"Фантастика 2025-25". Компиляция. Книги 1-24

Хейден на миг задумался:

— А где вы взяли нужные ингредиенты?

— Ну…эээ…как бы…позаимствовали…

Была там пара ингредиентов, о которых говорить не хотелось.

— Мне даже интересно, где две адептки первого курса могли найти настойку бычьих яиц.

— Мы ее заменили настойкой для улучшения пищеварения. Там это…бычье… в составе есть.

— За изобретательность пять баллов каждой. Но там еще много чего другого в составе есть.

Об это мы тогда не подумали.

— Ладно. А чем заменили кровь девственной козы? Насколько мне известно, она не входит в состав легкодоступных зелий и настоек.

Еще одна ступень моего позора.

— Ну… — я пыталась подобрать слова, а трое мужчин выжидающе смотрели на меня, — в общем мы решили, что я …могу заменить козу.

— Боги, Найтли, — простонал Райдо, прикрывая лицо ладонью, — ты просто…пффф.

— Тебе в детстве не говорили, что не стоит добавлять в зелья собственную кровь.

— В Муравейнике ничего не знают о зельях, — сухо напомнила я, — и, кстати, наша мешанина сработала. Из корпуса напротив к нам теперь не заглянешь, да и черти эти ночные нас не видели.

— Уверена?

— Абсолютно. Когда окно было открыто, невидимые твари двигались в нашем направлении, а как только его закрывали — они останавливались, словно не знали куда идти.

— И какой из этого вывод, Ева? — спросил Ректор, который до этого молчал, задумчиво постукивая пальцами по столу.

От его взгляда у меня пересохло во рту. Я с трудом просипела:

— Они шли за мной.

Он кивнул.

— За тобой. Тот, кто это сделал, узнал, что на тебе закреп. Это может помешать ему творить бесчинства. Поэтому он послал своих прислужников с тобой разобраться.

Меня затрясло. Одно дело подозревать, и другое, когда вот так в лицо говорят страшные вещи.

— Вспоминай, кому ты говорила о закрепе? Кто в Академии мог знать об этом?

Я вспомнила забитую до отказа столовую, сотни любопытных глаз и жадное перешептывание за спиной. Сморщив нос, виновато произнесла:

— Ммм… Все?

Ректор тяжко вздохнул, Хейден покачал головой, а Райдо угрюмо поинтересовался:

— Можно я ее сам задушу? Все равно ж помрет, бестолочь. Либо прибьет кто, либо сама себя изведет.

Я насупилась:

— Я не знала, что об этом нельзя говорить.

— А голову напрячь? Нет? Слишком сложно, Найтли?

Тогда я об этом не подумала, а сейчас жалеть уже было поздно.

Райдо раздраженно хлопнул по подоконникам, поднялся с дивана и подошел к окну:

— Вроде умная девка…была.

Я почувствовала, как щеки начали наливаться румянцем.

— Я просто…

— Когда ты пришла на отбор, я даже удивился. Надо же, какая целеустремленность, сколько рвения, готова драть зубами и когтями, лишь бы добиться своего. Это внушало некоторое уважение. Было интересно наблюдать за тем, как ты рвешься я к победе.

Хонер говорил спокойно, не повышая голоса, но с каждый словом в помещении становилось все холоднее. Ректор молчал, предпочитая наблюдать и делать одному ему ведомые выводы, магистр Хейден и вовсе будто растворился, отступив тень.

В кабинете осталась только я и голос куратора, в котором сквозило откровенное разочарование:

— Когда ты набрала максимальное количество баллов при поступлении, только и разговоров было, что о тебе. Самородок, с отличными качествами… Гончая с прекрасными перспективами…Повторюсь, было интересно. Лично я ждал хорошей истории о том, как девочка с той стороны реки будет преодолевать трудности и брать вершину за вершиной на своем пути. И что в итоге?

Хмурый взгляд на меня.

— Не понимаю.

Я и правда не понимала, и от этого краснела все сильнее. Вроде все как обычно, идет своим чередом, не торопится.

— Тебя как подменили, Ева. При таком хорошем старте, ты взяла и расслабилась. Твои успехи на учебе — ничем не выделяются на фоне остальных. В некоторых местах даже слабее. По моему предмету да, ты молодец. Ни одной такой девушки больше нет в Весморе, которая бы так самозабвенно летала по полосе препятствий, но…Но! Это ведь не все.

Жар в щеках становился невыносимым. Я думала, у меня все хорошо, но судя по интонациям Райдо, ничего хорошего не было.

— Я стараюсь…

— Скажи, для чего ты поступала в Весмор? Какой была твоя первоначальная цель?

— Я хотела вырваться из Муравейника, стать магом, открыть свой салон рун.

— Салон рун? — усмехнулся Хонер, — и что ты сделала на пути к этой мечте? Насколько мне известно, госпожа Нора очень низкого мнения о твоих умениях. Более того, она уверена, что ты завалишь первую же сессию и покинешь нас.

Я скрипнула зубами:

— Госпожа Нора не очень ко мне благосклонна.

— А чего ты хотела? — удивился он, — что все и каждый, будут идти тебе навстречу и восхищаться? Будут помогать, утешать, становиться на твою сторону только потому что ты это ты?

— Нет, но…

— Нора жесткая, требовательная. И не всегда бывает непредвзятой, но что ты делаешь, чтобы покорить эту вершину? Ждешь очередного чуда?

От стыда хотелось провалиться сквозь землю.

— А что насчет твоих способностей Гончей? — снова вперил в меня вопросительный взгляд.

— Я чувствую Зов.

— И все?

Это вопрос поставил меня в тупик. В смысле, и все? Разве этого мало?

Видать, я выглядела совсем жалко, потому что Хонер недовольно крякнул и продолжил сам:

— Ты случайно поймала Закреп на это дело. Оно когда-нибудь закончится и все. Я ни в коем случае не умаляю твоих заслуг, без тебя бы мы не нашли ни Кая, ни Чейза. Но…

Я уже дергалась от этих его «но».

— Вас всего двое в группе. Ты и Доминик. Так вот его показатели в полтора раза лучше твоих. Такое чувство, будто ты решила, что и так сойдет. Мол, чувствую настоящий Зов, а остальное ерунда. Как-нибудь, когда-нибудь…А ведь Зов — это не только вдохновение. Это прежде всего работа. Никому не нужна Гончая, которая сидит на булках ровно и ждет, когда на нее снизойдет. Зов не только ощущать надо, но и понимать его природу, уметь управлять каналами, призывать по необходимости, задавать направление, а еще…просчитывать дальнейшие шаги и выбирать безопасные маршруты. Потому что толку от мертвой Гончей, какой бы чувствительной она не была — ноль. И вот тут мы возвращаемся к началу разговора.

Я уже стояла ни жива, ни мертва, и не могла оторвать взгляд от пола.

— Первый раз на поиски ты отправилась с Лексом. К нему много вопросов…упрямый как черт, не слушает ни хрена. Но это у них родовое. И в безрассудстве его упрекнуть точно нельзя. Он точно знал, что делал. Отдавал себе отчет в каждом шаге, был готов отвечать не только за свои действия, — Райдо оторвался от подоконника и подошел ближе, — но и за тебя.

Непривычно было видеть его таким серьезным. Обычно он гонял нас по полигону, подбадривая криками и насмешками, испытывал на прочность, порой заставлял краснеть и шипеть от обиды, но всегда был эдаким бравым воякой, которому досталась участь тренировать молодых да бестолковых. А вот так, строго глядя в глаза, выдерживая абсолютно ровный, жесткий, без единой эмоции фон он говорил впервые.