"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28

— Слышал об этом, — соврал Вован и метнулся к замеченному боровику, но Семён опередил его.

Пару секунд друзья молча боролись в гляделки, после чего гриб всё же отправился в кузовок Вована. Семён продолжал:

— Во флоте у нас тогда находилось, если не путаю, уже семь фрегатов, два десятка шхун, а на поддержку пришёл крейсер «Инженер Номоконов». Это была соседняя с Уфой пустая звезда, не помню название. Красный карлик с двумя газовыми. Наш флот, судрь, растянулся по орбите вокруг второго гиганта, где красно-полосатых в изобилии. Вот поймаются они на радиоактивную приманку-упряжь. А после того, как попались, их нужно, судрь, объездить и пересадить в клетку…

— И накормить галлочикой? Космической курицей?

Семён приостановил рассказ и стал рассматривать красные ягоды.

— Не думаю. Некоторое время их нужно держать голодными и сидеть рядом, чтобы привыкли к твоему характеру. Они же, судрь, на расстоянии чуют. Как считаешь, коллега, эти ягоды съедобны?

Вован почесал затылок:

— Поскольку нам рекомендовали собирать грибы, а про ягоды ничего не говорили, полагаю, их лучше не трогать.

Они начали спускаться в пологую впадину, поросшую кустарником. На их пути встала металлическая сетка, натянутая на колышках и местами поваленная.

— Смотри, тут заборчик, — обратил внимание Семён.

— Это да, такие делают для, судрь, обустройства лагерей на Кунгуре. Син Хун Пень что-то бормотал про это. Говорил, что лучше туда не лезть.

— Но мы, конечно же, залезем!

— Разумеется, — сказал Вован и перешагнул через ограду. — Так что дальше про твоего дедушку?

— Они отчалили из челночного ангара и поплыли на ракетной тяге в магнитосферу гиганта. Потом разминулись, отцепили упряжи, легли в орбитальный дрейф и стали приманивать. Часа три они крутились по орбите с промежутком в пятьсот километров, и, наконец, к челноку дедушки подлетела красно-полосатая. Долго кружила вокруг приманки и села на неё дном. Радиоактивная ловушка, судрь, сработала и упряжь — раз! — сомкнулась вокруг твёрдого света. Это у них что-то вроде плавника. Но красно-полосатые, как ты уже упомянул, весьма хитры и плохо влияют на психику. Тем более, эти… как же у них…

— Вожаки?

— Не, вот, вспомнил же! Доминирующие псевдо-самцы.

Семён устал и присел на пригорок, достал семок из кармана. Вован присел рядом и тоже полез в карман.

— Слушай, друг, а достану-ка я планшет — мне захотелось взглянуть на красно-полосатых.

Изображение на планшете после включения замирало и периодически пропадало. Вован недоумённо хмыкнул, поднялся чуть выше на пригорок, и перебои в связи исчезли.

— Дедушка мой, судрь, — продолжал Семён, — был не робкого десятка, но и он перепугался. Ещё бы, судрь, не перепугаться, когда тебя, лёгшего в дрейф на неуправляемом судёнышке, начинает с шестикратными перегрузками мотать по космосу около газового гиганта! А потом и вовсе началось пси-излучение, дедушка впал в ступор и несколько минут не смел пошевелиться. Бредилось всякое ему.

Вован пару секунд вглядывался в планшет, потом спустился с пригорка ниже, к Семёну.

— Смотри же, судрь, видео с нападением красно-полосатых на корабль…

Он протянул планшет другу, но картинка на нём задрожала и застыла.

— Судрь! Вот же дурацкое устройство.

Семён поправил кепку, достал свой планшет, и оказалось, что тот тоже не работает.

— Ей богу, попахивает чертовщиной, друг мой, — сказал Вован. — Такое чувство, что рядом кроется сильный источник, судрь, излучения.

Они огляделись. Гопники стояли на склоне оврага, спускающегося вниз к небольшому ручью, слегка обмелевшему за время перевозки суши. Семён спустился вниз по склону оврага и увидел заросли камыша, покрывающие небольшую заводь.

— Судрь, что это за чухня?! — сказал Семён, указывая вниз.

— Сие камыш, судрь. Или рогоз. Путаю их.

— Да нет же, это я и так по фильмам и игрушкам знаю. Вот, смотри.

В густой болотной траве в заводи виднелась прореха размерами метр на метр. Вован подошёл поближе, наклонился и вслед за Семёном раздвинул камыши.

Внизу бултыхалось что-то покрытое лёгкой дымкой странного тумана. Сквозь туман проглядывало полупрозрачное, похожее на кисель с радужной нефтяной плёнкой нутро. Изнутри светило что-то, похожее на отражение солнца.

— Похоже на чайный гриб. Такие в больших банках размножают.

Вован посмотрел наверх. Потом вниз. Потом на Семёна.

— Слушай, что за… Это, судрь, не наше солнце. Не тавдинское.

Семён подвинул друга, присел рядом с водой, протянул руку и разогнал туман. Солнце на дне странного создания светило словно через зеркальную линзу, отражаясь от нижней стенки на глубине в полтора метра.

— Не надо, Семён! — Вован потянул друга за рукав. — Вдруг оно тебя, это самое, скушает?

Друг не слушал его, словно находясь в каком-то странном оцепенении. Медленно он засунул руку в студенистый кисель. Руку стало приятно жечь и пощипывать. Семён закрыл глаза. Сознание словно расщепилось. Одна часть Семёна осталась в лесу, у таинственного объекта в заводи, а вторая понеслась по четвёртому измерению. Он увидел со стороны овальную каплю с тонким хвостом, окружавшая летящую в подпространстве «Тавду». Тоненькая ниточка потянулась сквозь дно грузового отсека куда-то вниз, ещё глубже и глубже, мимо замелькали планктонные облака дефлюцината, какие-то исполинские подземные туманности, а веточки бездомных астероидов и стволы далёких звёзд замелькали перед глазами Семёна. Он видел такое и ранее — в фильмах, в экранах с внешних камер и нейтринных локаторов при погружениях в кабинетах у офицеров. Но на этот раз полёт сквозь четвёртое измерение начался настолько быстро, словно кто-то позвал его и потащил через чащу тёмного леса.

Внезапно всё видение прервалось, его кто-то схватил за шиворот и выдернул из глубины. Семён не заметил, как окунулся в странную плёнку по пояс. Лицо, руки и шею сильно жгло как от горячего пара, и сквозь накатившую боль он лишь через пару секунд понял, что кричит Вован, оставшийся уже далеко впереди.

— Бежим! Там! Семён!

Пара глаз сверкнула в зарослях на противоположной стороне ручья. В раздражённых глазах Семёна же брызнули слёзы, он услышал звериный рык и без оглядки ломанулся вперёд, через кусты. Ветки больно щёлкали по ошпаренному лицу, он оступился, подвернув ногу, но продолжал бежать, вслед за мелькающей спиной Вована. На миг обернулся и тут же ускорил бег.

Саблезубый тигр преследовал тавдинских гопников, перепрыгивая через препятствия на лесной тропе. Пятнистый зверь походил на коротконогого кота, который играет с мышкой — он двигался неторопливо, косолапо. Длина клыков показалась Семёну сравнимой с ладонью.

Поваленная сетка ограды пролетела под ногами так быстро, что Семён не успел испугаться. В голове вместе с пульсом застучало одно — не запнуться, только бы не запнуться. Семён бежал, бежал, что есть мочи, не считая шагов и минут, пока наконец едва не сбил с ног остановившегося отдышаться Вована.

Они оглянулись. Зверя видно не было.

— Что это, судрь, что это? — пробормотал Вован.

Лицо Вована, более пугливого, чем Семён, казалось, побелело от страха.

— Зверь, судрь. Предположительно, судрь, кунгурский махайрод.

— Фауна, эпическая сила. Ушатай меня Китай.

Семён ещё раз вгляделся в заросли.

— Оторвались, вроде бы? Примем, судрь, каноническую позу.

Они присели на корточки.

— Вроде бы, судрь, оторвались, — повторил Вован. — Не преследует. Но что это, судрь, за звёздная…