"Фантастика 2025-54". Компиляция. Книги 1-23

Зато сейчас есть возможность отправить капитана с подружкой именно туда, куда они так стремятся: назад, в их реальность. В конце концов, это его обязанность как хранителя – пресекать несанкционированные путешествия через Междумирье.

Сенкевич вынул из кармана карандаш, листки с выведенными в лаборатории формулами, которые на всякий случай всегда носил с собой, и погрузился в расчеты. Итак, Платонов с Настей возвращаются домой, а сам он отправляется… нет, не во Флоренцию. В Германию XV века. Ему нужно все исправить: найти Розу, спасти ее, защитить, оградить от опасностей. И прожить с нею долгую, счастливую жизнь. Не одну – много жизней. Посланник Дита не говорил, что хранитель обязан быть одиноким. Значит, все в порядке.

Смущало только одно: для сохранения равновесия полагалось проживать жизнь объекта от рождения до смерти. Но, в конце концов, сейчас Сенкевич оказался в теле взрослого мужчины, а не младенца – значит, на эту ипостась правило распространяться не должно.

– Ты скоро? – торопила Настя, оглядываясь по сторонам. – Думаю, сюда обязательно заглянет полиция.

– Об этом можно не беспокоиться, – вежливо улыбнулся Платонов. – У нас имеются в наличии сбежавшие из лечебницы преступники, вернее их трупы. И зачинщик всего переполоха. – Он кивнул на связанного Альберта, который, сжавшись, дрожал на заднем крыльце рядом с Бэрримором. Дворецкий что-то сочувственно втолковывал принцу.

– Думаешь, дело дойдет до суда?

– Нас это волновать не должно. Главное – преступник пойман, его подельники мертвы. Джек Потрошитель больше не вернется.

Сенкевич не прислушивался к их диалогу. Как найти Розу? Как пересечься с нею в одной точке пространства и времени? И кем стать? Он ведь должен попасть в тело младенца, прожить жизнь от начала до конца. Введем переменную…

После долгих выкладок он все же пришел к нужному результату. Удовлетворенно кивнув, принялся вычерчивать перед озером магическую фигуру. Махнул Платонову и Насте. Втроем они встали в центр круга, Сенкевич прочел заклинание – над Неметоном повисла фиолетовая клякса. Стремительно расширяясь, она втягивала в себя сухие травинки, пыль и капли черной воды.

– Все так просто? – удивился Платонов.

– Да. Теперь все просто, – улыбнулся Сенкевич.

Они шагнули в портал.

Эпилог

Шерлок Холмс очнулся, приоткрыл глаза: над ним простиралось пасмурное утреннее небо. Он лежал на земле возле мраморного фонтана. Холмс сел, оглянулся: за спиной вздымалась обгорелая громада Баскервиль-холла, на заднем крыльце которого трясся и хныкал связанный человек, лицо которого показалось знакомым.

– Да, конечно. Принц Альберт, – пробормотал сыщик, касаясь затылка, в котором поселилась тупая боль.

Рядом с принцем сидел Бэрримор, что-то успокаивающе говорил.

Вокруг лежали… трупы? Красивая черноволосая девушка, в которой Холмс с трудом узнал Бэрил Степлтон, безусловно была мертва. Также мертв был мужчина средних лет в промокшей насквозь одежде. Еще два тела находились поодаль: у одного человека было перерезано горло, судя по луже крови, скопившейся вокруг головы, явно повреждена сонная артерия. Другого, с разбитым лицом, следовало осмотреть – возможно, жив.

Рядом с ними навзничь лежала миссис Хадсон, почему-то одетая в мужской костюм. Холмс вскочил, подбежал к женщине, присел рядом, коснулся шеи. Пульс бился ровно. Домохозяйка вздохнула и открыла глаза.

– Слава богу, миссис Хадсон, вы живы.

Сыщик помог домохозяйке подняться. Но увидев картину, достойную поля битвы, она застонала и медленно опустилась на землю.

– Обморок, – констатировал, подходя, доктор Уотсон. – Жаль, нет ни уксуса, ни нюхательных солей.

Его лицо и руки были покрыты кровоточащими порезами. Не обращая внимания на собственные раны, Уотсон расстегнул верхние пуговицы блузки миссис Хадсон и принялся похлопывать женщину по щекам.

– Кажется, я должен удалиться от дел, Уотсон, – произнес Холмс. – Я потерял дедуктивные способности. Иначе всего этого можно было бы избежать.

– У вас была амнезия, дорогой друг. И у меня тоже. Мы подверглись воздействию мистической силы, которая повлияла на нашу память.

– Мистических сил не существует, – прохладно заметил сыщик.

Уотсон рассмеялся, придерживая за плечи миссис Хадсон, которая очнулась и теперь сидела, зябко кутаясь в накидку.

– И это говорит человек, который своими глазами видел ритуал жертвоприношения друидскому богу, явление монстра, посланника этого бога, и разговаривал с призраком девушки, убитой много веков назад!

– Тем не менее, Уотсон, мистических сил не существует, – упорствовал Холмс. – Есть силы, которые наука еще не сумела объяснить. Но когда-нибудь это обязательно произойдет.

– Хорошо, дорогой друг, не буду спорить. Сейчас важнее другое: вернулась ли к вам память? Вы помните, что произошло весной в Баскервиль-холле?

Последняя запись доктора Уотсона о деле собаки Баскервилей

Мы вернулись в Баскервиль-холл под утро – уставшие, замерзшие, перепачканные болотной тиной. Но отдохнуть не удалось: едва я успел принять ванну и переодеться, как приехали полицейские. Весь день прошел в суете: беседа с инспектором, поездка на ферму «Каменные столбы», из которой родом была последняя жертва, дочь хозяина, попытки справиться с газетчиками, которые невероятным образом узнают новости раньше всех и как стервятники слетаются на место трагедии.

Мы освободились только к вечеру. Сэр Генри отправился в Меррипит-хаус, чтобы провести вечер с мисс Бэрил, которая, несомненно, волновалась за возлюбленного.

Я лег спать пораньше. Едва закрыл глаза, как провалился в тяжелый вязкий кошмар, в котором мне виделись то растерзанные девушки, то кровожадный безумец Селден, вылезающий из болота. В какой-то момент сон стал настолько невыносимо страшным, что я заставил себя проснуться. Несколько секунд лежал с открытыми глазами, стараясь унять сердцебиение. И вдруг услышал, как в замочной скважине проворачивается ключ.

Я вскочил, схватил с прикроватной тумбочки револьвер, прицелился в темноте. Дверь тихо заскрипела, и в комнату скользнул темный силуэт.

– Не нужно стрелять в меня, дорогой Уотсон, – тихо произнес знакомый насмешливый голос. – Впрочем, совершенно правильно, что держите револьвер под рукой: он может вам пригодиться.

– Холмс?.. Но откуда?..

Спрашивать, как мой друг отпер дверь, не имело смысла: у Холмса имелся набор воровских отмычек, которыми он владел виртуозно.

– Собирайтесь, Уотсон. Свет не зажигайте. Я расскажу вам, что мне удалось выяснить.

Я принялся торопливо одеваться. Между тем мой друг рассказывал:

– После сообщения о втором убийстве я решил, что ситуация в Девоншире требует моего присутствия. Приехал инкогнито и укрылся в пещере одной из многочисленных скал на болоте. Кстати, не так далеко от Гримпенской трясины, где прятался Селден. Я выследил его.

– Но почему же вы не спасли несчастную девушку?

– Фатальное невезение, Уотсон! В день убийства я следил за каторжником, но делать это, как вы понимаете, было затруднительно. Мне пришлось идти на большом расстоянии от него, скрываясь за редкими деревьями. На беду, я сошел с тропы и завяз в топи, сам едва не утонул. Когда удалось выбраться, я кинулся к укрытию Селдена, но было уже поздно.