"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
— Не только сказала, что из прокуратуры, — оправдывался старшина. — Она еще удостоверение показала прокурорское.
— И что там было написано? — буравил я взглядом подчиненного.
— Мы не читали. Непривычно в корочки прокурорским заглядывать. Просто увидели документ и пропустили.
— Фамилия её как?
— Да ведь… Не знаем.
— Ох, бляха, войско! — вздохнул я. — А как она справилась с задержанным? Женщина-то одна была?
— Одна, — кивали в голос сотрудники. — Да он сразу ее слушаться стал. Будто узнал.
Я сжал зубы. Нет, ну как тут можно сдержаться?
— Я вас поздравляю, товарищи, вы только что
Пугать мне их было уже не нужно — я выплёвывал слово за словом, ну а сам думал только о грядущей охоте.
— И что делать? — понурили головы служивые.
— Что за баба за ним приходила? Подробное описание, что говорила, как себя вела. Во что была одета. Вспоминайте все, любые мельчайшие подробности, это в ваших интересах.
В холл больницы заглянул прокурор, которого Кулебякин называл Витей. Остальные называли его Виктором Степановичем.
— Привет, Сан Саныч, — прокурор подошел ко мне. — Побег у нас?
— Да вот, — я кивнул на конвойных, чувствуя, как мною овладевает ледяное спокойствие. — Говорят, что твои подозреваемого забрали. Из прокуратуры якобы.
— Никто у меня Грицука не забирал, да и куда его забирать? У нас своего конвоя нет и камер тоже.
— Да знаю, — вздохнул я. — Нужно нам найти его, Витя, иначе обоим трындец.
— Есть свидетели? — нахмурился прокурор.
— Есть, — я снова кивнул на сотрудников. — Сейчас всё расскажут нам. Как на духу…
Глава 10
Опрос работников вытрезвителя, привлеченных к охране Грицука в больнице, в общем-то ничего и не дал. Те мычали, разводили руками и испуганно хлопали глазами. Я, было, подумал, что они в сговоре с преступником, но такой страх не подделаешь. Да и парни они простые, как пять копеек. В трезвяк на должности неофицерские брали без какого-то определённого образования — восемь классов и армия, этого вполне достаточно, чтобы принимать тепленьких клиентов и укладывать их спать.
Вызвал следственно-оперативную группу. Мои сотрудники и прокурорский следак сделали осмотр, но ничего не нашли. Ни улик, ни следов, которые бы хоть как-то раскрывали обстоятельства побега. Сержант и старшина даже толком не смогли описать преступницу, что притворилась прокурорским работником. Только сказали, что властная и красивая. И, вроде, темненькая. А может, и светлая — они не помнят, блин.
Запутанные пассатижи! Кто мог вот так переодеться в форменную одежду прокуратуры и нагло, среди бела дня, освободить подозреваемого? Кто бы это ни был, он явно работал не один. Сомневаюсь, что хрупкая девушка все организовала и провернула сама — всё-таки она знала, что тут будет полно охраны.
Но Грицук — обычный уголовник, не авторитет и не лидер банды. Психопат с маниакальным желанием убивать. Кому он такой нужен? И самое главное — для чего?
Все, конечно, рвутся на волю. Но здесь не то — не просто так он дёру дал, чую, что за этим стоит нечто большее, чем банальный побег уголовника. Вот только как его искать? Мои оперативники — как на подбор еще зеленые, без году неделя, так что придется встать из ещё не обжитого начальственного кресла и самому вникать в это дело. Что ж… я не против, все одно не привык в кабинете чаи гонять и штаны просиживать.
Вместе с оперативной группой приехал и Мухтар.
Я распорядился его тоже захватить с собой.— Ну что, друг? — погладил я пса. — Р-работа! Работа!
Именно это волшебное слово выманило его когда-то (кажется уже давно) из вольера, где он горевал неделя за неделей.
И вот теперь он радостно вильнул хвостом. Сильно вильнул, вместе с телом, так был рад снова окунуться в нюхательно-поисковые будни.
Засиделся пес. Я даже подумывал взять кинолога в отдел, чтобы вычесывал и выгуливал Мухтарчика. А на происшествия я и сам с ним смогу выезжать. Как начальник милиции я обязан лично появляться только на громкие, резонансные или особо тяжкие преступления. Но кто мне запретит выезжать на банальные кражи? Например, в рамках контроля личного состава и оказания, так сказать, методической помощи на месте.
Я провел Мухтара в палату, где лежал Грицук. Дал ему занюхать постель. Тот поводил носом по простыне со следами крови. Ощерился и зарычал. Видимо, вспомнил гада, каков он был на зубок.
— Ищи, ищи, — скомандовал я.
Пес уверенно потянул меня в коридор, а оттуда не в холл, как я ожидал, а куда-то в сторону. Пройдя закутками, мы очутились перед дверью черного хода. Она не заперта, да и паутина с нее сбита. Приглядевшись, я обнаружил, что навесной замок просто-напросто сорван вместе с петлями. Он даже валялся здесь же, рядом с гнутыми ржавыми шурупами — крепеж был вырван с «мясом». Руками так его не сломаешь, значит, у псевдопрокурорской дамочки была фомка или что-то подобное. Прут металлический, например, или гвоздодер. Но эти гаврики, что охраняли задержанного, сообщили, что в руках у женщины ничего такого не было — уж это бы они, надо думать, запомнили.
Тогда что? Значит, она подготовилась заранее и припрятала прут где-то в больничке. Нужно опросить всех медицинских работников, даже тех, кто сегодня не на смене.
Но почему преступница не вышла через основной выход, а повела Сафрона через черный, если у нее были форма и документы? Пряталась? Но ведь перед сотрудниками все одно уже засветилась, так какой же смысл? Вероятно, боялась, что те сообразят, позвонят начальству и поймут, что их облапошили. Опасалась погони, вот и вывела Грицука через другую дверь. В том, что они прошли именно здесь, я уже не сомневался.
И Мухтар воодушевился — на ступеньках нашел свежие следы крови. Так, хорошо, ясно — у покусанного, похоже, разошлись швы, и рана кровоточит. Я даже оглянулся ещё раз — вдруг Сафрон сдох от потери крови, и сейчас я найду его где-нибудь валяющимся под лестницей.
Но нет, никто, к сожалению, не валялся, а ниточка кровавого следа упрямо тянулась по ступенькам дальше, к выходу. А на улице она затерялась в траве. Исчезала, но не для Мухтара. Пёс чуял дух Грицука, ведь кровь для собаки — это сильный носитель запаха человека. Но, едва мы прошли шагов двадцать в сторону дороги, след окончательно исчез на обочине.
Все ясно, беглецов подобрала машина. Или сообщник, или таинственная незнакомка сама села за руль. Следов шин не видно, грунт-то здесь основательно заезжен. Наверняка, уже после их бегства не одна машина здесь проколесила.
— Ой, какой песик, а можно погладить? — к нам подошла пионерка.
Косички, банты, нос-курнос и россыпь задорных веснушек, а за спиной ранец. Обычная такая отличница, и, судя по пытливому взгляду, еще и, скорее всего, председатель совета отряда в своем классе.