувшись по сторонам, он открыл люк и быстренько нырнул в него тихо опустив над собой тяжёлый люк. Внутри, как и раньше было сыро и темно, пришлось включить фонарик на мобильном телефоне. Подойдя к двери с силой подёргал её, но она даже не шелохнулась.