"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
Они вернулись на хутор. От тел на земле осталась только обугленная земля – след от «нирваны», а Крамарь хлопал по щекам землистого цвета фигуру, с которой успели стянуть экзоскелет.
– Гляди, майор, какая пташка – сам Череда. Думаю, вам будет о чем погуторить, а я отойду морду умою, а то вся в кваше.
– О чем толковать – ему доминус снес мозги.
– Снес да не совсем – Крамарь бросил майору тускло блеснувшую металлом штучку – это у него на голове было. Как только доминус сдох, он в себя приходить начал. К Шуману эту штуку нести надо - у нас не маркируют «made in USA».
Майор с интересом изучал на кругляш чуть больше монеты:
– Странная штуковина, никогда такой не видел. А ты, Ирис? Не попадалось вам такие, у вас ведь тут тоже шпики.
Ирис взглянул на кругляш:
– Видел. Точно такой мы сняли со шпика, что убил Маркова.
–
– Неделя прошла. Снайпер. Его как индейку в ответ нафаршировали, однако Маркову это не помогло. Такая история.
– И кто сейчас за главного?
– Брюс. Он не так норовист, как Марков, и согласен с многими - раскол надо прекращать.
В это время фигура на земле зашевелилась и хрипло засмеялась:
– Майор, какими судьбами? Вот и пересеклись... все вы получите.. горла рвать друг другу будете… Марков отходил свое.. и Кречету тоже… недолго осталось.. уже идет…
Внезапно Череду изогнуло в дугу, затрясло в судорогах, и он обмяк.
Варяг потрогал пульс на шее:
– Мертв.
– И что это было? – Коперник спрятал кругляш в карман.
– Откуда мне знать? Может Шуман скажет, големы все записали.
– Ладно, с этим позже. Ирис, надо ваших ребят похоронить, а то, как то не по-человечески.
– Этим займутся другие. Аргус позвал подмогу, скоро с базы сюда подтянуться наши.
Майор кивнул и указал на экзоскелет, лежащий грудой на земле:
– Дуда, возьми экзу, только не растеряй по дороге. Сам запчасти собирать будешь.
Дуда подобрал экзоскелет и потащил к Крамарю, который смывал с лица кровь.
– Ну что, Дуда, дошло, что иногда не бывает обратно? Тут можно только вперед и если отстал, осмотрись по сторонам, товарищи ушли далеко вперед, со всех сторон смыкают кольцо аномалии и поблескивают голодные глаза, ожидая, что бы ты остался один. Сожрут, и следов не останется. Вот так оно и бывает. Один в Зоне не воин!
Он кивнул, смывал с экзоскелета кровь, думая о том, что если бы не надежное плечо друзей – то это была бы его кровь, запекшаяся на красном щите бывшего товарища.
Коперник, хмуро рассматривая синеющий впереди Чертов лес, скомандовал:
– Выдвигаемся, ребята. Поднимается солнце, идти будет виднее, и пока оно светит над головами, всегда остается место для надежды, верно Ирис?
Ирис не ответил, трепанул по ушам улыбчивую морду Аргуса, поправил непривычно легкую грозу и, не оглядываясь, скользнул в аномальное поле Глуши.
Моключенко Виктор
Ретроспект: Эхо
Книга вторая
Внимание! Книга предоставлена исключительно для личного использования и защищена сертификатом авторского права по месту первичной публикации в сети. Любое коммерческое использование, распространение, полное или частичное ее копирование без письменного разрешения автора запрещено. О вопросах приобретения прав на использование книги обращаться к автору по e-mail: simondvic@mail.ru
Пролог
Жадно чавкала грязь, поверхность под ногами пружинила словно желе, и двигаться приходилось осторожно, тщательно проверяя место для следующего шага. Топи тянулись до самого горизонта, и не было видно конца края, этой однообразной унылой зелено-бурой равнине, с редкими проблескивающими окнами обманчиво чистой воды, чахлыми деревцами и зарослями камыша, что шумел под налетающим порывистым ветром. Ветер был густо настоян на запахе ила, тины и зелени, что уходила во все стороны, насколько хватало глаз, смешиваясь у предельной черты с бурой завесой клубящихся туч. Надсадно звенело комарье, с остервенением выискивая открытые участки тела, заставляя отвлекаться от едва заметной тропы, за пределами которой скрывались бездонные топи, покрытые зеленью и редкими блеклыми цветами. Из зыбкой пелены воняющего серой тумана то и дело проглядывали химерные чешуйчатые головы, прислушиваясь к осторожным крадущимся шагам, а потом исчезали, разочаровано пыхнув клубами дыма, возвращаясь к своим змеиным делам. Люди замирали, остановив дыхание, пока наполненные расплавленным золотом холодные глаза исчезали в мареве, и опять продолжали шествие сквозь туман. Надежная, относительно безопасная твердь осталась далеко позади, за бурой пеленой, где окружающее было хоть в какой-то мере понятно и объяснимо, а здесь -
лишь проглядывающие сквозь пелену пристальные змеиные глаза. Игры закончились - сила, вошедшая в этот мир, впервые обратила на людей внимание, с тихим шипением сворачиваясь вокруг судеб незримыми кольцами. Впереди неизвестность.– 01 -
… - не шевелись, ради всего святого, не шевелись… - беззвучно, одними губами шептал Брама, не отрывая взгляда от побелевшего как смерть Шуни. Молодой держался молодцом, бисеринки пота выступили на лбу, стекая мелкими каплями и срываясь на зелень под ногами. Исполинский василиск не сводил тяжелого взгляда, хаотично меняя завораживающий, манящий узор. В этой игре выживает сильнейший – тот, кто не опустит глаз, смотря смерти в лицо. У смерти именно такое лицо - с леденящими мертвыми глазами, раздвоенным мельтешащим языком, скользящим по коже и голодными зрачками выпивающими душу. Отпустишь их хоть на миг, дрогнешь - ты погиб, василиск не нападет, пока ты смотришь в глаза, он никогда не нападает на того, кто смотрит прямо перед собой, в глаза самым глубоким страхам. Страх убивает, сковывает движение, не давая шевельнутся ни единому мускулу. Человек и змей остаются один на один, никто не в силах помочь, пока василиск сжимает свои объятия. Стремительный прыжок и жертва остается одна. Василиск перевел взгляд на Браму – о да, от пожилого крепкого путника он исходил густой волной, плотной серой лентой, ввинчиваясь в мозг. Змей ослабил хватку и повернул голову от окаменевшего человека, впиваясь в лицо высокой фигуре, раздраженно хлеща языком – еще мгновение, и он летит, распрямившись во всю свою исполинскую длину. С оскаленных ядовитых клыков стекает кипучая слюна, зрачки расширены в предвкушении, но оторопевшая жертва внезапно отскочила, змей врезался в корявое дерево, развернул голову, выискивая цель, и тут рявкнул выстрел. Брама ругнулся, когда черная кровь хлестнула и зашипела на броне, и предусмотрительно перекатился в сторону. Змей забил хвостом, обрушив дерево, выворачивая его с корнем и ударив в то место, где был человек, после чего канул в трясину с глухим бульканьем.
– Ах, мать перемать… сука… жжется блин… матерый гаспид…
Брама на четвереньках дополз к окаменевшему Шуне и рывком обрушил его вниз. Еще не хватало, чтобы на этот статуй другие сползлись, а рюкзак ведь не бездонный, патронов там вообще - кот наплакал. Тот со стеклянным звоном рухнул вниз и ударился о пружинящий ковер под ногами. Ну и Бог с ним, лучше так, чем в брюхе у василиска, после объятий змея все мышцы сводит такой судорогой, хоть с высоты человека бросай и не разобьется, ну почти. Он перевернулся, жадно глотая воняющий болотом воздух и вытирая с лица грязь, смешанную с кровью. Потом бросил взгляд на молодого. Тот приходил в сознание, тяжело вздрагивая, нервная система снова брала организм под контроль. Так всегда бывает, судороги, почти не болит, но ведь не часто жертве василиска удается избежать клыков и рассказать о впечатлениях.
– Попали же мы в переделку. Ничего-ничего, потерпи – с этого тоже польза бывает, говорят, что после василиска уже вообще ничего не страшно. Тот, кто пережил атаку василиска, еще потопчет траву.
Он поднялся и, тяжело пошатываясь, закинул молодого на спину, и понес в направлении островка, что едва выделялся на зеленом ковре болот. Под ногами опять захлюпало, Брама насторожено присматривался к малейшему движению своими выцветшими под солнцем, внимательными глазами.
– Знать бы еще, куда нас с тобой занесло. Еще и големы уснули - как всегда в самый подходящий момент. Говорил же, края держаться надобно, края, а они что? Поперли напрямик, вот и попали мы. Болотник глаза отвел, от отряда отбились и забрели, голубь мой, в самый глухой угол болот, а тянутся же они… в общем, несколько дней можно идти и так никуда и не выйти. Вот так вот. И если случиться прорыв, то все, пиши пропало, погибнем к песьей матери, а через несколько дней таки добредем к Экс-один. В виде зомбей.
Молодой захрипел, и, скользя в грязи и цепляясь за пожухлую траву, Брама опустил его среди спасительного островка, изучая высохшие деревья, густые заросли кустов, и массивные глыбы, лежащие посредине в форме кольца.
– Вот и хорошо. Хоть какое то укрытие. От прорыва, конечно, не защитит, но оборону держать можно, если есть чем.
– Василиск – захрипел Шуня – василиск... как он уполз? Я же сам видел, как ему башку снесло.
– Новая отрастет, у них это запросто. Несколько недель и будет не хуже прежней. Слава Рэду Шухову, они лишь на болотах живут, в самой глубине. Тут вообще мало кто был, кому они нужны, эти болота?