"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21

При их появлении Рамиро выпустил полу хозяйского плаща и припал к земле, словно готовясь к атаке.

Заметив силуэт Дика, женщины остановились как вкопанные и подняли к нему испуганные бледные лица. Растрёпанный пепельный локон выбился из причёски одной из них, а большие голубые глаза почти в упор взглянули на Окделла.

— Ваше величество… — пробормотал он, ошеломлённый неожиданной встречей.

— Дикон! Ты!.. — воскликнула Катари, вздрогнув всем телом. — Не может быть! Розалина! Розалина, у меня, должно быть, помутилось в голове!..

— Г-государыня, тут ч-человек… — проблеяла фрейлина, ставя на пол фонарь, который едва не уронила.

Рамиро издал какой-то утробно-низкий рык.

Королева нервным движением стряхнула капюшон на плечи.

— Вы действительно здесь, герцог Окделл? Мне не кажется? Я не сошла с ума? Отвечайте!

— Это действительно я, ваше величество, — поторопился успокоить её Ричард. — Умоляю вас, не бойтесь!

— Невозможно! Невозможно! — повторяла Катарина в каком-то судорожном возбуждении. — Каким образом вы могли оказаться здесь? Это Дорога Королев. О ней не знает никто, кроме меня!

— Да-да, — заторопился признать Дик. — Я сам догадался, что это…

— Вы идёте из дворца? — продолжала лихорадочно допытываться королева. — Вы обыскали мои покои? Да что я говорю! Вы не смогли бы найти дорогу сюда. Никто не находил на протяжении столетий! Это ваш предок успел выдать тайну королев перед своей смертью?

— Что вы говорите, ваше величество! — ужаснулся Дик: душевное состояние Катари испугало его. — Успокойтесь, Создателя ради! Я не был в Ружском дворце, клянусь. Я попал сюда случайно через Башню Истины.

— Что? Через какую Башню? — переспросила королева. Она остановилась, сматриваясь в лицо Дика беспомощными, широко распахнутыми глазами.

— Ту, которая в Нохе, — пояснил Дик. — Нохское аббатство находится прямо над нами.

Он ткнул пальцем в низкий потолок. Этот резкий жест словно спровоцировал литтэна: тот рявкнул так, что у Дика на минуту заложило уши.

Катарина даже не вздрогнула.

— Послушайте, сударь! — воскликнула фрейлина – тощая и белобрысая, показавшаяся Ричарду отменно противной. Ей наконец-то удалось в достаточной мере прийти в себя. — Если вы действительно герцог Окделл, то уймите вашего пса! Он, должно быть, болен бешенством!

— Простите, он просто чем-то испуган, — извинился Дик, сам невольно удивляясь литтэну. Всегда смелый и дружелюбный, сейчас он прижался к ногам своего Повелителя, и утробно рычал, как рычит на прохожих испуганная уличная шавка.

— Вы не обманываете меня, Дикон? — спросила Катарина. — Вы не были во дворце?

— Разве я когда-нибудь лгал вам, ваше величество?

При этом мягком завуалированном упрёке глаза королевы наполнились слезами.

— Простите меня, Дикон, я совсем сошла с ума! Всему виной моё нынешнее положение… Но почему вы не называете меня Катари?

Она дружески протянула юноше руку. Дик не успел коснуться её: Рамиро всем телом оттолкнул его в сторону, оскалившись на хрупкую молодую женщину как на какую-то отвратительную тварь. Дик едва успел перехватить литтэна за ошейник.

Фрейлина заверещала – тоненько и истерично.

Дик быстро оттащил рычащего Рамиро назад, к стене, и загородил его собою.

— Я был бы рад помочь вашему величеству, — произнёс он, задыхаясь. — Но скажите мне, куда вы направляетесь?

Губы королевы задрожали, и она сжала руки, словно пытаясь справиться с приступом плача.

— Я не осмелюсь сказать вам это, Дикон! Не осмелюсь – особенно вам!.. О, если б вы знали, что я пережила за последние месяцы, — продолжала она с лихорадочной торопливостью, перебирая дрожащими пальцами завязки своего плаща, — если б вы знали, что я испытала, когда думала, что вы умерли!.. Но вы не поймёте, вы слишком юны и чисты для этого! Вы не захотите проводить меня туда, где я должна быть!

Рык Рамиро перешёл в какой-то сдавленный хрип: с его морды клочьями капала пена и он бесновался за спиной своего Повелителя, яростно скалясь на обеих женщин и в то же время не рискуя приближаться к ним. Ричард чувствовал крупную дрожь, которая била тело литтэна. Неужели Рамиро и впрямь обезумел? Опасаясь, что слова глупой фрейлины окажутся правдой, Дик не стал отходить от него, хотя сердце его так и рвалось утешить плачущую Катарину.

Но она, мужественная, как и все Люди Чести, быстро взяла себя в руки.

— Простите… — сказала она тихо, вытирая глаза. — Я не должна быть слабой перед вами.

— Позвольте мне стать вашим защитником! — пылко воскликнул Ричард, невольно подавшись ей навстречу. — Скажите только, куда мне проводить вас?

Королева опустила голову, нервно дёргая за завязки плаща.

— К вашему… к вашему эру, — ответила она еле слышно. — Ведь вы проводите меня к герцогу Алве, Дикон?

Весь недавний разговор с монсеньором вихрем пронёсся у Дика в голове, и сомнения, посеянные им душе юноши, неожиданно воскресли во всей своей силе.

— Зачем вам понадобился герцог Алва, ваше величество? — осведомился он уже гораздо сдержаннее.

— Дикон! Дикон! — воскликнула Катарина, снова заплакав и заломив руки над головой. — Сжальтесь надо мною! Разве вы не видите, что мне больше не к кому идти! У меня отняли сына, слышите: у меня отняли моего сына! Они отобрали моего Карла, они увезли его от меня!.. Скорее, герцог Окделл, помогите вашей королеве! Отведите меня к герцогу Алве и я скажу ему, что враги украли нашего ребёнка! А я не смогла, я не сумела защитить его!

Катарина разрыдалась, ломая себе руки. Её слова как лавина булыжников посыпались на голову Ричарда и оглушили его, будто он оказался под надорским камнепадом.

— Катари, — забормотал он, едва удерживая беснующегося Рамиро, — но это же неправда! Карл не сын герцога Алвы. Монсеньор сам сказал мне об этом.

— И вы верите ему, Ричард? — горько спросила Катарина сквозь слёзы. — Впрочем, да! Ведь он спас вас от обвинения в измене.

— Я верю монсеньору! — вскинулся Ричард, задетый за живое. — И я знаю: от своего сына он никогда бы не отрёкся! А вы? Вы, Катари? Зачем вы лгали мне про вашего мужа? Зачем вы говорили мне, что король Фердинанд не мужчина, когда это было совсем не так?

— Опомнитесь, сударь! — возмутилась фрейлина негодующим тоном, делая шаг из-за спины своей госпожи. — Вы, кажется, имеете наглость обвинять во лжи свою королеву?.. И уберите же, в конце концов, отсюда вашего бешеного пса!

— Нет, Розалина, — возразила ей королева. — Герцог Окделл может… обязан говорить мне правду. Да, — сказала она, посмотрев на Ричарда открытым прямым взглядом, — я солгала вам в саду Святой Октавии! Но при этом я не обманула вас, Дикон.

— Катари!

— Нет, не обманула, — настаивала она. — Вы прекрасно знаете, что Алва действительно был моим любовником! А мои дети… Неужели вы упрекнёте меня за то, что я пыталась спасти их, выдав за детей самого могущественного человека в королевстве? Ведь мой бедный муж не был мужчиной! Быть мужчиной – значит не только спать с женщиной. Это значит защищать от врагов ту, которую сделал своей женой. Но он был всего лишь куклой в руках Сильвестра, слабой и безвольной марионеткой. Вы сами свидетель тому, герцог Окделл, мог ли Фердинанд называться мужчиной и королём!