"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Ящерица чувствовала его присутствие. Ее рожки начинали болеть, а выступы над глазами дрожали каждый раз, когда он возвращался в логово с добычей. Они делали это не то от страха, не то от любопытства. Едва ли ящерка задумывалась о таком. Трепет не покидал ее уже несколько недель, но в этот вечер что-то изменилось. Теперь ее манило к пещере. Так сильно, что, несмотря на сжимавший сердце ужас, она вдруг сорвалась с места и побежала к горе. Ловко прыгая с камня на камень, она неслась по краю обрыва, вдоль огромных костей неизвестных животных, позабыв об опасной близости холодной ночи.
Когда солнце исчезло совсем и пустыня выдохнула последнее тепло, ящерица оказалась перед входом в пещеру. В свете восходящей
Но ящерка чувствовала чье-то присутствие. Ощущала чей-то зов. Поддавшись наваждению, она без раздумий переступила черту между холодным лунным светом и чернильным мраком пещеры. Тьма заключила ее в свои объятия, словно мать давно потерянную дочь, и повела вперед. Путь пролегал мимо глубоких провалов в земле, в которых ощущался жар земных недр и пламени, по запутанным узким тропам, вымощенным гладкими камнями. Если бы ящерке было хоть какое-то дело, она непременно замедлила бы шаг, чтобы восхититься чернотой этих камней, подивиться алому отблеску на их поверхности, с интересом изучить песочные прожилки.
Тишину мерно разрывал стук ниспадающих капель. Жажда на миг пересилила таинственный зов, и ящерка, поморгав, ринулась на звуки воды. Воздух стал сырее и слаще. Темнота начала рассеиваться. Скатившись по крутому влажному склону, малютка остановилась у кромки огромного озера. Водная гладь, сиявшая бирюзовыми красками, была неподвижна, будто покрыта льдом. Над ней клубились и кружились вокруг друг друга мириады огоньков. Похожие на светящихся мошек, они бурно роились у самого берега, то взмывая вверх, то резко опадая и растворяясь в бездонных водах.
Едва пришелица подошла ближе, чтобы поймать одну из мошек, зов повторился. Он вновь впился в тельце своей жертвы и повел ее к каменному мосту, который нависал над озером. Ящерка не сопротивлялась. Но даже если бы и могла, не стала бы. Страх окончательно покинул сердце и разум. Она стремилась узнать, что ждет в конце моста, там, откуда разливался по всей пещере зеленоватый свет. Она быстро перебирала лапками, скребла коготками по камню, почти не дыша, словно дышать ей и не нужно было вовсе. Свет становился все ярче, тьма отступала, жар усиливался. Присутствие Зверя ощущалось отчетливо, как никогда раньше.
Он был совсем рядом.
Его размеренное дыхание раздавалось под сводами пещеры. Сама гора будто и была этим загадочным созданием – непостижимым, грандиозным, смертельным…
До ящерки донесся нарастающий гул. Ему вторили волны зеленоватого света. Они пульсировали, подобно биению сердца, и стекали молочными реками с острова посреди озера. Не разбирая дороги, ослепленная, бедняжка неслась навстречу сиянию. Еще чуть-чуть – и она растворится в нем. И не будет больше никакой жаркой пустыни и холодных ночей. Даже присутствие Зверя уже не казалось чем-то важным. Совсем скоро останется только море света.
Внезапно она почувствовала кого-то еще. Ошеломляющая сила попыталась вытеснить таинственный зов, что взял под контроль ее волю.
Гора пришла в движение.
Гигантские тени пробежали по стенам пещеры. Черная полоса на мгновение перечеркнула яркий свет, а затем с оглушительным грохотом между ящеркой и островком обрушилась гигантская лапа. Тройка изогнутых пальцев, увенчанных острыми когтями размером с самое высокое дерево, обхватила мост, словно соломинку. Над ящеркой возникла змееподобная морда: алая чешуя переливалась цветами пламени и заката, из ноздрей вырывался серый дым, по бокам оскаленной пасти свисали длинные усы, кончики которых терялись в воде. Но если бы ящерица могла удивляться, сильнее всего ее поразили бы глаза Зверя. Левый, без зрачка, сиял белым светом, как солнце, окутанное яростным огнем. Вторая же глазница, изувеченная и израненная,
была пуста, и лишь черная безжизненная плоть говорила о том, что когда-то на этом месте находился еще один глаз.Зверь сдвинул кустистые брови, раздраженно вздохнул, отчего вздрогнули стены пещеры, и рыкнул:
– Ты снова здесь.
Ящерка не понимала слов. Чужая воля, которая провела ее сквозь тьму, заметалась в голове из стороны в сторону. Она попыталась вырваться из разума своей жертвы, отчего ящерку пронзило молниями боли. Она яростно зашипела, а когда муки стали невыносимы, запищала, сжавшись в клубочек.
– Оставь ее и уходи прочь.
Голос Зверя был тихим, спокойным. И угрожающим. Но пытка не прекращалась.
– Ты подобрался близко в этот раз, – продолжал он. – Но я еще здесь. Я – верный страж, и мое бремя получит лишь достойный. Тебе никогда не найти то, что ты ищешь, пока я жив.
Ящерка вдруг ощетинилась, насупила рожки и зашипела:
– Тогда ты умреш-ш-ш-ь…
– Прочь!
Оглушительный рокот сотряс основания самой земли. Со сводов посыпались камни и крошка. Вспышка зеленого света озарила стены пещеры, и вмиг все померкло. Осталось лишь слабое сияние в центре острова. Зверь снова вздохнул и посмотрел на ящерицу. Та боялась шелохнуться. Сознание вновь вернулось к ней, и она ошарашенно посмотрела на гигантского змея с одним огненным глазом.
– Ну? Чего стоишь? – как можно тише проговорил тот.
Ящерка вздрогнула и побежала по каменному мосту прочь от опасности. Дождавшись, когда она исчезнет, Зверь приблизился к островку.
– Он все ближе и ближе. – Огромный коготь вынырнул из темноты и ласково коснулся купола света. – Скоро он найдет нас. Нужно спешить.
Сияние снова начало пульсировать. Если бы в этот момент в пещере Зверя оказался кто-то еще, он услышал бы гулкое биение сердца.
Часть I
Обретение себя
Он был первейшим из всех смертных, удостоенный чести силы Прародителей вкусить. Избран был он благодаря заслугам своим. Стоек он был и умен. Прозорлив и отважен. Именно ему довелось разрозненное племя людское собрать под началом одним, под дланью своей, дабы направлять род человеческий на пути изучения мира, духами созданного. Мудрость его границ не знала, и даже драконы дивились, как широка душа его была, как мог он прозревать грядущее, будучи простым смертным, и каким искусством преображения мира обладал он.
Страшась грядущего и опасаясь промедления, Прародители собрались на совет долгий на вершине Башни своей и призвали его, первого из первейших, дабы сделать его равным себе.
Нефритовая башня
– Моя госпожа. Проснитесь.
Кайсин не открыла глаза. Вместо этого лишь плотнее укуталась в теплые одежды. Бархатистая тигриная шкура щекотала нос и ласкала щеки. Морозный горный воздух приятно холодил кожу, навевал сонливость, потому вырываться из приятной дремы совсем не хотелось.
– Вы должны это увидеть, госпожа.
Кто-то мягко коснулся плеча. Она медленно подняла веки и увидела восторженное лицо Мэйсу. Та сидела рядом, заботливо поправляя края шкур и одеял, согревавших Кайсин. Сестра уже успела облачиться в простые зимние одежды из шерсти и меха. С ее губ срывались белесые облачка пара, ресницы стали белыми от инея. Только теперь Кайсин заметила, что окна экипажа заиндевели, покрылись тончайшей паутинкой изо льда. Снаружи шумел ветер, скрипел под колесами и копытами снег.