"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
Бой шёл всего в полуквартале от того места, где наткнулись на первые трупы. Вооружённые «Арисаками» с примкнутыми штыками солдаты сошлись в рукопашную с каии. Из полуразрушенных домов их прикрывали огнём бронегвардейцы, некоторые из которых дрались и на передовой, ловко орудуя мечами и саблями.
— Батальон! — скомандовал комбат. — Рассыпаться! Укрыться в домах! Стараться вести непрерывный огонь! В рукопашную вступать только в самом крайнем случае!
— Я, сёса, — отдал автомат комбату Юримару, — предпочту именно ввязаться в рукопашную!
Он обнажил свой длинный меч и бегом ринулся на врага. Бойцы уступили ему дорогу, понимая, что стоять на пути этого демона битвы — себе дороже. Юримару ворвался в ряды каии, быстрыми ударами убивая тварей одну за другой. Те не дрогнули под его сумасшедшим
Пример Юримару заразил остальных бойцов, они перешли в наступление под прикрытием просто ураганного огня автоматов и пулемётов. Обе роты двинулись вперёд, вслед за Юримару, медленно, но верно продвигаясь к месту прорыва. Автоматчики и бронегвардейцы следовали за ним, стараясь по-прежнему держаться в домах. Бронегвардейцы даже забирались на крыши, рискуя сверзиться с них, чтобы лучше бить по врагу.
Вскоре к Юримару пробился Нагэн. Потомок древнего рода монахов-воинов — ямабуси, до сих презиравших фамилии и называвших детей буддистскими именами, сражался нагинатой [505] на коротком древке. Он отсалютовал Юримару своим оружием, и снова углубился в схватку. Иногда Юримару даже завидовал тому юношескому задору и упоению битвой, которые демонстрировал Нагэн. Сам Юримару, хоть и был потомком древнего самурайского рода, ничего подобного не испытывал. Для него любая схватка была скорее чем-то вроде математической задачки — как и куда ударить врага, чтобы скорее убить его, как уклониться от вражеских выпадов, чтобы самому трупом не стать, вот два главных вопроса, которые он решал в каждой схватке, не важно поединок это один на один или такая вот свалка, когда один против многих. Исходя из этого, он и строил свою тактику, в то время, как Нагэн просто танцевал среди каии, щедро одаряя их ударами широкого клинка нагинаты.
505
Нагината — японский вариант алебарды с наконечником в виде широкого сабельного однолезвийного клинка, загнутого на конце. Изначально использовалась простыми пешими воинами в основном для подсечения ног лошадей. Впоследствии нагината, искусно выполненная и богато инкрустированная, появляется у знатных всадников и воинствующих монахов, а с XVII в. становится женским оружием.
Те каии сразу показались Юримару странными. Они не бросались в атаку, стояли, замерев у самого края прорыва. Правые руки их были несколько толще, чем у обычных тварей, а когтей на них было не три, а четыре. Юримару хотел оставить атакующих солдат, вскинул меч над головой и во всё горло закричал:
— Стоять! — Надсаживал он горло. — Стоять! Не подходить к краю!
Но за треском автоматных и пулемётных очередей, воплями каии и солдатской бранью его никто не услышал. А потом было поздно. Перебив последних каии, бойцы во главе с Нагэном ринулись на последнюю линию обороны перед чёрной дырой прорыва. И тут странные каии вскинули руки, когти их разошлись, открывая небольшое отверстие с чёрными буграми мускулов. Мышцы эти набухли и из отверстий вылетели толстые иглы примерно в сяку [506] длиной. Две из них достались Нагэну, несшемуся впереди всех. Они пробили тело юноши насквозь и поразили бегущих следом за ним солдат. И бойцы замерли в нерешительности, чего допустить было никак нельзя.
506
Сяку (япон.) — 30,3 см.
— Вперёд! — закричал тогда Юримару. — За мной!
Он перескочил через мёртвых солдат, быстрым ударом он сразил готовящегося к новому выстрелу каии. Ещё удар — новый каии падает замертво. Твари обернулись к нему, складывая когти для боя. Юримару отразил выпад первой, сталь клинка заскрипела по когтям, хотя обычно резала их с лёгкостью. Эти каии, похоже, оказались куда прочнее остальных. Совладать с ними в одиночку Юримару ни за что
не удалось бы. Но захваченные его порывом солдаты ринулись в штыковую снова. Как бы ни были прочны и ловки эти каии, со столькими врагами они справиться не могли никак. Не прошло и пяти минут, и тварей перекололи штыками, хотя они собрали перед этим большую кровавую жатву. Прежде чем умереть, каждый каии прикончил не меньше двоих троих солдат, но с потерями уже никто не считался. Главное, закрыть прорыв как можно скорее, пока из чёрной кляксы не вырвались новые твари.— Динамит сюда! — стараясь не думать о смерти Нагэна, приказал Юримару. — Быстрей, быстрей! Торопитесь!
Подбежала от грузовиков команда сапёров с готовыми толовыми шашками, к которым был уже подведён шнур с электровзрывателем.
— Кидайте прямо в прорыв, — махнул рукой Юримару. Сапёры, привыкшие за время битвы с каии практически ко всему, швырнули шашки в кляксу прорыва, главный группы крутанул ручку электровзрывателя — и грянул гром.
Чёрная клякса тьмы вспучилась горбом, но не разорвалась, а быстро спала и как будто впиталась землю, уйдя в неё полностью.
— Вот и всех дел, — вздохнул Юримару, опускаясь на колени у тела Нагэна.
Юноша был мёртв. Сомневаться в этом не приходилось. Он и без того был сильно ранен, под формой грудь и живот его были туго перебинтованы. И с такими ранами он ещё рвался в бой. Мальчишка! Как был, так и… умер. Юримару легко поднял его на руки и зачем-то усадил у стены чудом уцелевшего дома, положил на колени нагинату.
— Юримару-сёса, — подошёл к нему комбат в сопровождении бронегвардейца, на оплечьях которого красовались три звёздочки на жёлтом просвете красного рисованного погона. Тайи, но раз гвардеец, тем более, из бронеполка, гонору на десяток тайса хватит.
— Двигаемся к следующему прорыву, — решительно заявил бронегвардейский тайи.
— Нет, — отрезал Юримару. — Надо убираться отсюда. Акихабару уже не спасти.
— У меня приказ императора, — снял маску тайи, — спасти как можно больше жителей Акихабары.
— Вы спасли всех, кого ещё можно было спасти, тайи, — заявил Юримару. — Дальше каии просто кишмя кишат, там, если кто и остался живой, спрятались они так хорошо, что вылезать им сейчас намного опасней. А нам надо уходить отсюда, чтобы не погибнуть без толку.
— Я не могу ослушаться приказа! — начал закипать тайи. — Я — самурай и род мой восходит к временам Хэйян! Вернись я сейчас, и мне останется только испросить у императора разрешения на сэппуку, дабы позор не пал на весь мой род!
— Не будем древностью родов мериться, — отмахнулся Юримару. — Каков был приказ, тайи?
— Спасти как можно больше жителей Акихабары, — ответил тот.
— Вот вы и спасли, — сказал Юримару. — Это я могу вам сказать как самый большой эксперт по каии. Дальше живых нет! Надо уносить отсюда ноги, пока основная масса не добралась до нас.
— Тогда на кого мне сослаться в докладе императору? — спросил тайи.
— Юримару-сёса, — усмехнулся тот, — особый отряд по борьбе с каии.
— Понял, — кивнул тайи, не спеша надевать маску обратно. — Но мне надо спасти остальных моих людей.
— Тогда мне нужен радист вашей группы. У вас ведь в каждой группе был свой радист? — уточнил Юримару. Тайи снова кинул, не тратя времени на слова. — Пусть передаёт циркулярно. Всем собраться в квадрате, — он назвал координаты, быстро глянув на выученную уже наизусть карту столицы. — Это место разрушено вчерашней бомбардировкой, там все поместимся и сможем отбиться от каии, если попрут толпой.
— Но как нам выбираться оттуда? — задал вполне резонный вопрос комбат.
— Там до самой границы района, — пояснил Юримару, — одни развалины. Дирижабли бомбили отдельные скопления каии после того, как разнесли зону прорыва, так что скрыться там тварям будет особенно негде. Все бойцы смогут нормально продвигаться до самых армейских постов и колонна не особенно растянется.
Тайи бронегвардии надел-таки маску и махнул рукой своему радисту. Через несколько секунд тот уже диктовал сообщение в эфир, а через пять минут, дождавшись подтверждения от всех групп, сводный отряд выступил к разрушенному участку Акихабары. Тела убитых положили в грузовики. Юримару сам занёс внутрь Нагэна, уложил в самой глубине, сложив руки на груди и вложив в них древко нагинаты.