"Фантастика 2025-24". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Марина немного смущается, но я не собираюсь сдаваться. Одно легкое движение вверх и… Оу, да тут уже все готово. Либо она принципиально ходила без трусиков, либо сняла специально на всякий случай. И этот случай настал.
— Я прохожу курс Натальи Пирожковой «Будь смелой!». Это одно из заданий, — тяжело дыша от смущения и возбуждения поясняет красотка.
Чтобы стать смелой надо просто ходить без трусов? Ох, женщины, женщины… Но мне сейчас не до этого. Я слегка улыбаюсь, слыша ее слова, и ловко расстёгиваю ширинку, понимая, что пора пускать в ход и свою «смелость» тоже.
Вскоре мы приступаем
А так получается хорошо. Стол даже не скрипит и не шатается. Марина впивается мне в руки и закатывает глаза, полностью отрешаясь от реальности.
Казалось бы, все хорошо. Но в тот момент, в дверь кто-то громко стучит, обламывая нам кайф на пике.
— Ммм, Виктория Павловна? Это вы? Здравствуйте, мне нужен том о Куканской империи семнадцатого века, старого издания, если можно, — громко вопит гнусавый голос какого-то пацана.
— Нет! — выдыхает Марина и жалобно глядит на меня.
— Тихо, я сейчас разберусь, — отвечаю, не желая так просто сдаваться.
— Эй! Я знаю, что там кто-то есть. Меня послал господин Поплавский! Срочно нужен том истории Куканской империи для кружка по истории. Эй, вы там? Откройте пожалуйста дверь. Ну что вы не открываете, — не унимается чертов ботаник и резко дергает ручку.
Которая, кстати, дышит на ладан. Так что, кто знает, вдруг еще вломится, гад! А к такому «тройничку» я не особенно расположен.
— Уходи! Я занят, я читаю, — бросаю ему, чтоб свалил.
— Что? Читаешь? Можно, я просто войду… Возьму книгу и все, — продолжает напирать он.
— Нет! Чтение — это интимный процесс. Я не могу оторваться!
— Что? В каком плане? — недоумевает пацан.
— В таком! — отвечаю ему и приступаю к незавершенному делу.
Марина громко ахает от такого. Парень выпадает в осадок, мямля что-то несуразное, потом живо уходит. Ну вот и молодец, а то почитать не дают.
Кстати, мы весьма быстро дочитываем, понимая, что сюда может войти кто угодно. Краткость процесса компенсирует динамика и экстрим. Марина очень довольна. Она разваливается на парте не в силах даже опустить юбку. Я плюхаюсь на стул и откидываюсь на спинку.
Спустя какое-то время, девушка приходит в себя. Начинает ныть, что это «была ошибка» и ей «очень стыдно». Не собираюсь с ней спорить, а то и так утомился. Лишь вижу, как она истерично поправляет одежду, пытается кое-как уложить волосы, а после пулей выскакивает из нашей импровизированной «опочивальни».
Ох, что за страсти? Такое чувство, что мы вызвали самого дьявола, а не просто слегка развлеклись. Что ж, это мне даже на руку. Было бы куда хуже, если б она осталась и потребовала от меня отношений да вечной любви.
Понимаю, что засиживаться не стоит. Если сюда кто-то вломится и увидит меня с расстегнутой ширинкой среди горы книг, будет очень неловко. Лучше прослыть совратителем девушек, чем… старых книг по истории.
Так что привожу себя в порядок, насколько это возможно, и выбираюсь со свалки, как ни в чем не бывало. Не успеваю пересечь порог этой подсобки,
как на меня бросается девушка в черном и колет каким-то шприцом прямо в шею.Точнее, не совсем так. Пытается уколоть шприцом в шею… Потому что я легко отбиваю атаку, и тому есть пара причин.
Во-первых, демоническое чутье и эрна. Моя реакция лучше, чем у обычного смертного. Так что нападать исподтишка всяким выродкам сложно. Но это еще не все.
Я давно заметил, что одна девушка явно за мной следит. Она была умнее Марины, и не привлекала большого внимания. Но я не вчера родился, так что сразу же ее выкупил.
При этом делал вид, что обращаю внимание только на Маслову. А вторую преследовательницу игнорировал. Но знал, что она шастает по пятам. Поэтому каждый раз, когда оставался один, ждал от нее нападения.
Казалось, злодейка бросится прямо в столовой или, когда окажусь в туалете. А сейчас… так вообще, идеальная ситуация. Потому я был наготове.
И когда чертовка в темной учебной форме пыталась меня ударить, ловко перехватит ее руку, заломал, отбирая капсулу с иглой. После чего, затащил даму в подсобку и заперся с ней, чтобы малость поворковать.
При ближайшем рассмотрении это была Савина. Та самая девчонка, что якобы испугалась собак, когда позвал Марину гулять в первый раз. Высокая, красивая барышня. Чуть похуже Масловой, но тоже вполне ничего.
Эх, и когда я обращал внимание на внешность заговорщиков? Обычно сжигал их живьем, а лишь потом спрашивал имя. Чертово тело Волкова, оно делает из меня добряка! Да и ситуация не из лучших. Тут сложно валить всех подряд.
Решил приступить к допросу, играя в местного следователя. Правда, девка опередила, решив, что лучшая защита — это все-таки нападение.
— Эй, как ты смеешь? Ты мне руку чуть не сломал, идиот. Выпусти меня быстро! Иначе, тебе не жить, — гневно выпалила Савина, размахивая руками.
Задела одну из книг, которая стукнула ее по башке. Девушка ахнула и замолкла, отступая вглубь помещения, а я стал медленно напирать.
— Зачем ругаешься, дорогуша? — говорю ей, хищно улыбаясь. — Лучше скажи, как дела? Собаки тебя не преследуют, а?
— Отвали! Какого черта ты меня запер? — краснея вопит она.
Демонстрирую отобранную ампулу с ядом (или что там такое налито), трясу ей и усмехаюсь в лицо заговорщице.
— Хватит корчить из себя дуру. Ты хотела вколоть мне это! И да, не надо отнекиваться. Я не полный дебил, чтоб поверить в твои сопливые оправдания, — холодно поясняю девчонке, давая понять, что игры закончились.
Она не настолько глупа, как казалось. Быстро меняется в лице, тоже лыбится и стервозно мне выдает:
— Ты ничего не докажешь! Скажу, что ты первый напал, вот и все. Не нужно было воровать у богатых людей. Тогда бы такого не было.
Что за бред она мне вещает? Какое еще воровство и какие люди? Интересно, это прям тайны императорского двора. Что ж, мне не страшно опоздать на урок, так что спешить не стоит. Не выпущу эту чертовку, пока все мне не выложит.
— Понятно, — говорю ей и хлопаю в ладоши. — А теперь давай по порядку, на русском. Говори все, что знаешь, скорее. И да, если можно без всяких упоротых фокусов. — Отвечаю железным тоном, демонстрируя всем видом, что шутить не намерен.