"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32
Шрифт:
Казаков теснили от окон. Бой шел уже в коридорах посольства. Казаки отступали, обрушивая за спиной на дороге фанатиков настоящие баррикады из шкафов, лавок и прочей мебели. Врагу приходилось перебираться через них, что существенно замедляло продвижение. К тому же нередко казаки успевали сложить еще одну баррикаду из мебели — и залечь за ней. Тогда плотным огнем они останавливали фанатиков на несколько минут. Поверх дорогой мебели, украшенной подчас затейливой резьбой, валились трупы, и реками текла кровь.
Но совсем остановить фанатиков не могли ни пули, ни сабли.
— Еще бы пару пулеметов, а, Лызнов, — невесело усмехался полковник Мажурин, — всех бы тут положили, сволочей.
Синий
Рядом с ними отстреливался Александр Сергеевич. Русский посол превосходно владел револьвером. Еще ни разу враг не смог подобраться к нему настолько близко, чтобы дотянуться до него саблей или кинжалом. Лишь рукав его белого пиджака был распорот выпадом вражьего копья. Но фанатика Александр Сергеевич успел застрелить раньше, чем тот успел нанести второй удар.
— От дыма паршивого тошнит уже, — бурчал сотник Лызнов. — И мозги от него все кипят.
— А правда, — в схватке выдалась короткая передышка, фанатики растаскивали тела своих товарищей с баррикад, казаки снимали их меткими выстрелами, — от турецкого дыма у нас с вами голова раскалывается, а басурмане звереют, будто черти. Вот отчего так, как вы считаете, Александр Сергеевич?
Русский посол пребывал в крайнем раздражении. Он очень не любил оказываться не прав. А тут выходит, что он несколько дней игнорировал вполне обоснованные опасения начальника казачьего конвоя. Это уже тянуло на почти преступную глупость. К тому же напоминание о пулемете отдельно разозлило посла. Да еще и лучший костюм теперь безвозвратно испорчен!
— Они этой дурью балуются, — все же нашел в себе силы преодолеть раздражение и ответить полковнику Александр Сергеевич, — с незапамятных времен. И кальяны курят, и трубки, и целые помещения ею окуривают. Совещания в диване или военном штабе здесь проходят будто в тумане. А у нас же и трех веков не прошло с тех пор, как царь Петр Алексеевич курение насаждать начал. Потому-то, слава богу, — он перекрестился рукой с револьвером, — и кипят мозги у нас от их дыма. Нет, слава богу, — посол снова перекрестился, хотя и не был до сих пор особенно религиозным человеком, — у нас привычки к этому зелью.
И тут фанатики разобрали наконец груду трупов и баррикаду. Вновь ринулись в атаку. Вот только среди них было много людей в бурнусах, какие носят жители пустынь — кочевники бедуины. Вооруженные саблями и револьверами, они были куда лучшими бойцами, нежели полуголые фанатики.
И закипела жестокая рукопашная схватка. Первым упал Александр Сергеевич. Он расстрелял весь барабан своего револьвера. Шесть человек упали перед ним. Седьмой же словно злобный дух пустыни перепрыгнул через тела своих павших товарищей. Взмахнул саблей. Александр Сергеевич — бывалый дуэлянт — успел подставить под первый удар свой револьвер. Тот отлетел куда-то в сторону бесполезным куском металла. Второй, столь же стремительный удар прикончил русского посла. Тяжелый клинок сабли обрушился на плечо Александра Сергеевича, сокрушая ребра, глубоко погружаясь в грудь.
Его убийцу через секунду прикончил сотник Лызнов. Но было поздно. Русский посол уже лежал на полу. Он был мертв еще до того как упал. Сотник перехватил руку бедуина, держащую саблю. Сжал ее стальным капканом пальцев. Быстрым ударом короткой шашки раскроил его горло. От уха до уха. Бедуин рухнул прямо на тело русского посла.
— Уходим, Лызнов! — крикнул полковник Мажурин. — Скорее!
Но было поздно. Один из немногих оставшихся фанатиков кинулся прямо
на сотника. Буквально сам себя насадил на его шашку. Но на этом не остановился. Он подтянулся по клинку. Попытался зубами ухватить Лызнова за шею. Кубанец с усилием просунул руку тому под шею, не давая ему укусить себя. Попытался стряхнуть безумца со своей шашки.Рядом с ним вырос бедуин. Вскинул револьвер. И всадил Лызнову пулю в упор. Затылок кубанца взорвался кровью и осколками черепа. Фанатик же вскочил на ноги. Так с шашкой в теле бросился дальше.
На полковника Мажурина навалились сразу трое бедуинов. Он ловко отбивался от них. Но когда к троим присоединились еще двое, а после в толпу влетел еще и фанатик с торчащей из кишок саблей, Мажурин понял, что минуты его сочтены. Его оттеснили к стене. Мажурин отчаянно отмахивался шашкой. Срубил голову фанатику. Выхватил из его тела вторую — ту, что принадлежала сотнику Лызнову. Закрутил ими чертову мельницу. От клинков его шашек вражьи удары так и отлетали. Не могли враги добраться до него. Мажурин сделал ловкий выпад сразу обеими. Два бедуина упали замертво. Но оставшиеся только сильнее навалились на него.
Полковник снова ударился спиной о стену. Но в этот раз спина его встретила не камень, а дерево двери. Он буквально ввалился в небольшую комнату. Споткнулся о порог, но удержался на ногах. Его поддержала твердая рука. Мажурин обернулся — и увидел загорелое лицо урядника Мелехова. Только тот был одет в турецкое платье. Рядом с ним стоял единственный оставшийся в посольстве слуга из местных.
— Это что… — не понял Мажурин.
Но тут в комнату ворвались бедуины. Сразу четыре сабли пронзили полковника. Он захлебнулся кровью. Но при этом глядел в лицо урядника Мелехова.
— Курва, — прохрипел полковник. — Шкура. Продал, татарская душа!
И умер на руках урядника Мелехова.
Бедуины вырвали свои сабли из тела полковника. На лицах их горели белозубые улыбки. Они что-то говорили Мелехову. Хлопали его по плечу окровавленными руками. А после покинули комнату, чтобы продолжить резню.
— Уходим, — бросил казаку слуга. — Пока они тут другим совсем заняты, на нас внимания никто не обратит.
Действительно, даже майор Лоуренс и шериф Али, наблюдающие за схваткой, не заметили двух человек, покинувших русское посольство через окно первого этажа.
Лорд Бредфорд мерил комнату шагами. Заложив руки за спину, стискивая пальцами стек, он метался словно тигр в клетке. Чертов Лоуренс обставил его. На его деньги купил толпу фанатиков, да еще и ховейтатов Ауды. И все они сейчас уничтожают русское посольство. Плевать, что никто наверху, в руководстве британской разведки, не узнает о том, кто настоящий автор этой провокации.
Сейчас ему куда важнее, что фанатики Лоуренса напали на посольство раньше, чем человек Бредфорда добрался до интересующей его информации. За эти сведения руководство не пожалеет для него ордена Подвязки. И получить их Бредфорд должен раньше Лоуренса. Вот только людей майора сейчас в посольстве, наверное, больше сотни. А человек Бредфорда всего один.
Именно поэтому метался по своему кабинету обычно чопорный британский лорд, словно разъяренный тигр по клетке в зверинце. Потому трещало в пальцах дерево стека.
На вежливый стук в дверь, Бредфорд отреагировал с недозволительной для лорда Британской империи резкостью.
— Войдите! — рявкнул он.
Дверь отворилась. На пороге стоял молодой человек в недорогом, но добротном костюме.
— Джеймс Браун, — отрекомендовался он, коротко, но уважительно поклонившись. — Только что из Лондона. Прислан вам в помощь. И для того, чтобы уравновешивать эксцентричного майора Лоуренса.