"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43
Шрифт:
— Это не страшно. По тысяче каждому донору. Теперь стало интересно?
— Шутите?
— Я похож на клоуна? По полтиннику остальным за то, что составите компанию.
— Просто рядом побудем? — сощурил глаза рыжий студент.
— Да.
— А можно по сто? — вытянул шею самый высокий их них.
— Да по фигу, можно, но больше не просите.
— А можно деньги увидеть? Ну, мало ли.
Я достал пистолет, переложил его в другой карман. Показал пачку денег, тоже убрал.
— А Вы, господин хороший, бандит?
— Дипломат. Посол и министр иностранных
…
Это было очень своеобразная хирургическая операция.
Во-первых, я сидел в дальнем углу в компании троих студентов-медиков, все в халатах, все хмурые и молчаливые. Ещё двое ассистировали. В операционной по моим ощущениям было холодно, как в морге.
Все молчали, редкие команды хирурга раздавались в полной тишине.
Во-вторых, где-то через двадцать минут дверь распахнулась и поблескивая очками, вплыл растерянный полицейский, явно вызванный администрацией больницы.
Я поманил его пальцем. Когда он подошёл, показал ему дипломатический паспорт.
— Чего это? — шёпотом спросил он.
— Я посол. У меня дипломатический иммунитет.
— Ааа…
— Ты не можешь меня арестовать, допросить и так далее, без санкции министерства иностранных дел. Понятно? — затем прищурил глаза и продолжил с китайским акцентом. — И ты тозе посол.
— Какой это я посол? — не понял полицейский.
— На хер посол, — я сунул ему в карман две сотенные купюры и жестом велел валить, что он, несколько растерянно, исполнил.
Операция заняла два с половиной часа, которые я провёл в оцепенении и, наверное, не я один.
…
— Господин… Не знаю, кто Вы, — ко мне подошёл немолодой невысокий доктор, тот, кто руководил процессом и по сути, главный в операции.
— Граф. Зовите меня графом, не будем усложнять. Как мой друг? Ставки Вы знаете.
— Мы лечим людей не из страха и не ради денег.
— Мне плевать, доктор. Ваши жизни, чтоб ты понимал, для меня ничего не стоят.
— Вы угрожали моему человеку, мы вызвали полицию, — доктор за операцией явно не заметил, что полиция уже своё «отработала».
— Ваш человек… Если мой друг не будет жив, вам понадобится новый ассистент.
— Я обещаю его отругать за проявленный расизм.
— Вы собирались дать человеку умереть только потому, что он китаец. Поругайте, уж будьте любезны.
— Ваш подельник будет жить. Он лишился одной доли печени и сорока сантиметров тонкого кишечника, ему придётся полгода провести на диете. Повреждены мышцы пресса, ему придётся заново учится ходить.
— Ничего, он живучий, справится.
— Мы отправили его в реанимацию на неделю. Его родственники могут забрать его после выздоровления. А Вы отправитесь в тюрьму.
— Не отправлюсь, у меня дипломатический иммунитет.
— Не понимаю.
Я встал.
— Прошу прощения, док. У Вас. Не у Вашего хмыря.
Я положил на окровавленные инструменты десять тысяч рублей.
— Мне не нужны деньги, — насупился доктор. — Я спасаю людей, потому что это моя роль, моё предназначение, мой долг.
—
Как скажете. Деньги Ваши. Не нужны, можете их сжечь. Мне на них плевать. Почти всё, что мне нужно, очень трудно купить за деньги.Я вышел и за мной гурьбой вышли студенты, кровь двоих из них теперь циркулировала внутри Танлу-Же.
— Пошли на воздух, молодёжь.
— Да это самое, граф… Мы ж вроде того, ровесники, — насупился рыжий.
— По формальным годам, да, — они вывели меня во внутренний двор, где среди лавок и газона сидели и курили (курить повсеместно в этом мире ещё не запретили, в том числе врачам и пациентам) довольно много людей, пациентов, а двое из них, как мне кажется, не совсем здоровы психически. Ну, таким тоже курить надо.
— Слушайте, молодёжь. А айда ко мне?
— Куда это к Вам? — спросил самый высокий.
— Каганат Южный Алы Тау. У меня есть пара фельдшеров, которых мы произвели в доктора.
— Так нельзя.
— Когда война и полное отсутствие медиков в каганате, то очень даже можно. Это я вам как министр говорю. Так что? Я больницу создам, вы все вместе будете людей лечить.
— Мы ж ещё студенты, братишка-граф.
— Доучитесь удалённо. Ну, в общем, я не шучу. Я завтра приду проведать друга, готов забрать с собой.
— А я дантист, — поднял руку рыжий. — Вы уверены в своих словах?
— Я не отказываюсь от своих слов, не имею такой привычки.
Достал деньги и расплатился с ними.
— Видите ли, убить человека у нас много кто умеет, а вот починить почти никто. Так что вы подумайте. Как и говорил раньше, я не шучу. Да, вы там как-то за моим приятелем присмотрите! Потому что, если он помрёт, я свою угрозу по доктору тому выполню.
Бригаду китайцев, которые прибыли как громадный цыганский табор встречали без Танлу-Же.
Пока что были наготове, сидя в штабе: я, парочка китайцев в качестве переводчиков, Филипп с Бульдогом и атаман.
Атаману я уже дал задание и даже самую малость поругал, хотя и понимал, что вины его в произошедшем нет. Он никогда не брался охранять насыпи и вообще что-то за пределами земель вокруг города. И даже она не считалась безопасной. Формально горожан просили за пределы города не выходить, а если уж выходят, никто гарантий их безопасности не даёт.
И тем не менее они с де Жерсом послали несколько отрядов и изучили путь к Бийску на предмет возможных опасностей.
Вопрос был деликатный.
Я привлёк сторонних, то есть непривыкших к нашим реалиям, китайцев строить железную дорогу при помощи других китайцев, в частности пекинцев, с которыми у Танлу-Же были свои, достаточно сложные тёрки и в задании «построить комплекс как железной дороги, так и инфраструктуры к ней» не было сказано о риске нападения степняков.
Да они могут просто офигеть от таких раскладов, сказать пару ласковых и умчать в туман на своих кибитках.
Поэтому мы, и я больше всех, стояли с со слегка натянутыми лицами и отслеживали движение сотен кибиток как у самого большого на свете цыганского табора.