"Фантастика 2025-43". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
— Да, да, господа, вы не ослышались, магия способна и на такое. Но, чтобы не быть голословным, нами подготовлен образец экспериментальных магологий.
Я показал указкой на стоявший на подставке ящик.
— Вот здесь нами буквально час назад в плодородную почву было помещено зерно пшеницы. Как видите, нет признаков роста, зерно не проросло и не имеет надземного стебля.
Я сделал паузу, чтобы все убедились в правдивости моих слов.
— А теперь, — я вновь повернулся к ящику, мы запустим программу магического усиления роста.
Незаметно
Действие заклинаний внешних эффектов не имело и первую минуту никаких изменений не происходило. Вызвав скептические взгляды окружающих. Но тут, под дружный вздох, из земли показался зелёный росточек. Увеличиваясь буквально на глазах, он принялся формироваться в всем знакомый стебель пшеницы, в конце сформировав крупный, наклонившийся под тяжестью зёрен, колос.
— Во дают! — снова тот же голос со второго ряда не сдержал восхищения.
Кто-то захлопал в ладоши и вскоре весь зал нам дружно аплодировал, выкрикивая поздравления.
Правда, когда стебель вдруг пошевелился, вытащил из земли корни, отряхнулся и переполз на соседнее место, все как-то резко замолчали.
— Э-э, профессор… — неуверенно начал бургомистр, с опаской глядя на оказавшееся чересчур мобильным растение.
— Локарис, — подсказал я, сам слегка озадаченный таким поведением образца.
— Профессор Локарис, а чего это она у вас ходит?
Честно сказать, ответа на вопрос я не знал, поэтому вынужденно переадресовал его Виолар.
— Там земля плодородней, — смутившись, ответила девушка, — при росте она с того места из почвы все ресурсы вытянула, поэтому переползла туда где их больше.
— Собственно вот, — развёл я руками перед залом.
Повернувшись обратно к студентке, краем губ негромко переспросил:
— А что, сделать так, чтобы она на месте стояла, нельзя было?
— Простите, профессор, — так же тихо ответила она, — мы пока не нашли, что такой эффект даёт, слишком быстро всё пришлось делать.
— Хоть бы меня предупредили.
— Простите.
Да уж, ситуация. Но вина, что греха таить, и на мне тоже была. Слишком много проектов сразу, я попросту не успевал нормально следить за всеми. Вот и вышла накладочка.
А в зале, между тем, разгоралась полемика.
— Безобразие, — визгливо разорялся тот самый толстяк, что рассказывал мне про орошение полей, — это что за фокусы? Вот так вырастет и уйдёт в неизвестном направлении? Придём, а поле пустое?
— Ну и пускай ходит, — отвечал ему другой весёлый голос, — вон, коровы тоже на выпас ходят и ничего, никто не возмущается.
— То есть, вы предлагаете теперь и пшенице пастухов нанимать?!
— Да зачем пастухов, их же не надо вечером в загоны возвращать. Будут переползать себе потихоньку на места поплодородней. А ещё лучше, если и в зернохранилища сами, как вызреют, приходить будут и зерна сбрасывать. А, господа маги, сделаете такое?
Говоривший это усач со второго ряда, вставший для удобства разговора,
подмигнул нам одним глазом.Я только приоткрыл было рот, сообщить, что пока над такими задачами несколько рановато думать, как в разговор вклинился третий.
— Я не большой специалист по зерновым, — произнёс холодным голосом, гладко выбритый мужчина, бледного даже слегка болезненного вида, — но у всех полей есть собственники. Как вы предлагаете определять чья это пшеница, если она вдруг решит переползти со своего поля к соседу?
— Городу не так важно, кто там собственник, — ответил усач, — городу нужен объём зерна.
— А собственникам деньги, — возразил бледный, — которые они получают эти самые объёмы сдавая. И никто на такое не пойдёт. Эту вашу ходячую пшеницу, сколько бы урожаев за сезон она не давала, не посадит.
— Вот! — тут же подключился толстяк, — то-то и оно.
Видя что чаша весов начинает склоняться не в нашу пользу, я тут же поспешил вмешаться.
— Стоп, стоп, господа, не надо горячиться. Это всего лишь побочный эффект, который мы в дальнейшем уберём. Никуда эта пшеница не денется.
Толстяк тут же подуспокоился, буркнул, усаживаясь на место:
— Ну ладно.
Выдохнув, я вновь обратил внимание на бургомистра, который задумчиво наблюдал за изредка копошащимся в ящике растением. Переведя взгляд следом, я немедленно вспотел, потому что набухший колосок раскрыл верхние семена, обнажив мелкие зубы и деловито грыз деревянный борт ящика.
— Альтина, — свистящим щёпотом, сделав страшные глаза, прошипел я, показывая на это непотребство.
Студентка, сама отвлёкшаяся на наблюдение за ругающимися чиновниками, ойкнула, мигом накрыла ящик и унесла, держа на вытянутых руках в коридор. Вернувшись через несколько секунд, кивнула мне, что всё в порядке.
Я слегка выдохнул, заулыбался бургомистру и быстро произнёс:
— Образец, конечно, требует более тщательной проработки и какое-то время уйдёт на устранение всех негативных побочных эффектов, но согласитесь, перспективы видны уже сейчас. Такой взрывной рост позволит обеспечить продовольствием не только сам город, но и создать весомую статью экспорта…
Услышав про экспорт, критикан бледного вида, что толкал речь о нуждах собственников, внезапно задумался тоже. Похоже магистратские деньги шли как раз через него.
— А это развитие портовой инфраструктуры, — принялся я вколачивать аргументы с удвоенной силой, — новые рабочие места, экономические связи с другими регионами, привлечение частного и иностранного капитала и повышение товарооборота в целом. Престиж города, статус, амбиции, всё это взлетит на недосягаемую ранее высоту!
Выпалив всё это на одном дыхании, я умолк, с ожиданием глядя на бургомистра. Хоть что-то но должно было его в моей речи зацепить. Или я уже даже не знаю, какие ещё аргументы привести, как ещё эти Нью Васюки ему расписать. Правда, в отличии от Остапа Бендера, я-то собирался свою работу сделать, а не только срубить бабла. Тут моя совесть была чиста.