"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
— Это перстень главы рода, просто из-за фокусов этого малолетнего самозванца он не активен.
— Впервые слышу о таком понятии, как неактивный перстень. Вы верно в силу возраста не услышали, но я сказал, что дворянин. И как дворянин я вижу, что это железка без крупицы магии.
Народ постепенно заинтересованно мигрировал к нашей части коридора таким образом, чтобы «греть уши» и созерцать зрелище ещё до начала заседания, а Эль Магеррамович безуспешно пытался оттащить разбушевавшуюся клиентку.
— Вы хам. Грубиян и тупица. И не умеете разговаривать с приличными дамами.
—
— Невежа!
— У меня есть справка, что я умный. И вообще, вы наняли хорошего адвоката, дайте ему работать, а моего клиента не трогайте, иначе я доведу вас до истерики. У вас тушь потекла от ваших воплей.
Она было рефлекторно потянулась к лицу, затем опомнилась и позволила Эль Магеррамовичу себя увести, напоследок бросив через плечо:
— Ты мне не нравишься, щенок. Ходи да оглядывайся.
— А я не сторублёвая купюра, чтобы всем нравится, — поскольку она уже удалялась, теперь я в основном играл на публику. — Моя задача — защита клиента от противоправных поползновений.
Один из собравшихся зевак, немолодой мужчина, незримо отличался от других. Был одет в костюм, но как-то мешковато одет… Бывает такое ощущение, что человек костюмы никогда не носил. Например, если он рабочий или крестьянин (хотя видал я советских колхозников, которые костюмы носили денно и нощно, пусть и выглядело это своеобразно). Ну или, когда человек постоянно носит мундир какой-нибудь службы, а цивильный костюм для него — наряд совершенно нетипичный… Судя по взглядам, которыми он пытался меня прожечь во время перепалки, это и есть её «хахаль».
Кстати, я считаю, что такие связи не заводят за пять минут. По моем мнению, она задорно фестивалила с этим служивым задолго до кончины предыдущего главы рода Скарабейниковых. Так сказать, в параллель. В миру это называется такими словами, как «любовник» и «супружеская неверность». Сергею эту скабрезную мысль я, разумеется, говорить не стану.
Зато другой «зевака», прилично одетый солидный дед с козлиной бородкой и шикарной тростью, тихонько потянул меня за рукав:
— А позвольте вашу визитку, молодой человек.
— Конечно, такому солидному господину, как вы, с радостью. Будут вопросы, приходите, у меня офис на Каспийском.
— Да-да, приду…
Ещё пару человек также попросили мои визитки, из чего я сделал вывод, что мелкое бытовое хамство народ не смутило, а вот первоначальное впечатление на него я произвёл скорее позитивное.
…
— Умеешь ты, Аркадий Ефимович, друзей заводить, — недоумённо покачал головой серьёзно настроенный Скарабейников.
— Ну, что поделаешь, когда люди хамят, я и сам превращаюсь в самоходную хамскую установку. Главное, что она теперь ненавидит меня больше, чем тебя.
— Она тебе даже угрожала, — хмыкнул он удивлённо.
— Пусть станет в очередь, у меня на такой случай телохранитель есть. А в целом мне же с ней детей не крес… — я осёкся, потому что такого выражения, про «детей не крестить» в этом мире не было.
— Ну, тебе видней, Аркадий, а меня больше суд интересует.
Через девятнадцать долгих и нудных минут появилась помощница, отперла зал и стала
туда пускать, всплеснув руками от численности зрителей. Хотя, куда нам до дела Хомякова, с его аншлагом, тут всего-то человек двадцать.…
— Всем встать, суд идёт, — зычно провозгласил старший пристав.
Зашуршали платьями, зашумели, заскрипели стульями, вставая, зрители и участники.
В зал официальным олицетворением сурового, но справедливого закона, весомо вступал его высокоблагородие коллежский асессор Лещёв.
— Прошу садится, — хмуро буркнул он, недовольно оглядывая зал.
Народ снова зашумел, кто-то кашлянул, кто-то шёпотом ругался из-за мест, откуда «лучше видно».
Суд превращение себя в шоу не любил, да и бывало это сравнительно редко, но Лещёв не такой человек, чтобы его было легко сбить с толку.
— Итак слушается дело по иску баронессы Скарабейниковой… не надо вставать, я скажу, когда… к барону Скарабейникову об оспаривании наследования и о самоличном вступлении в наследство и в статус. Дело смешанное, сочетает как имущественные, так и неимущественные требования. Дело слушает судья Лещёв при секретаре Зарубиной. Отводы будут?
— Доверяем, отводов нет, — привычно отчеканил я, потом ту же фразу повторил и мой оппонент.
— Права участникам процесса известны и ясны?
…
Когда я узнал, что дело слушает Лещёв, то обрадовался. Хоть на него определённо было оказано давление со стороны любовника истца, но он человек сложный, его так просто не купить, то есть решение по делу всё ещё не предопределено.
— Суд по своей инициативе привлёк к участию в деле явочную службу, — продолжил судья.
— Зачем они нам? — моментально надулся Эль Магеррамович. — У нас документальный процесс. Два завещательных документа и отсутствие сомнений в том, какой из них верен. Плюс посмертное психиатрическое освидетельствование.
— Вы со мной поспорить хотите, адвокат? По делам о семейных спорах дворян они всегда привлекаются.
— Ну, в данном случае они в первую очередь граждане… — не унимался упёртый оппонент.
Я пока хранил молчание, потому что в силу разных причин знал о явочной службе заранее, причём не от Лещёва, а от этой самой службы, а конкретно от присутствовавшего там Дмитрия Ивановича, заместителя старшего инспектора.
— У вас одним из требований при лишении наследования так же указана передача статуса патриарха рода и родового перстня, — невозмутимо прочёл судья из дела.
При этих словах Скарабейников нахмурился и сжал кулак. Его перстень мгновенно исчез из виду, показывая, что исполнить такое решение, то есть забрать кольцо, даже по суду было бы крайне сложно.
— … А это в чистом виде вопрос явочной службы, — подвёл итог Лещёв. — Всё, адвокат. Это не ходатайство и не предмет дискуссии, я вас ставлю в известность. Прокуратура участвовать в вашем споре намерения пока не изъявила.
На этом месте я кивнул. Пообщаться с Ангелиной пока не было времени, но ежу понятно, у прокуратуры и так дел невпроворот, хотя они и имеют право участвовать в любом деле и этот вопрос не праздный, тем не менее они свой интерес не проявили.