"Фантастика 2025-3". Компиляция. Книги 1-22

На его лице была предохраняющая маска и очки. Стоило опасаться неизвестного вируса, хотя, если говорить серьезно, майор не верил в его существование.

— Фита ШакРок… скончалась три часа тому назад, перед самым вашим прибытием, — произнес медик, запинаясь.

Его взгляд переместился с планшета на металлический стол, на котором лежал труп ученой, накрытый серой простыней. Сипар не первый год в медицине и на военной службе, но вид мертвой ШакРок потряс его.

Группа специалистов, прибывшая с Таглианы только что, принялась что-то записывать.

— Все данные по истории болезни вы можете получить в любой момент…

— Кто-нибудь выжил после эпидемии? — Руководителем группы медиков был Диккай Этту, в прошлом видный эпидемиолог, а сегодня — заместитель директора Департамента здоровья Таглианы. Дотошный, придирчивый, скептически настроенный.

С ним надо было держать ухо востро.

— До сих пор в критическом состоянии находятся трое сотрудников лаборатории, — ответил Сипар. — Мы делаем все возможное, но, думаю, мы потеряем их к вечеру…

— Значит, ваши прогнозы исключают положительную динамику.

— Полностью.

— И каков вывод?

Десять пар глаз уставились на Сипара. Тот сделал вид, что нисколько не смущен происходящим.

— Я никогда не тороплюсь, особенно, в таких делах.

— Значит, вы не знаете, что убило ваших пациентов, — подытожил Диккай Этту, качая головой, точно говоря: я знал, знал.

— Нет. Когда мы произведем вскрытие всех тел, проведем дополнительный гистологический анализ…

— Вижу, вы и так сделали все, что могли, — перебил его медицинский чиновник, разглядывая предварительные отчет на собственном планшете. — Работа проделана большая, я не могу ни к чему придраться…

Сипар мысленно послал его подальше. Меньше всего он хотел сейчас выслушивать саркастические замечания этого самодовольного шаоб [458] . Майор чувствовал себя уставшим, точно последние трое суток таскал на плечах тяжелые камни.

У него в лазарете куча трупов, почти весь персонал Сектора Икс, и Сипар не видел повода для шуток. Пациенты умирали один за другим, никакая терапия не помогала. Деградация белковых структур оказывалась необратимой. Симптоматика на поздних стадиях подходила под описание дюжины тяжелых заболеваний, специфических для лакишского генотипа. Что это? Биологическое оружие? Неизвестна туземная инфекция? Где, в таком случае, ее следы? А если злой умысел, то чей?..

458

Шаоб (лакиш.) — недоносок.

У Тешши не было никаких идей на этот счет.

— Вы утверждаете, что следов вируса или присутствия чужеродных микробов не выявлено? — спросил Этту.

— Нет.

— Угу… — Лакиш смотрел на планшет, глубокомысленно кусая губу. Его подчиненные взирали на Сипара, а сам Сипар мысленно представил себе картину: морг, и ряды трупов, накрытых серыми простынями. Помещение морга невелико, поэтому некоторые тела пришлось положить друг на друга.

— Увы, — сказал, наконец, руководитель комиссии. — Мы прибыли поздно. Теперь придется вместо оказания помощи вести расследование.

Сипар посмотрел на Диккая. Он был не против взвалить эту ношу на чужие плечи.

— А что выдумаете о мертвом животном, которое нашли в вентиляции?

— Но там все написано… в отчете, — почти огрызнулся майор.

— Я хочу услышать ваше мнение, — холодно улыбнулся чиновник.

— Первоначально мы подозревали, что животное больное. Оно могло заразить персонал, когда попало в вентиляцию. В этом случае, мы могли бы говорить о неизвестном заболевании… Согласитесь, Этту, в малоосвоенных мирах они не такая уж редкость. Животное умерло своей смертью, но, как я понимаю, не от болезни. Оно было старым. По этой причине я исключаю версию, что именно оно стало причиной эпидемии. — Сипар бросил взгляд на столичных медиков. — Впрочем, вы можете проверить все сами, среди вас имеются профильные специалисты.

Диккай кивнул. Смерть Фиты ШакРок, пожалуй, крупнейшего ученого в своей области, кажется, нисколько его не задела. Точно так же равнодушно Этту смотрел бы на простого солдата.

— Мы, безусловно, проверим, господин Тешши, — сказал чиновник, источая елей. — Ладно… Вы не могли бы переброситься со мной парой слов без свидетелей, майор?

— Почему нет? — Сипар, наконец, получил повод уйти отсюда. От лазарета его уже тошнило. — В моем офисе, возможно…

— Да. Хорошая идея. Я присоединюсь к вам через несколько минут. — Этту вежливо кивнул, но взгляд его оставался непроницаемым.

Сипар по привычке козырнул, разворачиваясь на каблуках. Он шел и чувствовал, что его разглядывают, до той поры, пока за спиной не закрылись двери.

У себя в офисе майор успел выпить стакан воды и просмотреть сообщения, пришедшие на коммуникатор. Ничего особенного не оказалось.

— Надеюсь, тут можно говорить, не опасаясь утечки информации? — Диккай бросил свою шутку прямо с порога, ожидая правильной реакции, но Сипар даже не улыбнулся. При появлении чиновника он даже не встал с кресла, а просто указал тому, где сесть.

— Уютно у вас тут, — заметил, повертев головой, Диккай. — Мне бы так. А то в Департаменте такая суета…

— У меня мало времени, — сказал майор, — переходите к делу.

— Перехожу. Меня интересует Советник Виида.

— Понимаю. Вы ради него приехали?

— Что вы… Но, не скрою, когда я узнал, в каком он состоянии, я не мог игнорировать эту новость. Сами понимаете, Валак Виида — крупнейшая политическая фигура…

— Переходите к делу, — оборвал чиновника Тешши. — Я не политик. Мне наплевать на такие тонкости.

— Что с ним? Он тоже заразился?

— Нет. Другое.

«Жаль, не удалось скрыть, — с досадой подумал Сипар, — да и невозможно. Этту потребовал бы встречи с Советником и все равно узнал бы правду».

— Уточните.

— Синдром Бакула. В последней стадии, — сказал майор. — Не мешало бы, конечно, сделать несколько специализированных тестов, но, в общем, я уверен в диагнозе.

— Последняя стадия… — Чиновник был поражен. Маска самоуверенности слетела с него в один миг. — Но… почему никто об этом не знал? Когда поставлен диагноз?

— Двое суток назад. Мною.

— И этого не было в его истории болезни?

— Нет.

— Как ему удавалось скрывать?

— Не знаю. Впрочем, где-то, возможно, и есть данные, но мне их не предоставили.

Диккай нервно потер свой гладкий лоб. Сипару было приятно видеть его реакцию.

— Итак, сколько ему осталось?

— Не берусь сказать. Соматически он способен прожить еще, по меньшей мере, год, но вот разум Советника. Сейчас его состояние оставляет желать лучшего. Периоды просветления недолги. В остальное время он не узнает окружающих, сознание спутано, речь неразборчива и нелогична, налицо прогрессирующая деменция, проявление агрессии по отношению к себе. Вы бы видели, что он сделал со своим лицом… Шизофазия. Кратковременная кататония сменяется периодами сильного психомоторного возбуждения. Разрушение личности необратимо. — Сипар выпил еще стакан воды, поднесенный услужливым роботом-слугой. — Его надо перевезти в специализированное заведение, здесь мы ничем ему не поможем.