"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28

Вот как отвечать на такие вопросы? Древний вопрос человека творческих профессий. С одной стороны — тут лучше бы прибедниться и получить с того сочувствие и, возможно, выгоду. С другой стороны, продешевишь — и пройдёт слух, что ты готов работать забесплатно. Это мы ещё оставили за скобками уважение к себе, гордость за свой труд. Союзными кредитами называлась цифровая валюта держав, входящих в Уральский Союз. Один имперский червонец равнялся пятидесяти пяти союзным. Среднее ежемесячное жалование моряка составляло двадцать тысяч.

Егоров умолчал, что заработанные сто пятьдесят тысяч были самым крупным его гонораром, после которого уже больше полугода он получал сущие копейки.

— Извини, возможно, я немного бестактен, — капитан почесал бок. — Просто я не ожидал. Что за жанр у тебя? Ну, или, как там правильно, стиль? Я же профан. Из поэтов читал только Пушкина, Харитонова и этого… Курдюмова-Шнайдер.

Егоров приосанился, о стилях он любил рассуждать.

— Ну, я начинал с четырёхмерной поэзии и звучарных стихов. Это слишком сложно. Но сейчас стремлюсь к минимализму, работаю с линейными короткостишиями. С ультра-короткой формой.

Капитан изрядно удивился такому количеству незнакомых слов.

— Интересно. Я не знаю, насколько это тактично спрашивать, но можешь что-нибудь зачитать?

— Без поэтизатора сложно, но попробуем.

Егоров прокашлялся, сделал серьёзное лицо и прочитал:

Луна яичницей несётся в небесах [1]

Артемьев ожидал продолжения и выждал пару секунд. Когда Егоров кивнул, показывая, что закончил, капитан чуть не проронил бестактное «это всё?», но вместо этого сказал, слегка улыбнувшись:

1

Стих М. Лилейко. Далее остальные без комментариев — авторские.

— Интересно, интересно. Очень хорошая метафора!

— Могу продолжить, — предложил Егоров и тут же поправил себя. — Впрочем, это сложный жанр для восприятия. Тут главное — паузы, а это не всем по душе.

— Кстати, о душе. Говоришь, не женатый? — немного резко сменил тему капитан.

— Да, точнее, снова развёлся, — Егоров поменялся в лице. — Подал на развод два среднегода назад.

— Сочувствую. Это же ты уже второй раз разводишься? Что так?

Леонид встал и начал ходить по каюте, засунув руки в карманы.

— Ну, первый брак был вообще по-глупости. А тут… Понимаешь, у меня родилась двойня. Два замечательных мальчика, очень похожи на меня. То есть, были похожие.

— В смысле, были? — Артемьев ожидал услышать что-то очень грустное, но Егоров развеял опасения.

— Нет, они и сейчас живы-здоровы, им уже почти четыре среднегода. Просто спустя полгода парни стали всё меньше и меньше походить на меня. И вообще, на представителей светлой расы. В негритят превратились, короче. В мулатиков. Я заранее предполагал что-то похожее. Жену долго не отпускали после родов, а рожала она в лучшем роддоме Суздаля. Я тогда прилично получал, проплатил роды и какие-то «дополнительные процедуры». Как я потом выяснил, временную внешнюю боди-модификацию детишек.

— Беда-беда… И что теперь? Слышал, по закону Суздальской Империи отцовство отменить не так просто. Платишь алименты?

— Ну, как сказать… Стараюсь, но денег мало.

Капитан снова прервал разговор, отвлёкся на гарнитуру, потом вывел на экран один из туннелизаторов. Приблизил, посмотрел в просмотровое окно. Матрос-зверотехник, дежуривший у туннелизатора, отступил, позволив рассмотреть поближе. Стая из полсотни разноцветных рыбёшек отчаянно крутились внутри вакуумного двигательного нутра, выпустив хвосты-воронки наружу корабля и охватив его со всей стороны.

Один из гипототемов, сферическо-вакуумных коньков, плавал взад-вперёд в стороне от стаи, даже не пытаясь слиться в ней потоком турбулентности. Его светимость казалась ниже остальных, хвост, свёрнутый в четвёртое пространство, обрывался чёрной точкой.

— Захворал, что ли? Что со скоростью, что нейтринное зрение говорит? Нормально? Ну и ничего страшного, погрешность полтора процента. В запас уложимся. Отгони его в сторону, пусть не вливается на ходу, а то слетим с курса.

Егоров, наконец, успокоился и присел обратно в кресло. Артемьев попытался приободрить товарища:

— Ладно, в жизни всякое бывает. Всё равно, замечательно, что мы встретились! По твоему корабельному времени сейчас ночь или день?

— Ночь, — ответил Егоров и подтверждение зевнул. — Хотя я себе ритм частыми нырками уже насовсем сбил.

— У нас — утро. Ты ночевать где будешь? В своём корабле? Кстати, я не посмотрел, что у тебя за корабль, кажется, второй класс размерности?

— Второй, яхта «Академик Гамаюнов». Из Рязани, серии «А-45» середины прошлого века. Парусник. Судёнышко старое, но крепкое, я в нём живу вот уже больше года.

Артемьев усмехнулся.

— С мотыльком? Редкое явление в наших краях.

— Их же недавно приручили, меньше века назад, — сказал Егоров. — В центральной части Рукава Ориона другая разновидность водится, малые бражники, которые не умеют надолго окукливаться при посадках в зоне гравитации.

— Дорого же содержать яхту? И как ты один управляешься?

— В том-то и дело, что яхтами можно управлять в одиночку. Главный плюс. По сути, челнок с возможностью межзвёздных перелётов. Мотыль умный, автоматику слушается, а другой живности на борту нет. Правда, медленно плавает, и далеко от магистралей не уплывёшь, и комфорта особого нет без гравитации. На планету садиться либо дорого, либо опасно.

— Потом куда планируешь? Возвращаться на большую землю?

— Да, думаю, что пора завязывать с окраинами, — вздохнул Егоров. — Как-то небезопасно тут. Но лететь до Перми отсюда стоит тысяч двадцать — и это только топливо с дефлюцинатом. Да, а заночую, пожалуй, на яхте.

Егоров отвернулся. Было стыдно просить помощи, но другого выбора он пока не видел. Многозначное молчание возымело действие, и Артемьев рявкнул:

— Да что ж ты как не родной! Оставайся на корабле до разгрузки, сейчас выделю тебе апартаменты. Хотя, пожалуй, в Балхаше и в Орске я тебя высаживать не буду, в Бессарабии визовый режим… Нам до них осталось три перелёта, два всплытия. Мы сейчас летим до Тюмени, можешь выйти и там.

Поэт кивнул, продолжая молчать. Артемьев почесал подбородок, махнул рукой:

— А, чёрт с ним, оставайся и до обратной дороги, в Кунгур тебя я запросто подброшу. Всё равно половина номеров простаивает. Только с питанием — тут уж сам решай, трёхразового не обещаю.

— Спасибо! Позволь только мне сходить до яхты, забрать кое-какие вещи.

Капитан попрощался с другом и отдал распоряжение дежурному сопроводить гостя.

Егоров вышел из каюты в широкий парадный коридор и выдохнул. Оставшейся суммы вполне должно хватить, чтобы прокантоваться в ВИП-апартаментах корабля несколько недель. Наличие посёлка открывало перспективы подзаработать. А траты на посадки, взлёты, дозаправки теперь сводились к нулевым — разве что пару раз вывести яхту в открытый космос, чтобы «размять шарниры» да подкормить мотыля.