" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Вот за это стоит выпить… — улыбнулся Пахом и залпом выпил бокал шампанского.
— Великолепные слова, — похвалила Курчевского Мария Константиновна Бострем. — Мы, русские люди…
— Ужин подан, — заглянул в сигарную комнату слуга.
— Ах, — сбилась Бострем. — Что ж, тогда прошу к столу — отведаем, что бог послал…
В гостиную подтянулись остальные посетители дома Марии Константиновны — различные эмигранты из России, преимущество бывшие дельцы, а также офицеры, не пожелавшие присоединяться к сомнительному предприятию Столыпина.
Бывшие
— Считаю себя обязанным начать этот ужин с тоста! — встал уже изрядно поддатый полковник Ананьев Сергей Онисимович.
Этот воевал за Корнилова, но проиграл. Ушёл на пароходе, прямиком в Лос-Анджелес, где и остался, под крылышком Марии Константиновны.
Его «отрабатывали» Парфёнов и Смутин, но не получили из Центра указания на ликвидацию. Видимо, не натворил ничего этот полковник…
— Красотою вашей украшен этот вечер, дорогая моему сердцу Мария Константиновна… — продолжал полковник Ананьев.
Леонид, как положено, подержал бокал поднятым, после чего выпил его, когда тост был завершён.
Шла светская беседа, в которой Леонид практически не участвовал — он проголодался и налегал на запечённого осётра и закуски с чёрной икрой.
На столах много вина, водки и виски, несмотря на то, что ещё 17 января этого года вступила в силу 18 поправка к Конституции США, запрещающая производство, продажу и даже транспортировку алкогольных напитков.
Население Штатов восприняло происходящее очень болезненно, но поделать ничего не могло — это уже в Конституции.
Естественно, пить от этого никто не перестал, но доставать алкоголь стало гораздо труднее.
Несколько месяцев все держались на имеющихся запасах, а потом стало совсем кисло…
Впрочем, Курчевский и его окружение недостатка алкоголя не почувствовали — когда есть деньги, даже искать ничего не нужно. Нужные люди сами нашлись, сами назвали цены, а деньги уже давно не вопрос.
Поэтому у Леонида в его доме полный подвал различного алкоголя, причём немалая его часть относится к очень дорогим сортам.
Мария Константиновна тоже сделала изрядные запасы и имеет источник их пополнения — ей нужно чем-то поить всех этих прихлебателей, составляющих её свиту…
В целом, Леонид относился к этим крутящимся вокруг неё офицерам без осуждения, хотя презирал их за то, что они трусливо бежали из России. Сам он тут, в США, по заданию, а так бы он ни за что, но вот они — они сбежали.
Пресса сообщает, что у Советской России дела идут не очень, раз она распродаёт оружие и боеприпасы, оставшиеся от старого режима. И это факт — распродаёт.
С другой стороны, есть сведения, что это всё нужно для индустриализации, которая обходится очень и очень дорого.
Американское общество, судя по тому, что слышал Леонид, имеет однозначное мнение — всё это в России ненадолго, потому что режим непонятных личностей не сможет
удержаться у власти.«Что-то мне так не кажется…» — подумал Курчевский. — «Аркадий Петрович не похож на человека, который не знает, что делает. Он знает».
— Подышать мне надо… — изрекла Марфа Кирилловна. — И тебе, Пахом Александрович. И тебе, Леонид Васильевич.
Курчевский понял, что будет какой-то приватный разговор о деле, поэтому встал из-за стола и направился к выходу на балкон.
Остальные участники званого ужина продолжали есть, пить и вести беседы ни о чём, а вот Бочкарёва, Семёнов и Курчевский вышли на балкон, где расселись за небольшим плетёным столиком.
— Нужно поговорить о том, что будем делать дальше… — заговорила Марфа Кирилловна.
— Ага, нужно, — кивнул Пахом Александрович.
— Я готов, — Леонид достал из кармана пиджака сигареты и спички.
— То, что ты сторговался с властями — это очень хорошо, — произнесла Марфа Кирилловна. — Теперь ты не последний человек для американских власть имущих. Этим нужно пользоваться. Мы помогли тебе, а теперь ты помоги нам.
— Как именно? — уточнил Курчевский.
— Нам нужен контракт на снабжение армии сухими пайками, — произнёс Пахом Александрович. — Участвовать будет наша с тобой пищевая фабрика, поэтому ты тоже очень хорошо покормишься с этого.
— Да мы и так выиграем конкурс! — ответил на это Леонид.
Разрабатываемый «железный рацион» (1) сильно отличался от всех доступных на рынке аналогов. Предусмотрена маленькая плитка для разогрева на сухом горючем, есть одноразовые деревянные ложка, вилка и нож, а ещё имеются салфетки и прессованный чай, который можно заварить в одной из опустошённых консервных банок.
В принципе, чтобы съесть этот рацион, не нужно вообще ничего, кроме консервного ножа…
Такого нет больше ни у кого на рынке.
— Не веди себя как дитя малое, — поморщился Семёнов. — Ты будто не знаешь, как это делается. К этой сиське уже очередь стоит из сосунков. Нужно что-то очень серьёзное, чтобы обойти всех.
— Поэтому тебе нужно сделать так, чтобы мы с Пахомом стали вхожи в начальственные кабинеты, — произнесла Бочкарёва. — Ты уже одной ногой там — не опростоволосься и проведи нас. И, как верно сказал Пахом, ты с этого тоже покормишься.
— Меня уговаривать не надо, — улыбнулся Леонид.
*8 ноября 1920 года*
— … квадрат Г17! — выкрикнул Удальский. — Накатом до Д16!
— Принято, «Баркас»! — ответил связист артиллерийской батареи.
Радиостанций в войсках стало больше, но их всё ещё не хватает на всех, поэтому связь осуществляется через протягиваемые провода. Промышленность работает изо всех сил и нехватка, постепенно, устраняется, но Удальскому хотелось бы, чтобы эта проблема решалась побыстрее — он собственной кожей ощущал, что их сильно сковывает нехватка связи…
— Скоро катушка закончится, — предупредил радист. — Надо будет остановиться и примотать вторую.