"Фантастика 2025-60". Компиляция. Книги 1-24

— Я Алис — сказала тень — здравствуй, меленький цветок.

Тень дотронулась носом до Айсен и та впала в забытье. Невероятный потом тепла залил все. Айсен принялась нечленораздельно бормотать как младенец, попутно снимая с себя всю одежду. Из ее носа полились сопли, изо рта слюни. И вот она уже прижимается к белой шерсти.

— У всех происходит по разному — говорила тень — тебе повезло, что ты живешь в змеином мире. В срединном ты бы сошла с ума или тебя забрали бы в школу асасинов. Но злое волшебство анунаков защищает тебя от тени. Расти, Айсен из дома Чёрной Травы.

На следующий день Айсен проснулась рано, несмотря на то, что поздно легла. Она чувствовала, что сегодня должна разобраться с делами, которые откладывала. Вчерашний разговор с Файфелем о квартале бездельников не давал ей покоя, и она решила, что пора отправиться туда и увидеть всё своими глазами. Это было рискованно, но и важно. Она понимала, что для повстанцев нужно собрать информацию, и это могло бы стать ключом к важным событиям. "Ключ от архива, висящий на шее, ты не единственный", думала Айсен. Она собралась быстро. Привычно проверила оружие и документы, убедившись, что всё в порядке, а потом подошла к своему зеркалу. Снова отражается там, благодаря кольцу. Вчера она приняла образ специального агента Айрен, и этот стиль ей нравился, так что она решила не менять ничего, кроме того, что сделала волосы чуть более небрежными, чтобы не привлекать слишком много внимания. Сила в простоте. Петушиный ящер был немногословен, видимо напился в тот день. Но шел уверенно. Тут все застило пеленой. Айсен схватилась за голову.

— Черт возьми… Это уже было. Было — Айсен сидела в седле. — Я жила этот день, потом был демон..

— Что — переспросил петушиный ящер

— Ничего… Поставь маскировку.

Петушиный ящер тихо шел по улице, маскировка работала безупречно. Квартал Бездельников встретил ее хаосом и знакомыми картинами: развалины зданий, самодельные ларьки, толпы странно одетых змей, и воздух, пропитанный запахом дешевого алкоголя и чего-то еще, резкого и неуловимо знакомого. Айсен поняла — стиральный порошок. Вспомнила вчерашний сон. Все было темнее, словно в сером сне. Теперешний квартал бездельников был ярким, хотя бы пальмы были заклеены объявлениями. Айсен, следуя инструкции Гара, пробралась вглубь квартала.

Ведомая внутренним чутьем и точными указаниями Гара, Айсен углублялась в лабиринт квартала Бездельников. Шум и суета постепенно стихали, уступая место какой-то гнетущей тишине, нарушаемой лишь редкими криками и приглушенным бормотанием. Пробираясь мимо обшарпанных лачуг и покосившихся заборов, она вдруг заметила впереди раскидистое дерево, чья крона, вопреки общей разрухе, казалась удивительно зеленой и пышной. У подножия дерева, сгорбившись, сидел сатир. Странно увидеть здесь фею. Впрочем кого здесь только нет. Он был стар и потрепан, шерсть на ногах свалялась, а козлиные рога, казалось, проросли сквозь густую шевелюру. Впрочем, вместо привычного сатирического веселья в его глазах читалась странная печаль, от которой становилось не по себе. Сатир держал в руках свернутый лист и втягивал дым, словно поглощая его всем нутром. Айсен, стараясь не выдать своего присутствия, приблизилась к нему, но сатир, словно почувствовав ее, поднял голову и окинул ее проницательным взглядом.

— Здравствуй, — тихо произнес он, выпуская струйку дыма, — что привело тебя в мое укромное место, дитя?

— Я заблудилась, — честно ответила Айсен, но, тут же осеклась, поняв нелепость своего оправдания. — То есть, не совсем. Я хотела посмотреть на этот квартал.

Сатир усмехнулся, и эта усмешка больше походила на тихий кашель.

— Смотреть? — прохрипел он. — Что здесь можно увидеть, кроме грязи и отчаяния?

— Может, что-то, что скрыто от глаз, — предположила Айсен, присаживаясь на корточки напротив сатира. — Что-то, что вы, например, видите?

Сатир с интересом посмотрел на нее, словно пытаясь разглядеть ее насквозь.

— У тебя странные глаза, дитя, — сказал он наконец. — Красные, как рубины. В них нет глупости, как у большинства. Что ж, может, и тебе удастся увидеть. Ты куришь?

— Нет, — ответила Айсен, — никогда не пробовала.

— Ну, это легко исправить, — сатир, посмеиваясь, протянул ей еще один свежий лист, похожий на широкую полоску. — Хочешь научу?

Айсен кивнула. Сатир начал не спеша показывать ей как скрутить лист, вкладывая в это дело всю свою душу и ловкость рук. Сперва он выпрямил лист, потом заправил край. Уголок к уголку подвернул. Затем он начал катать его по коленке, словно скалкой, постепенно формируя плотную сигару. Его серые выпученные глаза сверкали.

— Видишь? — спросил он, протягивая ей свое произведение. — Не так уж и сложно. Главное — почувствовать лист, понять его изгиб, позволить ему стать чем-то новым. Так же и с жизнью, дитя, — все в ней — переплетение и перевоплощение.

Айсен внимательно следила за его движениями, повторяя их с той же осторожностью. Она несколько раз скомкала листья, но потом, как будто поняв, что имел в виду сатир, у нее получилось нечто похожее на сигару. Она посмотрела на старика. Тот одобрительно кивнул.

— Теперь зажги, — кивнул сатир на тлеющий уголек рядом. — И вдохни жизнь.

Айсен, немного волнуясь, поднесла сигару к огню. Тягучий, ароматный дым заполнил ее легкие, вызывая странное, немного дурманящее ощущение.

— Что это? — кашлянув, спросила Айсен.

— Трава забвения, — ответил сатир, — она не дает помнить лишнего.

— А что помнишь ты? — спросила Айсен.

— Много чего, — ответил сатир. — Но не всегда это благо. Вот, например, я помню все свои ошибки, все упущенные возможности. Это угнетает, дитя. Поэтому лучше немного забыться.

Айсен нахмурилась, но промолчала. Она вдыхала дым, чувствуя, как легкое оцепенение растекается по ее телу.

— Скажи, — заговорил снова сатир. — Зачем тебе этот квартал? Почему ты ищешь то, чего нет?

— Я ищу ответы, — честно ответила Айсен, выпуская облачко дыма. — Я ищу правду.

Сатир посмотрел на нее так, словно знал что-то очень важное, но не мог сказать.

— Правда… — пробормотал он, — она у каждого своя. И не всегда она спасает. Иногда лучше и не знать вовсе. Но тебя уже не остановить, дитя. Иди и ищи свою правду. И не забывай, что иногда забвение — это и есть спасение.

С этими словами сатир снова погрузился в свой дымный мир, а Айсен, с новой сигарой в руке и загадочными словами в голове, осталась стоять посреди запутанных переулков квартала Бездельников.

Вскоре она увидела — Виту. В прошлый раз она совсем забыла о ней. Девушка с зелено-розовыми волосами, сидевшая на крыше полуразрушенного здания, поражала своей непосредственностью. Громко слушая музыку, она посасывала коктейль из соломинки. У нее не было оружия, только старый, потертый рюкзак. Видавший виды, но удобный.

— Привет, — крикнула Айсен, приближаясь. Ты так резко пропала.

— А что, завезешь еще денег? Ладно, не злись. Я еще не совсем лишилась ума, чтобы перечить агенту. — Вита слезла с крыши и поклонилась. — Приятно встретить вас, хозяйка Айрен.

Айсен не понравилось. Она с детства считала этот образ мифическим, а теперь он был частью ее. Вита взглянула на нее резким, проницательным взглядом, оценивающим. Ее глаза, яркие, как ее волосы, казались слишком старыми для её юного лица. Видимо, жизнь не мед.