"Фантастика 2025-44". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Ну ладно, — примирительно сказал я, — чего попусту гадать-то? В конце концов, сейчас все соберутся, и он нам все расскажет.
И Григорий Семенович действительно рассказал.
— Ну что, орлы, — привычно начал он, расхаживая взад и вперед с заложенными за спину руками. — Надеюсь, что ваше восстановление прошло самым прекрасным образом, и вы снова готовы к дальнейшему труду и обороне. Готовы?
— Готовы, — нерешительно отозвался Шпала.
— Всегда готовы! — бодро гаркнул Лева.
— Ну вот и славно, — довольно улыбнулся Григорий Семенович. — У меня для вас есть такая новость, в которую, наверное, кому-то будет даже сложно поверить, но вы уж постарайтесь.
— Я же тебе говорил, —
— Да тише ты, — цыкнул я на него.— Давай не будем комментировать, как трансляцию футбола, а то прослушаем, что он нам сказать хочет.
— Значит, на днях, пока вы отдыхали и приходили в себя, я провел совещание с руководством «Динамо» насчет европейского чемпионата.
— Договорились, что «Динамо» там всех победит? — выдал Колян.
— Ну почему же сразу все «Динамо»? Только ты один, причем во всех весовых и возрастных категориях! — парировал Григорий Семенович, и стены зала наполнились общим хохотом. Тренер подождал, пока он утихнет, и продолжил: — Если бы такие вопросы у нас решались кулуарно, то мы и в Свердловске бы… кгхм… выступили по-другому… Ну так вот! Я договорился с руководством, что мы с вами совместим приятное с полезным. И в Германии, где будет проходить чемпионат Европы, состоятся также и тренировочные сборы для всех Динамовцев!
Григорий Семенович замолчал и торжествующе поглядел на нас. Видимо, ожидая бурной реакции. Но, к его удивлению, ответом ему было растерянное молчание, которое, на самом деле, объяснялось проще некуда. Фраза вроде «А съездим-ка мы с тобой в Германию» для советского подростка звучала примерно как шифровка с другой планеты. Хотя в контакт с инопланетянами, наверное, тогдашние ребята поверили бы куда быстрее…
— Объясняю, — не выдержал Григорий Семенович, поняв, что к таким новостям его подопечные оказались не готовы. — Я убедил их, что мы должны оставаться единым коллективом. Ну не дело это, когда одни выступают и ездят, а другие пыхтят все в том же зале без всякой конкретной цели! Я, знаете ли, все-таки выступаю за то, чтобы мы были сплоченной командой, которая переживает все события сообща. Поэтому мы поедем в ГДР все вместе!
— Да ладно? — вырвалось у Сени, и он тут же осекся: — Ой. Извините… Я хотел сказать — правда?
— Правда, правда, — усмехнулся Григорий Семенович. — Думаю, что вам будет полезно посмотреть, как работают ваши сверстники из других стран, понаблюдать другие школы боя, поучиться чему-то, что-то перенять… Да и тренировки наверняка там будут проходить как-то… — тренер пошевелил пальцами в воздухе, подбирая подходящее слово, — вдохновеннее, что ли?
— А это сколько же нам туда ехать-то? — раздался зычный голос Коляна. — Германия — это ведь далеко. Небось все себе отлежим, пока туда доберемся! Потом разминаться придется месяц!
— Ну, не так уж и долго, — Григорий Семенович улыбнулся еще шире, — особенно если учесть, что руководство организовало нам не переезд, а перелет.
— Как перелет? — переспросил Лёва.
— Ну так, — развел руками Григорий Семёнович. — Полетим мы туда. На самолёте. Потому что поездом действительно слишком долго и муторно, Колян прав — ещё отлежите себе все, забудете, как руками работать.
Вот тут-то и начался этот неуправляемый гвалт, который сотряс наш тренировочный зал не хуже фанатских воплей при победе их кумира. Восторженные выкрики, хлопанья друг друга по плечам — со стороны можно было подумать, что наша команда одержала победу на международном соревновании. Еще до конца не веря в происходящее, динамовцы тут же принялись бешено фантазировать на тему предстоящей поездки.
— А интересно, мы Ростов увидим, когда лететь будем? — возбужденно вопил Сеня, никогда в жизни не
летавший на самолетах. — А я дом свой смогу сверху разглядеть?— Облака ты сможешь разглядеть, — насмешливо отвечал ему Лева, — и то — это максимум.
— Хм. А как же… — задумался о чем-то Сеня, но мысль в его голове тут же сменилась другой: — Так это значит что: мы вот прямо здесь сядем, а выгрузимся уже в ГДР?
— Ну да, а потом наоборот, — захохотал Колян. — Слышь, Левчик, надо нам места поближе ко входу попросить!
— Это еще зачем? — переспросил Лева.
— Ну как зачем? — продолжал веселиться Колян. — Там эта, как ее… ну, короче, комната, откуда стюардессы выходят! Там знаешь какие девки стюардессами работают — умереть не встать!
— А-а, это да, — плотоядно заулыбался Лева. — Надо будет провентилировать этот вопрос!
Такая буря эмоций была легко объяснима. В отличие от меня, который за прошлую жизнь и наездился, и налетался столько, что мог бы поспорить разве что с профессиональными путешественниками, почти все юные динамовцы видели самолеты только в кино и на картинках. А уж тем более если речь шла о поездке за границу, куда большинству советских людей не выпадал шанс попасть ни разу за всю свою жизнь. Даже у солидных взрослых людей, сделавших карьеру в своей профессии и вообще всячески состоявшихся в жизни, представления о заграничных странах зачастую не выходили дальше газетных статей и изредка демонстрировавшихся по телевизору роликов иностранных певцов. А тут — простые подростки всем кагалом едут на несколько дней, да не куда-нибудь, а в ГДР!
Конечно, за последнее время это был уже не первый повод для радости. Буквально на днях мы праздновали «выпуск» Дениса Бабушкина из нашей возрастной группы. Честно говоря, многие (да и я в том числе) опасались, что по такому исключительному случаю Денис даст слабину и снова нарушит режим. Но нет: никаких «запрещенных» напитков на празднике не было, за чем зорко следили тренеры. Да и сам Денис, казалось, не допускал никаких поползновений в эту сторону. Хотя как раз у него-то праздник был двойным: помимо перехода в другую возрастную категорию, ему все-таки удалось поступить в институт физкультуры и спорта по протекции Григория Семеновича. Его высокопоставленные недоброжелатели то ли оказались не такими расторопными, то ли попросту решили махнуть на него рукой и не заниматься этой мелочной возней, но Бабушкин с успехом избежал перевода в другое общество. Таким образом, он, хотя и переходил в другую категорию, но оставался с нами.
— Так что, товарищи, обещаю и впредь гордо нести динамовской знамя на… эээ… в общем, на разных рингах! — торжественно закончил свой рассказ Бабушкин.
— Это правильно, — одобрил Колян. — А то что это за история была бы — сегодня от одного общества выступать, завтра от другого…
— Ну уж нет, — засмеялся Бабушкин. — Я теперь динамовскую форму на другую точно ни за что не променяю!
«Да, знали бы вы, ребята, как легко в будущем спортсмены будут переходить из одного клуба в другой», — с улыбкой подумал я, наблюдая за этой дискуссией. «Да ещё и торговаться будут с пеной у рта, кто больше заплатит».
— Так теперь и мы за «Динамо» спокойны, — полушутливо провозгласил Шпала. — Мы же теперь все чемпионаты будем брать, как бы кто ни выступал!
На радостях мы оторвались так, что стены нашего общежития надолго запомнят этот праздник. Я еще раз получил подтверждение того, что когда радость настоящая, то праздничное настроение вполне может создаться и без алкоголя и прочих стимуляторов. Ради такого случая нам разрешили не обращать внимания на распорядок дня, и мы полночи шутили, пели песни, играли в различные игры и попросту гонялись по коридорам общаги, как школьники. Словом, праздник удался!