"Фантастика 2025-21". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Первый «подарочек» обнаружился метров за сто пятьдесят до стен. Там, где когда-то стоял посад, а теперь угрюмо торчали обломки фундаментов и обгорелых брёвен. Опоясавшее город кольцом заклятие «Облако смерти», непрерывно создающее и удерживающее над собой ядовитый газ без запаха. Одна из тележек замерла, собирая информацию. Группа специалистов-химиков и шаманов тут же тихонько заспорила над монитором, куда поступали данные, обсуждая тип газа и методы его нейтрализации. Остальные роботы неторопливо двинулись вперёд. Сто двадцать метров, сто, девяносто… прогремел взрыв: первая из тележек угодила в яму-ловушку, там сработало заклинание. На стене сразу же поднялась паника, кто-то по привычке выстрелил из катапульты. Камень с шумом рухнул в крепостной ров, проломил тонкую корочку льда и выбросил на берег тучу брызг. Других попыток не последовало – оборонительное заклятье мешало и хозяевам. Защитникам оставалось с опасением смотреть и пытаться понять, что такое движется к городу.
Кто-то всё же попробовал метнуть заклятие.
Метель сыпала снегом четверо суток, а когда ушла дальше на запад, всё вокруг укрыл толстый белый пушистый ковёр. И сразу же началась подготовка к штурму. Согласно общепринятой тактике осаждающие должны сейчас гнать к стенам толпы скота, чтобы губительная магия рассеялась на животных, чтобы быки и овцы своими телами уничтожили все западни. И сразу, пока туши не начали разлагаться, пойти на приступ. Вместо этого едва стихла пурга, в сторону «Облака смерти» двинулись группы фигур в мешковатой одежде, в странных масках-шлемах с длинным шлангом, соединяющимся с ящиком за спиной. Фигуры одна за другой подходили к облаку, что-то распрыскивали, разбрасывали и уходили живыми. Сверху, особенно с башен, было хорошо видно, как в лагере эти фигуры окатывали то ли водой, то ли ещё какой-то жидкостью, пока та не переставала менять цвет с зелёного на красный, после чего нэрлих вылезали из своих странных одёжек и уходили. Затем другая группа снова шла разбрасывать непонятные предметы рядом с Лином. На третий день «сева» городские маги с ужасом обнаружили, что «облако» распадается и гаснет.
Едва газ рассеялся, к стенам двинулись непонятные железные махины, толкавшие перед собой что-то вроде плугов. Время от времени «коробки на колёсах» останавливались, механизм на «плуге» бросал вперёд свёрток и гремел взрыв обнаруженной ловушки. Иногда водители ошибались, и в западню попадал «плуг». Тогда приходилось возвращаться за новым. Общей картины это не меняло. Взрывы поднимали фонтаны мёрзлой земли и снега всё реже. Когда отгремел последний взрыв, беспокойство в городе сменилось ужасом: из-за горизонта вереницей трудолюбивых муравьёв поползли грузовики со щебнем, который сбрасывали рядом со рвом – чтобы медлительные гусеничные бегемоты-бульдозеры могли спихнуть камни в воду. В панике со стен пытались стрелять, но снаряды катапульт не долетали и до края воды. Боевые же чары из-за гасящего заклятия были неэффективны, легко отклонялись щитами либо бессильно размазывались по скребкам. Ров вокруг города был выкопан на совесть, засыпали его неделю. И всё это время лагерь выглядел сонным, почти пустым – но всем было понятно, что пустота обманчива. Едва уровень щебня достигнет поверхности воды, начнётся штурм.
Защитники ожидали, что первым признаком атаки станут осадные башни, которые наверняка уже заготовлены. За день-два их соберут и двинут к городу. Равномерно выстроившееся вокруг Лина войско стало неожиданностью, началась суматоха, в панике все побежали на стены. Вместо штурма с разных сторон к городу опять двинулись тележки-автоматы. Они неторопливо ползли до границы простреливаемой из катапульт зоны, потом резко ускорялись – чтобы проскочить опасный участок, ударить в кладку и взорваться. Да, всего через полметра ударная волна гасла, и эффективность отдельного заряда заметно упала, но тележки долбили стены с упорством трудолюбивых муравьёв. Вплетённые в камень защитные чары не помогали. Чаще наоборот усиливали разрушение: блокировку от резонанса на них никогда не ставили. Ибо даже архимаг не сможет выстоять два или три дня под обстрелом недалеко от стены, чтобы разобраться в плетениях чар.
Взрывы длились три часа, и за охватившей всех паникой, дымом и пылью никто не заметил, что осаждавшие давно разошлись по палаткам. На следующий день всё повторилось в точности, разве что стены не выдержали и рухнули сразу в пяти местах. Бреши за ночь заделали, но на третий день временную кладку разнесли очередные взрывы. То же самое повторилось и новым утром, после чего измотанные горожане перестали делать баррикады из камня в проломах. Лишь завалили дыры всяким мусором.
Утро пятого дня «обстрела» ничем не отличалось от предыдущего. Всё также вышли кольцом воины, всё также встали за ровным строем тентованные грузовики.
Но, едва прогремели первые взрывы напротив проломов, солдаты расступились, и первый грузовик ринулся к бреши в стену. За ним второй – но уже к соседней дыре. И так везде. Машины выгрузили солдат и уступили место следующим. В проём дохнули струи огнемётов. Где-то выстроенная буквально в последнюю секунду хлипкая баррикада вспыхнула сразу, где-то загорелись пологи магов, но вскоре чародеи отступили. Всё равно далеко пламя не пройдёт, опираясь на амулеты и пентаграммы, на улицах защита от огня сильнее. Горящие проёмы тут же залили пеной. Надев кислородные маски, чтобы не обжечь раскалённым воздухом горло, сквозь беззащитные теперь бреши ворвались первые штурмовые отряды. Началась яростная рубка. Обороняющиеся отчаянно пытались удержать участки стены хотя бы возле проломов: тогда получится бросать в пробоины камни и лить на головы солдатам смолу. Когда стены пали – попробовали закрепиться в ближних домах. Не смогли, бой почти сразу выплеснулся вглубь улиц. Степняки были сплошь вооружены саблями из булата, а доспехи из сплавов и полимеров весили вдвое меньше обычных, и при этом намного лучше защищали и от удара мечом, и от стрелы.Уже через час после того, как первый воин ворвался за кольцо стен, стало ясно: город обречён. Но стычки всё равно продолжались всю ночь и следующий день, пока степняки методично обшаривали дома и подвалы, додавливая последние очаги сопротивления, выкуривая и добивая жителей. Каган и адмирал Рот на командном пункте внимательно следили за сражением, наблюдая на мониторах кадры с беспилотников. Толгой, довольный успехом – ему удалось то, о чём мечтало не одно поколение каганов – оторвался от экрана и взглянул на Александра. Как тот реагирует на бойню? Правитель Степи успел хорошо познакомиться с культурой землян и знал, что к резне гражданского населения среди них относятся без одобрения. Адмирал мысленно усмехнулся: потому-то сюда и отправился не Белозёров, а он. В прошлой жизни ему довелось видеть картинки и пострашнее. Например, когда штурмовая бригада десантируется с орбиты в мегаполис, давя при этом спрятавшуюся среди небоскрёбов и над бомбоубежищами планетарную противокосмическую оборону. Но сказать хоть что-то в ответ было необходимо.
– Толгой, свяжитесь с командирами в северной части. Пусть будут осторожнее рядом с питомниками и загонами. Мы договаривались, что полукровки и рабы младше пятнадцати лет отойдут нам. У меня на них есть кое-какие планы, – равнодушно бросил Александр, глядя на собирающиеся для штурма «зданий производящего комплекса» отряды. – И пусть в остальном городе не усердствуют с детьми младше двух, они тоже пригодятся, – после чего с ленцой принялся наносить пометки на карту окрестностей.
«Всё, что можно сделать для обитателей Лина», – продолжил адмирал мысленно. Впрочем, тут же честно признался себе: если бы Толгой отказался – настаивать бы не стал. Будущее колонии важнее… Но если можно проявить хоть немного гуманизма – Александр постарается.
Эпилог. Хранитель
Нет дерева красивее и мощнее зелёного дуба. При самых сильных ветрах грозно шумят ветви, но не склоняется ствол. На вершине развесистого дуба вьют гнезда птицы. Даже в глубине леса дуб высоко возносит свою зелёную крону. А вырастая на свободе, широко раскидывает густые крепкие ветви, покрытые зелёной жёсткой листвою. Но в то же время дуб – теплолюбивое и светолюбивое растение. Несмотря на свою силу, он дерево нежное, боится крепких морозов. Поэтому старейший маг обитаемых земель, Хранитель равновесия мира, величайший из друидов, сильнейший из чародеев, Мудрейший – имён и прозвищ за три столетия долгой жизни накопилось не счесть – старался приходить сюда каждые несколько лет. Это только кажется, что лесные великаны несокрушимы. На самом деле их здоровье – хрупкая чаша, которую легко разбить, но тяжело склеить.
Мужчина отогнал уже приготовившихся к пиршеству злых июньских комаров, прижался к тёплой шершавой коре и стал внимательно осматривать дерево внутренним взором: не завелись ли где-то жучки-древоточцы, не подкралась ли болезнь. Закончив, он прикрыл глаза и отдался воспоминаниям.
Подвальную лабораторию освещали лишь факелы и свечи: магические светильники давали помехи. Огромное, разделённое пополам решёткой помещение окутывал полумрак. Впрочем, хозяину он не мешал. Его и человеком-то давно можно было назвать с натягом, столько он уже провёл над собой изменений. Морщинистый сморчок с большими глазами без радужки бормотал, рассказывал и кромсал ножом очередную жертву, разложенную на лабораторном столе. Пленникам из второй половины комнаты свет тоже был особо ни к чему. Зная, хотя бы не видеть, что их ждёт. А наслушались они уже достаточно.
В лаборатории суетился никто иной, как бывший ректор Магической Академии Синклита. Старик подошёл к отмеренному богами пределу и бредил бессмертием, продлением жизни. Когда о его экспериментах, причём не только на рабах, но и на тайно пойманных свободных людях, и даже на некоторых коллегах, стало известно, сумасшедший маг бежал. Спрятался в лесу, отделявшем земли вольного города Лина от Королевств. Про него постепенно начали забывать, он же продолжил опыты. Теперь на невезучих путниках, одиноких или отставших от своего каравана. Или как сейчас, когда к его дому вышел отряд наёмников, угодивший в ловушку-путалку на торговом тракте.