"Фантастика 2025-48". Компиляция. Книги 1-23

Меня научили немного ухаживать за лошадьми. Помогла Яге пасти молодняк мясомолочной породы коней, специально выращенной её семьёй. Кузнецы попросили сковать с десяток подков, чтоб обновить свои запасы. Молодые девушки показывали мне, как готовить конину в разных вариациях.

Кстати, я узнал у них, почему монголов за столом обслуживают старухи. Оказывается, это показатель почтения. Если тебя уважают и ты силён, то тебя должны обслуживать сильные женщины, а сильным становишься с годами. Поэтому не стоит радоваться, если приехал в гости, а за тобой ухаживают симпатичные молодые девушки — это означает, что тебе не очень рады, да даже вообще наплевать, кто ты такой. Если гостя уважают, то еду ему будет подносить жена одного из сыновей главы стойбища, и никак иначе! Женщины же это воспринимают как показатель статуса. Если тебя пригласили прислуживать за стол старших — то твоё положение в стойбище возросло, теперь ты среди тех, кто имеет вес. И такие подковёрные баталии за это разворачиваются, как мне рассказали монголки, что даже удивительно! Всего хотят быть любимой женой, хаха!

Но больше всего времени у меня занимали Хурэлсух и Ухнаагийн. Они будто соревновались в том, кто больше внимания мне уделит, развлекая, пытались перещеголять друг друга. И за неделю так утомили, оба, что меня это стало даже слегка пугать! Я уже отнекивался, как мог, но кто же слушал?

К счастью и к сожалению, но неделя каникул подошла к концу. Я стал собираться и понял, что все мои вещи куда-то делись. Телефон, кошелёк, документы, даже сумка с одеждой, что я выменял у монголок, исчезли из моей комнаты.

Я попытался расспросить девушек, за это время я выучил несколько слов на монгольском, разговаривая примерно так, как со мной любительницы красивого нижнего белья. Но те только пожимали плечами и отрицательно кивали головами.

Последней надеждой оставалась глава нашей юрты, как я узнал — третья жена главы стойбища, бабушка Яги, хоть и не родная. У деда этого было три жены, и все их дети считались общими, а дети считали всех трёх матерей родными, не делая различий. В принципе, хороший обычай.

— Ты хочешь уехать. — сообщила мне матрона, когда меня завели в её комнату.

— Да. Время каникул прошло, мне пора возвращаться домой.

— Зачем?

— А? Учиться, жить, работать — там же мой дом. — весьма удивился я вопросу.

— Твой дом теперь здесь. — огорошила меня старуха.

— Что?!

— Ты сильная, умеешь работать руками, любишь лошадей. Сама судьба привела тебя к нам. Тебе не надо возвращаться куда-то, теперь здесь твой дом!

— Но!..

— Ты же танцевала у костра с Ухнаагийно и ездила на озеро Нур на конях с Хурэлсухом? — не стала слушать мои возражения бабка.

— Да, всё так, и…

— В нашем стойбище это означает, что они предлагали тебе стать их женой. И раз ты станцевала и съездила, то ты ответила согласием! А потом принимала от них дары и внимание, не отказывась.

— Но… Я же не знала! — от таких новостей у меня чуть челюсть не отвалилась.

— И что? Если я в твою страну поеду, убью кого-то — то меня не накажут, если я скажу «я не знала, что так нельзя»? — собеседница ухмыльнулась. — Таковы наши обычаи, их необходимо исполнять! Мои сыновья сильные, им давно следует завести третью жену. Выбирай одного из них, всё равно какого, и живи. Бёдра у тебя широкие, детей родишь легкой, и дети будут сильными!

— Это же абсурд! Я на неделю в гости приехала, я не буду ни за кого замуж выходить! — мне казалось, что я в каком-то безумном театре. Или в кошмарном сне. — Я уеду отсюда всё!

— Никто тебя из стойбища не отпустит. А если сама уедешь, то умрёшь, степь не щадит тех, кто отбился от своих. — старуха покачала головой. — У тебя есть три дня. Сделай выбор. Иначе я тебя накажу.

Она скомандовала на монгольском, появилась та женщина, что привела меня сюда, и вывела наружу, запихнув в мою комнату. А я просто стоял посреди неё и не понимал, что вообще тут происходит!

Глава 24

Я стоял, глядя в пространство, и с трудом приходил в себя. Какие, к чёртовой бабушке, дети, какое замужество?! Да пошли они туда, где никогда не всходит солнце, с такими своими планами!

И, блин, все пытаются залезть в мои трусы! Вам там что — мёдом намазано?!

Хотя, технически, сейчас я не в своих трусах, а в их, свои-то все распродал…

Но я же в метафорическом плане! В свои трусы буду лазить только я сам! Конечно, когда-нибудь, лет через пятнадцать-двадцать, когда вся моя память исчезнет, то девушка, что получится в результате, кого-то ещё пустит к себе, нарожает пятерых детишек и будет хорошей мамой и бабушкой. Но это будет очень нескоро! И до того всяким проходимцам в мои трусы хода нет!

Фух! Хочется затопать от ярости и кому-нибудь морду набить!

Нет, надо отсюда сваливать! Только как?! Если бабка говорила правду, а сомневаться в её упоротости или упорности, разницы никакой, причин нет, то меня постараются поймать, стоит только попытаться выйти из стойбища. Да и что я буду делать посреди заснеженной степи, в сотне километров, а то и больше, от ближайшего очага цивилизации?

Может, машину украсть? Но я же водить не умею. А машина это не паромобиль с рулём и двумя педальками. На коне ускакать в закат? Так их охраняют почище моего, монголы на звук определяют, что кони делают, даже с другого края стойбища.

И пробиться не получится! Даже если металлизируюсь, моя сила базируется на моей магической энергии. Чем больше меня будут бить, тем быстрее она закончится, я обратно приму человеческий вид, и тогда меня скрутят без вариантов. Достаточно двух, ну, максимум трёх магов трёх Благословений, чтоб меня отпинать без особых проблем.

Что делать, что делать, что делать?!

Так! Успокойся! Надо сходить к Яге. Вдруг она что-то придумает? Время ещё есть, бабка три дня дала, а Яга… Чёрт, она же должна не сегодня, так завтра уезжать! Надо срочно к ней!

Выскочил из своей комнаты, помчался к подруге, не обращая внимания на окружающих монголок.

— Яга! Господи, ты тут! — ворвавшись в комнату девушки, я застал её собирающей вещи.

— Ну да, я узе собираюсь. А ты сто?

— А я не могу! Представь, что твоя бабка мне сказала! — в нескольких предложениях я рассказал ей о сложившейся ситуации. — Что теперь делать? Ягунька, при всём том хорошем, что тут есть, я не хочу остаться в стойбище на всю жизнь!

Ягунька понимала, но не знала, что делать. Оказывается, эти два обычая была сколько-то сот летней давности, завещанные предками и поддержанные воплощением коня, что бы это ни значило. Так что отвертеться никак, если откажешься в самом начале — то принуждать никто не будет. Но если нет… То это всё — свадьба и всё прочее.

— Но я же не знала! — совершенно непроизвольно я вдруг начала шмыгать, уселся на кровать, и слёзы полились из глаз. Какое плаксивое женское тело мне досталось!

— Это длевний обыцай! — развела руками Яга. — Я тебя понимаю, но лаз бабуска настаивает, то дедуска тосно её послусается!

— Ясно… — меня вдруг захлестнула апатия. Выхода нет, так чего дёргаться? Разве у мухи, попавшей в липкую паутину, будут шансы, сколько б она ни дёргалась? Скорее всего нет…

— Катя! Я поговолю с бабуской! Вдлуг меня она услысыт!